Нина Голованова - Люк и Фек. Мир и Война

Вновь Людмилу прокурор
Вызвал по повестке,
Начал длинный разговор
С аргументов веских.
Поступило к ним письмо.
Адресат известный,
В нем развернуто дано
Описанье места,
Кто там был, что говорил
В перерыв рабочий.
Люду очень удивил
Ряд деталей прочих:
Мол у дочек Люси есть
Нянька молодая,
Мелет языком невесть
Что, жильцов пугает.

Не работает нигде,
Нет к тем уваженья,
Кто считает жизнь в труде
Родине служеньем.
Ставку очную затем
Прокурор устроил,
Люк узнала сразу кем
Был донос подстроен.
Квартирантка Рита — дочь
Вредной бабки Сони
Принцип: «Первой опорочь —
суд тебя не тронет» —
Применила без стыда,
Камень бросив в Люду.
Ловким ходом развела
Всех, как тень Иуды.

Как и раньше был вторым
Черный на беседе
Те же дерганья и дым,
Реплики соседям.
Он усердно помогал
Рите в разговоре,
Может даже главным стал
В этом оговоре.
Вскоре Людочка ушла.
Обвиненья — липа.

Но дошла лишь до угла,
Как ее окликнул
Прокурор, он шел за ней.
Отведя в сторонку,
Ей сказал, что здесь мудрей
С пользой для девчонок
Отпуск взять, чтобы домой
К маме съездить летом,
Отдохнуть в семье родной,
Избежать наветов,
Вызовов в отдел и суд.
И без продолженья
Дело в органы сдадут
С визой «Без движенья.»
Оказалось, что Борис
За нее ручался,
И вопрос с тюрьмой завис,
Вновь не поднимался.

Люк вернулась на завод,
Захотелось к маме,
(Скоро вишня зацветет
Снежными цветами),
Повидать отца, сестер,
В садике любимом
Сушняком разжечь костер,
Наслаждаясь дымом.
Но дадут ли отпуск ей.
В этом вся проблема:
Есть закон очередей,
В нем своя система.

Забежала как всегда
К Марье на минутку,
Люде та совет дала:
Вика не на шутку
По серьезному больна.
Доктор даст им справку,
В климате другом она
Пойдет на поправку.
И Василий поддержал
Мненье прокурора:
Избежать змеиных жал,
Нервного террора
Люда сможет вдалеке
От своих соседей.

Прокурор накоротке
И ему в беседе
Дал понять и пояснил,
Что второй — чернявый,
Изо всех возможных сил
Помогает рьяно
Поселившейся семье
В Людиной квартире.
Им свояк он. О жилье
Как-то буркнул в тире:
Мол втроем ютятся те
В малой комнатушке.
В тесноте и духоте
Трудно жить старушке,
Бабке Соне. «Люда знай» —
— Продолжал Василий —
«У них злобы через край —
Страх и месть всесильны.
Черный где-то разузнал,
Что твой брат на фронте
Вроде без вести пропал —
Аргументик против.»

Отпуск дали на июнь.
И для сборов было
Время, но куда ни плюнь:
Платьев ли, иль мыла,
Недостаточно семье.
Люк не огорчалась.
Ночь и в стирке, и в шитье
Провести случалось.
Боря в мае насовсем
Госпиталь покинул.
Хоть остался ряд проблем,
Но огромный стимул
Был у Борьки. Снова в строй.
Враг еще не сломлен.
Он — разведчик боевой
С опытом огромным.

Борю вызвали в Москву,
Будет спецзаданье.
С палкой, на своем ходу
Прибыл для прощанья
К Люде вечером домой.
Дверь открыла Дуся.
Развела руками. «Ой» —
Вскрикнула, конфузясь.
Бабка Соня не спеша
Выползла из кухни,
Две девчонки-малыша
Выбежали в туфлях.

Вика, младшая из них,
Лепетала «папа»,
У второй, как у больших
На головке шляпа.
Люда в платьице простом
Вышла в коридорчик.
Улыбающимся ртом
Сообщила дочкам:
«Это, дядя Боря, друг
Мой, и папы тоже.
Быстро в кухню! Смыть грязь с рук» —
Им сказала строже. —
«Будем ужинать. Борис,
Проходи. Я рада,
Что ты выписался из
Госпиталя. Правда
Время нужно для того,
Чтоб восстановиться,
Тебе лучше на село
Съездить, подкормиться.»

«Люда, здравствуй, вот пришел,
С Вами попрощаться.
У меня все хорошо,
Завтра отправляться
Надо снова на войну,
Гнать врага в Европу.
Отдыхать я не могу
Ждут меня окопы.»
За столом Борис шутил,
И с детьми смеялся,
Счастьем детских лиц-светил
Сердцем согревался.

Люда вышла проводить
Борю до трамвая,
Чтобы поблагодарить
За поддержку, зная,
Что Борис в нее влюблен,
В общем безнадежно.
Брак детьми уже скреплен
И менять все сложно.
Но Борис хотел и мог,
Крепко ее обнял.
Поцелуй его прожег
Молнии подобно.
Ковыляя побежал
К яркому трамваю
«Жди, вернусь», — он ей кричал,
Транспорт догоняя.

Люда как в параличе
Вслед глядела молча.
Ветер теплый на плече
Ей косынку морщил.
Люк очнулась вот опять
Разбираться нужно.
Как не хочет он понять,
Что у них лишь дружба.
Но такая была страсть
В поцелуе Бори,
Что могла в грех сладкий впасть,
С чувствами не споря.
Стало ей не по себе
От таких раздумий.
Жизнь итак в сплошной борьбе,
Тут не до безумий.

Истощен солдатский фонд.
Ваня и Василий
Срочно призваны на фронт.
С Марьей проводили.
Квартиранты осмелев,
Не стыдились гнуси:
Вытеснить всех четверых
В комнатушку Дуси.
Свой осуществили план,
Когда Люк на службе.
Дуська ж старый чемодан
Починить по дружбе
В мастерскую понесла,
Взяв с собой и Вику,
А когда домой пришла,
Много было крику.

Бабка Соня разлеглась
На кровати в детской,
В спальне Люды обжилась
Рита с рожей дерзкой.
«Вещи, мебель все к тебе
Отнесли, расставив.
Ордер выдали сестре
И теперь мы вправе
Жить, как люди все живут,
Не теснясь в каморке» —
Сообщила Рита вслух,
Поправляя шторки.

Люда вечером пришла
Как всегда с работы.
Ссора вовсе не нужна,
Но пришлось в субботу
В жилконтору ей идти
И ругаться долго.
Ведь на жизненном пути
Связи выше долга.
Их, семью фронтовика,
И с больным ребенком
Втиснули так, с кондака
В девятиметровку.

Ей сказали про звонок
Из прокуратуры:
Им велели в краткий срок
Выгнать няньку, дуру.
Пусть идет в цех, на завод,
А то слишком бойка.
В общежитье поживет,
Там дадут ей койку.
Люся комнату еще
Все-таки отбила.
Был начальник толстощек,
Но уговорила.

Квартирантки присмирев,
Возвратили спальню.
Дуся пол там протерев,
Вознеслась морально
На большую высоту
И с нее смотрела
На соседок суету,
Как с вершины стелы.
Свой с начальством разговор
Люк пересказала
Няньке, но как быть с тех пор
Все еще не знала.