Денисенко И.В. - Степь

Одно плохо в ханский шатер с оружием не пускали. Саблю и Матильду пришлось оставить на попечение мальчишки. Ну, да ладно. Фэйс-контроль бы пройти. У входа в шатер маячила с хмурыми лицами охрана, и на моих глазах завернули уже некоторых желающих пройти. Внутренне приготовившись к худшему, я шагнул вперед, презрительно выпятив нижнюю губу и вообще скривив рожу чёрт знает как. На груди, на толстой серебряной же цепи, болталась латунная цуба (гарда японского меча, с которой я не расставался уже очень давно). А что делать? У всех родовитых тамга была на груди, пусть думают, что это у меня тамга такая. И точно…. Охранники такую тамгу сроду не видели, поэтому на всякий случай пропустили. И вот я в шатре…

А той был в разгаре. При виде честной компании упивающейся кумысом, мелькнула шальная мысль. Подмешать бы им в кумыс селедки взбитой на блендере. Думаю, это произвело бы на присутствующих неизгладимое впечатление…. По крайней мере, судить, кого либо, воевать с кем-либо, и вообще отбило бы все желания напрочь. Да и как из них были бы воины, сидящие на корточках вереницей и со спущенными штанами? Жаль. Жаль, что до ближайшей селедки пять тысяч километров, а до блендера тысячу лет.

Быстро окинув взглядом собравшихся, я высмотрел бия Кармыса, рядом с ним сидел толстощекий хомяк, наверняка тот самый бай, дочь которого пропала. За противоположенным столом в высоком белом войлочном колпаке восседал бек Аблай с компанией.

А где же Дервиш? Рядом с шатром его не было, и я искренне надеялся, что пленный следопыт если не за одним столом с присутствующими, то валяется связанный где-то поблизости. Выйти назад? Я развернулся на выход, и тут все пали ниц, припадая к земле лбом. Мне ничего не оставалось, как тоже упасть на колени и низко поклониться. Широкий малахай с головы свалился, и присутствующие узрели узелок на моей лысой макушке, это борода моя была подвязана на веревочке. И как-то им этот узелок не приглянулся. Восток дело тонкое. Тут главное что? Главное улыбаться. И я широко улыбнулся. Но как-то видимо не так улыбнулся. Потому что стражи, стоящие по обе стороны от хана побелели лицом и попятились, хватаясь за ножи. Всё правильно. Как говорил классик: Кыпчак без ножа, что брачная ночь без невесты. И я с той же улыбкой выудил из-за пазухи аигути, и сорвал фальшивую бородку.

- Наркескен! – раздался чей-то крик.

- И вам не хворать, - отозвался я. И в ту же минуту в просторном ханском шатре стало тесно.

***

Ертаю не стоялось на месте. Его оттеснили вместе с лошадьми далеко от шатра Темиртаса. Он чувствовал, что пропустит самое интересное. Но когда он пытался подойти поближе, один из стражников так зло прикрикнул на него, что стало очевидно. Ещё пару шагов и мальчишку погонят взашей и коней заберут. А ему нужно было быть как можно ближе, просто обязательно, ведь Нар намекнул, что отъезд будет скорый.

Ах! Как хотелось посмотреть на великого батыра хоть одним глазком, как он легко порхая бабочкой расправляется со своими противниками, а они словно малые дети или немощные старики, не могут ему ничего сделать, и разлетаются в разные стороны. А ведь раньше Ертай считал, что нукеры Байрама сильные и ловкие воины, а оказалось, совсем не так, а может и так, но тягаться с чужеземцем не мог никто.

Со смешанными чувствами Ертай наблюдал как Наркескен покачивающейся походкой, словно старик с кривыми ногами, который всю жизнь провел в седле, подходил к шатру. По дороге он захрипел собирая слюну, и подойдя сплюнул через левое плечо, отгоняя злых духов. Ни дать, ни взять настоящий старик – подумал Ертай. Поведение Нара его забавляло, но он искренне боялся, что в следующую минуту обман раскроется. Но не раскрыли. Ханские стражники не заподозрив ничего, пропустили важного старика внутрь. Следом за Наркескеном зашли ещё двое и всё. Похоже это были последние приглашенные, поскольку почти следом за ними к шатру наконец подошёл и сам хан в сопровождении охраны. Но стоило хану зайти внутрь, как буквально через минуту началась суматоха.

- Наркескен! – донеслось их шатра. Охранники, стоящие у входа тут же нырнули внутрь.

***

Все повыскакивали со своих мест и, большинство из них бросились ко мне, по крайней мере попытались броситься, мешая друг другу, и падая. Теснотища, знаете ли. Шум, гам, крики. Стража, стоящая у входа в шатер, полезла внутрь вытаскивая на ходу из ножен кривые сабли. Темиртас, путь к которому перекрыли охранники, гордо выпятил грудь всем своим видом показывая, что он меня как минимум не боится, а как максимум сам со мной разберется одной левой. Меня попытались схватить. Но я не дожидаясь ударов в спину ножом и сальных от бешпармака рук, тянущихся со всех сторон, поднырнув кубарем под охранников, через мгновение уже стоял перед ханом. Темиртас размахнулся, попытавшись меня ударить. Я принял его руку, перехватил, завернул назад, и тут же оказался за ханской спиной, а лезвие моего кинжала покоилось на ханском горле. По шее тонким ручейком заструилась кровь. Японские клинки всегда славились своей остротой, а тут всё в спешке… Ну, порезал слегка заложника, не рассчитал. И вдруг чувствую, что хан не смотря на вывернутую руку, начинает как-то рыхло всем телом оплывать вниз. Что за чёрт? И в то же мгновение из общего гвалта угроз и ругательств раздается крик перекрывающий весь этот шум:

- Убили!

А следом к нему тут же присоединяются другие голоса:

- Хана убили!

- Держи убийцу!

- Хватай его!

Бросив взгляд через ханское плечо, я увидел рукоятку ножа торчащую из груди Темиртаса. От этой картины мне стало не хорошо. Кто? Когда? Зачем? Скорее всего, когда я стоял перед ханом, кто-то метнул мне в спину нож. Метающий не знал, что меньше чем через секунду я окажусь за ханом, чтобы прикрыться им как щитом. Убивать заложника, с помощью которого я надеялся вытащить из плена Дервиша, и относительно спокойно уйти, мне было крайне невыгодно. В режиме замедленного времени оглядываю присутствующих. Вытянутое от удивления лицо бия, опрокинутое лицо бая, словно его сковородкой плашмя по фейсу приложили, и странную гримасу бека Аблая (если мои догадки верны, и этот тип в шляпе именно бек). Гримасу человека, который очень рад и всеми силами пытается скрыть прямо таки выпирающую из него радость и улыбку. И серьёзные глаза … Я просто не мог скользнув взглядом по толпе, не заметить этих глаз. Узкие, да ещё с прищуром, они принадлежали человеку, стоящему дальше всех, практически у самой стены. И смотрели они не на меня, а на лежащее на ковре тело. В них не было, ни удивления, ни сожаления, а лишь спокойная констатация свершившегося факта. Значит, попал не случайно… Знакомое такое выражение… Нет. Этого человека я никогда раньше не встречал. Просто как-то после боя нагнулся к луже лицо умыть, и встретился взглядом с отражением. Ничего не было в том взгляде, ни радости, ни злорадства, ни ненависти, а лишь усталость и осознание выполненной грязной и тяжелой работы.