Денисенко И.В. - Степь

Что делать? Мозг лихорадочно решал задачу. Выход один – пробиваться с боем. Выскочить из шатра. Лошадь. Скачка по степи. Пять, десять километров и меня настигнут. И всё…. Миссия закончена. Их слишком много.

И только я внутренне приготовился к бою, как произошло нечто, я даже не понял как, но вдруг я опять оказался на коленях а рядом с моей бритой головой покоился упавший малахай. На уровне моих глаз были красные сафьяновые сапоги хана, и хан в них был живой и здоровый.

***

На мгновение ханский шатер на глазах Ертая вдруг дернулся и потек как знамя на ветру, словно смотрел он на него издалека и как это бывает в горячих потоках воздуха, предмет искажался и шел волной. Ертай моргнул и увидел как хан с охранниками опять заходит в шатер. Но этого не могло быть. Ведь он уже заходил?

Не успел Ертай это подумать, как из шатра опять донёсся крик:

- Наркескен!

На крик воины метнулись внутрь.

Что это со мной? Это уже происходило только что?

***

Я поднял глаза на хана. Он смотрел на меня с удивлением и страхом. Не успел я подняться с колен, как кто-то знакомым голосом опять меня опознал:

- Наркескен!

Твою дивизию! Всегда мечтал иметь такую полезную способность, как переноситься во времени не на века и года, а вот так - на пять минут назад, чтобы переиграть ситуацию. Очкарик мне долго и вдумчиво объяснял, что это не возможно физически и находится за гранью реальности. Если событие произошло, то отменить его сиюминутно невозможно, поскольку всякое событие и само время имеет инерцию. И если я, что-либо хочу изменить, нужно изменить все предпосылки, задолго до сложившейся ситуации, таким образом, чтобы она вообще не могла произойти. А инерция времени такова, что нужно вернуться в это время за несколько лет до событий и приложить немало усилий для исправления ошибок. Но попасть в один и тот же временной промежуток я не могу, время не терпит парадоксов. Т.е. мои фантазии Очкарик тогда приговорил к смерти. И я смирился с этим, хотя в душе всегда надеялся на невозможное. И вот это невозможное произошло. Причем о том, что это невозможное только что произошло, судя по лицам присутствующих, догадывался не только я…. Уж больно заморожено они выглядели. Даже охранники, обнажившие длинные ножи, полусабли – селебе, сделали это как-то неуверенно.

- Великий хан, тебя хотят убить! – выпалил я и развернулся к хану спиной, чтобы принять вылетевший из толпы нож. Свой кинжал на этот раз, я не доставал и руки были свободны. Хлопок ладонями, и перехваченный руками нож летит назад к владельцу. Владелец возвращению своего ножа не обрадовался, и попытался от получения увильнуть, присев на корточки. Я это ожидал, поэтому нож вернулся к нему не в руки, а в левый глаз. Лезвие вошло по самую рукоятку и он рухнул.

И тут я получаю удар в спину и почти одновременно по шее. Причем, если тычок в спину был хоть и обидный, но безвредный (кольчуга выдержала), то в шею входила злая холодная сталь, проникая всё глубже и глубже… Да меня же убивают? А где же Дервиш? Его тут нет подумал я, и время остановилось.

***

Не успел Ертай опомниться от пережитого наваждения, как шатер опять поплыл на его глазах и перед шатром выросла очередь гостей. И Наркескен покачивающейся походкой, словно старик с кривыми ногами, который всю жизнь провел в седле, подходил к шатру. По дороге он захрипел собирая слюну, и подойдя сплюнул через левое плечо, отгоняя злых духов. Ни дать, ни взять настоящий старик – подумал Ертай. Но своей очереди на входе Нар почему-то дожидаться не стал, а повернул назад и так же неспешно двинулся к Ертаю, под удивленным взглядом охранников, стоящих у входа. Один из них хотел окликнуть старика, мол давай аксакал, проходи, да передумал. Наркескен же подойдя к Ертаю вплотную тихо сказал:

- Разворачивайся и уводи лошадей.

- А как же Газарчи?

- Его там нет.

***

Лишь только великий хан зашёл в шатер, все низко поклонились, буквально упираясь носами в ковры, расстеленные на полу. А когда они разогнулись, то Темиртас уже восседал на троне, а одного из присутствующих стража волокла к нему, выкручивая за спину руки. Неизвестного обыскали, и вытащили у него из рукава халата нож для метания.

- Кто послал? – грозно спросил хан.

- Я… меня…? – растеряно заблеял плененный гость, руки которого охрана вывернула вверх, от чего он стоя на коленях, упирался лицом в пол.

- Последний раз спрашиваю, кто послал? – зарычал Темиртас.

- Э-э-э-э…., - невнятно промычал гость.

Темиртас кивнул стражникам, и те вытащили упирающегося гостя из шатра. А дальше начался суд, который был похож на что угодно, только не на суд, как его обычно проводили. Никто не мог забыть, что произошло до него. Что хан трижды заходил в шатер, что дважды появлялся чужеземец, прозванный Наркескеном за свою способность разрубать людей пополам. И что в первый приход Темиртаса один из гостей, тот которого стража утащила, дважды пытался убить хана. А Наркескен, явившись во второй раз, даже успел этому убийству помешать и сам убил олтиргиша (убийцу) его же ножом. Хотя явившись первый раз, он пытался угрожать хану. И никто из присутствующих даже не удивился, когда этого человека схватили стражники.

Потом выслушали сторону бая Байрама, который долго говорил об обидах причиненных ему Аблаем. Начал с украденного табуна, и показал присутствующим стрелу с тремя красными полосками на древке, которой был убит один из пастухов. А когда он стал говорить, что решил выдать свою дочь за уважаемого бека, чтобы по настоянию хана помирится с соседом, и его дочь подло похитили… Договорить ему не дали, в шатер зашел гонец и упал в ноги перед ханом прося не казнить его за плохую весть. Со слов гонца стало известно, что аула Байрама больше нет. А на его месте расположилось многотысячное войско джунгар.

Великий хан тут же объявил, что не время для распрей, когда каждый воин на счету. Поэтому он тут же приказал отправить гонцов во все стороны. Необходимо было срочно собрать войско. И на этом суд кончился, а начался военный совет, который продлился до глубокой ночи. Уже ночью, когда все расходились, чтобы отойти ко сну, к хану подбежал один из его нукеров и сказал, что олтиргиш назвал имя пославшего. Услышав имя, хан заскрипел зубами. Подосланный же убийца умер, и больше походил на освежеванную баранью тушу, чем на человека, потому что с него полосками срезали кожу, пока он не истек кровью.

Наступила ночь, и хотя никто вслух не говорил о том странном происшествии, что было днем на суде, но утром по ханской ставке разошлись слухи, что появлявшийся на суде Наркескен не чужеземец, и не человек вовсе, поскольку если бы он был человек, то как бы он смог ожить, если бий Кармыс его похоронил? Что скорее всего это Дыбджит -один из восьми посланцев Тенгри, которые вмешиваются в мирские дела и вершат справедливость, а может быть даже старший из них Нансарун-Дыбджит. Ведь только небесному духу под силу истребить двести джунгаров.