Наталья Литвякова - #СтранаОдесса, или Шутки в сторону! Юмор Натальи Викторовны

– Так и шо? Мы сделаем нам с тётей Мирой приятное, и вернём инвентарь на кухню? Или имеем продолжать, как Хрущёв на трибуне с ботинком? Тогда возьми хотя бы обувь в руки, шоб походить на кукурузного Соломона хоть слегка.

Марек молча стянул с себя маки и ромашки. Градус настроения, было упавший, снова стремился к небу. Он таки сейчас выйдет за порог, и даже без двойки за поведение; с работы позвонит Шлёме, шобы сказать, какой тот дурак и сын своих несчастных родителей, шо не меняет место дислокации заначки 30 лет, а Розочка… А Розочка Львовна приготовит вкуснейший ужин, бо никакая тётя Мира не испортит теперь ей настроения.

– Ну, я пошёл, Розочка?

– Та иди уже, тоже мне Слава Зайцев нашёлся. Не забудь купить вечером хлеба. Мира Борисовна таки любит свежий. Шоб все так жили, как мне нравятся её визиты, – Роза Львовна захлопнула дверь.

Марка Аркадьича послали. Натурально, шо вы. В командировку. Не очень, чтобы далеко, и не совсем на долго, в соседний город. Но таки попробуйте вы это объяснить семье и с одного раза.

– Таки нашли на ком выехать, – сказала Роза Львовна. – Ой, здесь лучше молчи, Марек. Говорить надо было в кабинете у этого пройдохи Шлёмы, и махать саблей, а не подписывать свои три буквы на той туалетной бумаге, шо вы называете приказами в этой вашей конторе.

Ты что, таки думал, я приду в радость и брошусь к шифонэру за рубашками? Ты ж видишь, спешу – лопатки сводит от усилий. Бедная женщина останется одна на целых три дня и в страшную пургу, и в жару, и за разглядеть как цветут вишни за окном ей будет некогда в печали. И она должна спешить? Я вас умоляю. Скажи мне в ухо, и по буквам, я хочу увидеть, чтоб понять. Почему бы в командировку не отправить Фиму? Ему таки без разницы, где протирать штаны, но нет! Пусть едет Марек, оставляет Розу сиротой. И Барсика.

– Розочка.

– Несчастный кот.

– А помнишь, ты плакала, когда…

– Кто плакал? Я? Когда? Марек, я плачу каждый день за нашу жизнь, шобы с тобой не спорить. И всё впустую. Напомни мне конкретно, за какую секунду моего горя ты имел сказать?

– Когда мы…

– И я об чём. Ну, хорошо, не Фиму послать, я знаю его маму. Тогда бы – Изю. За его цорес страшно посмотреть, с тех пор как ушла Циля. Хотелось бы мне знать, сколько лимонов за один присест он слопал, шоб таки иметь этот скорбный вид.

– Когда мы не смогли поехать к Мишеньке.

– За тот размер зарплаты, шо даже Барсик не вытерпел, ушёл смеяться под диван? Марек Аркадьич! Если я не поминаю мозоль, эту кровавую рану, оно не значит, будто их нет в моей душе навсегда. Ты знаешь, что соль – белая смерть, но солишь и солишь щас, не покладая рук. Шобы так жил твой начальник, как ты диету соблюдаешь.

– А теперь я получу командировочные, Роза, и премию за то, что не пошёл в отказ, – удалось таки внести в речь супруги Марку Аркадьичу своё предложение – больше, чем на семь слов. Практически как депутату в микрофон какого-нибудь четвёртого созыва в последнюю секунду по регламенту. – И мы вполне себе иметь позволим поездку.

– Марек, тебе белья три пары хватит? А носков? Чемодан, пожалуй, возьми тот, шо брали мы в Москву, примета верная, таки счастливый чемодан. И не забудь утром пирожки в дорогу захватить. Пойду поставлю тесто.

Дядя Саша урвал козий рог. Можно сказать, по дешёвке. Не всем так везёт, но могло бы хуже получиться.

Владелец четырёх углов, одного забора, восьми соток и трёхколёсного «Ижа», дядя Саша жениться не любил. Но надо. Не век же куковать. Принцип «врёшь, не возьмёшь» – в сторону, огород ждать не будет. Кто-то ж должен его окучивать, помидоры вырастить, соленья-варенья накрутить! Женюсь, какие могут быть игрушки, каждую весну решал дядя Саша. До последнего бурака в земле, а там – вот бог, вот порог, не сошлись характерами. И здравствуй, зимняя холостая жизнь!

Во всех вопросах дядя Саша советовался с дядей Ваней и его гармошкой. Они ж кореша, как Бен Аффлек и Мэтт Дэймон, что из Голливуда. Никакая Дженнифер Лопес без одобрения не прошмыгнёт! На том стояла и стоять будет мужская дружба.

– Эх-ма, кутерьма:

Нынче будет праздник!

Поцелуйте вы меня,

Это не заразно! – с утра гармонь особенно весела: кандидатуру невесты утвердили единогласно. Стратегия выработана. Достаточно нахрабрившись, друзья вступили на тернистый путь сватовства к некой Марьяне, вдовой девушке с козой.

Вечерело. Заходить решили с тылу, огородами, без церемоний, но с фанфарами. По пути встретили козу. Паслась привязанной на первой травке. С пылу-жару и в целях демонстрации лучших хозяйственных качеств, решили возвратить живность в стойло. За первый попавшийся рог. Коза упрямилась и идти не хотела. Бодалась бы с женихом долго, но с подворья в огород вышла Марьяна.

– Эх, хвост на помост,

Что за рыба – диво!

Наливайте, будет тост

За девушек красивых! – обрадовалась гармошка.

Возможно, дядя Саша довёл бы до логического конца объяснение на тему «не крал я козу» невесте, непринуждённо поигрывающей лопатой, но:

– Крррак! – хрустнуло в тиши, и вот коза – на воле, рог – в руке!

– Ба-лам-ба-лам-трам-па! – грустно растянулась до земли гармонь.

Опустился солнечный занавес в розовых облаках, притихли птицы. По большаку, в закат, хромали две фигуры.

– Не так всё плохо, как его малюют, – вздохнул дядя Саша, крутя трофейным рогом. – Хоть и не задалось…

– Эх, ток-кипяток —