Дитрих Киттнер - Когда-то был человеком

Единственной организацией, не поддержавшей нас, был местный ССНС, игравший важную роль в выступлениях в бурные годы внепарламентской оппозиции. «Все это – экономическое дерьмо», – объявил он устами своего посланца, который, как обычно, попытался потом навязать нам очередные пустопорожние дебаты в конференц-зале клуба на тему, как привлечь массы на свою сторону. Среди участников «Красного кружка» после таких слов воцарилось молчание, – все были подавлены. Нам нужен был ССНС или хотя бы его подпись под призывом к единству действий. Наш либерал (участник «круглого стола») молча поднялся с места и, подойдя к двери конференц-зала, написал на ней: «Здесь идет заседание элитарного ССНС по проблемам рабочего движения. До пробуждения просьба не беспокоить». После довольно долгих Дебатов представитель ССНС поставил наконец свою подпись.

Одним из наших первых шагов стала подготовка собраний, где обсуждалось предстоящее повышение платы за проезд. Мы решили проводить их в местах отдыха, расположенных в различных районах города.

Власти отказывались предоставлять нам залы, мотивируя это тем, что «протест против новых тарифов нельзя принимать всерьез». Однако прошло совсем немного времени, и мы, «демонстранты, которых не стоило принимать всерьез», заставили зашевелиться растерянных господ из ратуши и муниципалитета: они были вынуждены являться на наши собрания и держать ответ перед гражданами.

На первую демонстрацию 7 июня 1969 года пришло около 300 человек, в основном молодежь – школьники, ученики с предприятий, в большинстве своем члены и сочувствующие организации «Социалистическая немецкая рабочая молодежь».

В течение двух дней мы раздавали листовки и обклеивали трамвайные остановки мини-лозунгами: «ЮСТРА гребет деньги – народ отвечает "довольно!"». Нашим главным требованием было отменить повышение платы за проезд и передать в государственный сектор частную кампанию городского общественного транспорта ЮСТРА. Тогда мы еще не могли размножать листовки большим тиражом: в нашем распоряжении были всего два маломощных гектографа. Поэтому мы сознательно вышли на демонстрацию лишь неделю спустя после повышения цен – надо было дать людям возможность прочувствовать на себе, что наши действия совпадают с их собственными интересами. Полегчавший кошелек – средство, способное вызвать у людей гнев быстрее, чем все наши листовки, вместе взятые.

Как уже говорилось, на первую демонстрацию вышло всего 300 человек, выступления длились не больше часа. Окружавшие нас прохожие реагировали не то чтобы недружелюбно, скорее апатично. «Вообще-то свинство, конечно: ребята могут демонстрировать, сколько им влезет, а все равно ничего не добьются».

Затем все 300 человек в полном составе проследовали к вокзалу, чтобы рассесться на трамвайных путях. Небольшая пачка листовок, которая у нас оставалась, разошлась мгновенно, так что, когда мы прибыли на место, нам нечего больше было раздавать. Не успели мы сесть, как люди, стоявшие на остановке, начали ругать нас. У нас же не было ни листовок, ни транспарантов, мы только выкрикивали хором популярный в то время лозунг: «Кончайте глазеть, подходите и присоединяйтесь».

Выступление жителей Ганновера против повышения цен за проезд на общественном транспорте

Все это было прекрасно, но вот только люди не понимали, о чем идет речь. И лишь после того, как мы через единственный мегафон зачитали наши требования, брань сменилась аплодисментами и возгласами одобрения.

После того как трамвайное движение направили по запасному пути и мы двинулись к следующему пункту блокады, некоторые из прохожих присоединились к нам. Отсутствие наглядной агитации было ошибкой, которую надо было немедленно исправлять. И вот я принес из ближайшего универмага простыни, палки для щеток, краску, кисточки, кнопки и прямо на улице в спешном порядке изобразил два транспаранта. Текст был простым, боевым, ясным: «Против повышения цен на транспорт».

Получив подкрепление в лице еще десятка прохожих, наблюдавших за нашей работой, мы срезали путь и догнали процессию. Разумеется, мы не хотели нести транспаранты в скрученном виде, мы развернули их. Наша наглядная агитация имела большой успех – в этом мы убедились, когда через 15 минут настигли головную колонну и услышали восторженные крики: за это время за нами спонтанно пристроились около 250 прохожих. К вечеру их число увеличилось до 1000. Акционеры универмага были обязаны нам увеличением товарооборота примерно на 30 марок, мы же им – резким ростом числа протестующих.

В тот же день появились, кстати, первые автомашины с красным кружком на ветровом стекле. Мы специально выделили 20 человек из наших, у кого были машины, чтобы организовать перевозку пассажиров. Несколько дней спустя число автомобилей с красным кружком выросло до 90 000 – увеличение на 450 000 процентов. Но на этот раз универмаг был ни при чем.

Вечером в «Клубе Вольтера» (мы, разумеется, тогда еще не знали, как будут разворачиваться дальнейшие события) мы приняли решение отпечатать на первый случай тысячу наклеек с красным кружком, дабы «удовлетворить спрос».

В понедельник, полные радужных надежд, мы продолжали размножать кружки: лавина протеста нарастала. На следующей неделе демонстрантов приходилось уже считать не на сотни, а на тысячи.

…Сомкнутыми рядами идут на митинги и блокады рабочие с предприятий Ганновера. К протесту присоединяются профсоюзы. Комитет совместных действий заседает в «Клубе Вольтера» теперь уже круглосуточно. Блокирование автобусов и трамвайных путей продолжает шириться. Функции общественного транспорта берут на себя машины с красным кружком. Тысячи людей ежедневно ездят теперь не на трамваях, а на этих машинах – на работу, за покупками, в школу, домой. В объявлениях на целую газетную страницу городские власти предостерегают граждан, советуют им держаться подальше от «тех, кто выступает против государства».

Растет число демонстрантов. Жесткие действия полиции успеха не имеют: не успевают отряды очистить одну площадь, как блокада создается уже на другом участке. Блокады возникают с раннего утра. С половины пятого движение общественного транспорта парализовано. Но машины с красным кружком продолжают курсировать, они развозят людей на работу и успешно справляются с этим. Только одно-единственное крупное предприятие в Ганновере имеет три процента опоздавших к началу первой смены. Число демонстрантов продолжает расти, блокады – крепнуть, а «Красный кружок» организует возле прежних трамвайных остановок настоящие автостанции.