Александр Шляпин - Максимовна и гуманоиды

– Люди, вы что звери, – заорал истошный женский голос.—Да вы ему зубы выбили.

Толпа в ужасе отпрянула. Тело, замотанное в полушубок, вытянулось на полу напоминая труп убитого Голиафа. В эту минуту Прохору было, как никогда больно. Больно не телом, больно было душой. Он даже не мог понять, за что добропорядочные односельчане так поглумились над ним.

– Что же вы делаете, волки?! – кричал он.– Вы же завтра ко мне придете, чтобы я вам плуг к «Запорожцу» пристроил.

– Молчи, урод! – хором ответил народ. —Ты своими дурацкими штучками, нашим деткам праздник испортил. Завтра у них утренник, а елки нет! Вот глянь один стебель стоит.

Максимовна, поняв, что сельчане могут забить кузнеца насмерть, бросилась спасать бедолагу. Она опустилась на колени и приложила к его груди голову, желая услышать угасающее сердцебиение. Народ в тот миг оторопел. Все смотрели на своего кузнеца, гадая, будет он жив, или к утру, испустив дух, предстанет перед вратами рая.

– Ну что крякнул? – послышался голос из толпы.

– Нет, еще не крякнул! Жив Прохор!

– Раз не крякнет, пошли плясать! Оклемается, зараза, навалим потом еще! Ишь, что учудил, алкаш хренов, – сказал кто—то из членов клуба любителей кулачного боя.

После этих слов земляки моментально забыв про жертву, вновь бросились в пляс. Взяв за руки «нубирийцев», они стали кружиться вокруг голого ствола совсем забыв об инциденте.

Все что произошло, шокировало пришельцев до самых внутренностей. Постоянно озираясь на кузнеца, они прыгали вокруг бывшей ели, прикинувшись для маскировки белыми зайчиками, которые оказались на празднике жизни землян совершенно случайно.

Инстинкт самосохранения диктовал инопланетянам правила поведения во враждебной цивилизации. Их заботило лишь собственная безопасность, ведь за их миссией на Земле стояло пятнадцати миллиардное население планеты Нубира. Гуманоиды прыгали под звуки музыки, не сводя глаз с Максимовны. Та усадив кузнеца на скамейку, вытирала ему разбитый нос.

Символ вселенской власти, за которым они вели охоту, болтался на шее Балалайкиной, и возбуждал их к действию. Заветный предмет был почти рядом. Казалось, протяни руку, и можно лететь, исполнив свой долг. Но видя, что земляне сделали со здоровенным кузнецом Прохором, инопланетяне не решались приблизиться к Балалайкиной.

– Всем дрыгаться до потери пульса! Шумахер пойло везет! Будем пить все! Никто не расходится, – проорал скотник Сашка по кличке Зек.

После слов, сказанных бывшим уголовником и ярым хулиганом, народ загудел еще сильнее. Чувствовалось, что наступает время халявной общенародной пьянки.

Пришельцы, решили не отставать. Народ вновь радостно засуетился и заликовал. Гуманоиды воспрянули духом. Они, посчитали, что случилось какое—то всеобщее счастье, и божественная благодать спустилась на эту забытую правителем вселенной планету.

Пришельцам не могло прийти даже в голову то, что могло случиться на их глазах. Вряд ли кто из гуманоидов даже не в кошмарном сне мог представить себе, что их погоня за символ межгалактической власти обернется для них чуть ли не войной с враждебным колхозным социумом. Даже телепатические возможности их высшего инопланетного разума не могли вскрыть затуманенного водкой русского сознания.

– Ну, что лунатики, чирикаете! Шнапс будем пить, —сказал Зек и похлопал одного гуманоида по плечу.

– Братва! Смотри на мою персону! Мы тут с Шумахером за «самогоном» катались. Смотрим, а там оно… Круглое, как тазик из деревенской бани лежит, – сказал Зек. – Шумахер монтировкой попробовал, а он толи с люминия, толи из титана. Колька его зацепил и потащил его к Гутенморгену —металлолом сдавать! Так что господа фермеры, не расходимся! Гуманитарный конвой с напитками уже идет по месту нашего веселья!

– Ура! —что есть мочи заорал, собравшийся народ.

Балалайкина, перехватила микрофон у Зека, и сказала:

– А сейчас господа, мы подведем итог конкурса карнавального костюма! Жюри присудило первое место, коллективу дома культуры сыроваренного завода. Смотрите, как парни потрудились —на славу! представили нашему вниманию костюмы представителей внеземной цивилизации. Поприветствуем номинантов на первое место, – сказала Максимовна и захлопала в ладоши.

Тут Балалайкина вспомнила эти странные лица, которые занимались хищением капусты на её огороде. Она поняла, что гуманоиды вернулись ни с целью участия в конкурсе карнавального костюма, а с целью вернуть тот предмет, который стал её заслуженным трофеем. Желания возвращать «нубирит» у нее не было. Она считала, что это была компенсация за капустные кочаны, которые расплющил инопланетный «таз». Пока Максимовна была среди людей, пришельцы вряд ли могли напасть на неё с целью похищения. Влюбленный Коля Крюк был с ней рядом, словно телохранитель. В случае внезапной агрессии он мог защитить Максимовну, если гуманоиды надумали бы прикоснуться к ней хотя бы пальцем.

– Жюри награждает представителей сыроваренного завода «Веселый молочник», ценными подарками. Так поздравим же номинантов бурными аплодисментами, – сказала Машка и захлопала.

Народ, последовав её примеру, зарукоплескал. Бурные аплодисменты уже через несколько секунд перешли в нескончаемые овации, и все, как один, обратили свой взор на представителей Художественной самодеятельности заводского клуба.

– Ну, что стоим?! Кого ждем, – обратился Зек к «нубирийцам». —«Голубая устрица» ждет тебя… Он похлопал одного инопланетянина по ягодицам, и пригласил пройти на сцену.

Деда мороз вынес огромный красный мешок. Он артистично кряхтел по «Станиславскому», доставая из него коробки с часами китайского производства. Машка, не подавая вида своего беспокойства, вручила каждому гуманоиду по коробке. После чего обратилась к публике:

– А теперь старинной по русской традиции, номинанты на первое место, должны отведать нашего русского напитка. Клюквенную настойку в студию, – сказала она, расплываясь в улыбке.

На сцену вышла «Светка—пипетка» в эротическом костюме медицинской сестры. Её вид был настолько вульгарен, что видавшие виды деревенские мужики завыли, словно волки в морозную стужу. Фельдшерица держала на подносе три граненых стакана с красной, как кровь жидкостью, которая предназначалась гостям. Пришельцы переглянулись. По их наивному виду можно было понять – еще мгновение и они окажутся в западне, которую приготовила Балалайкина. «Пипетка», в образе медицинской сестры распутницы могла очаровать любого, поэтому и была избрана на эту роль, чтобы снять подозрения пришельцев.

Зал вновь загудел. Из общей массы звуков, послышалось до боли знакомые слова.

– «Пей, до дна! Пей до дна! Пей до дна! Пей, до дна! Пей до дна! Пей до дна!» – призыв этот нарастал лавинообразно, подключая к многоголосию еще большее число участников. Даже стекла затряслись в клубе от подобного хорового исполнения традиционной русской мантры.