Артур Хейли - На грани катастрофы

– Я приведу всех в состояние боевой готовности, – заявил руководитель полетов. – Предупреди диспетчеров на вышке, Стэн, – обернулся он к своему помощнику. – Передай, пусть поднимают пожарных. – Затем, обращаясь к диспетчеру на коммутаторе, попросил: – Соедините меня с городской полицией.

– А потом меня с Хоувардом в конференц-зале, – добавил Бердик и, уже обращаясь к Триливену, добавил: – Нам следует рассказать этим ребятам о вероятности приводнения, пока они не начали что-то сами придумывать. Нет, стойте! – Вдруг опомнившись, он уставился на капитана. – Об этом нельзя говорить: они представят все так, что мы уже списываем со счетов тяжелобольных пассажиров, – это ж для нас самоубийство!

Триливен даже не пытался в это вникать. Он тяжело опустился в кресло и, прикрыв ладонью глаза, отключился от стоявшего вокруг приглушенного бубнежа. Но при первом же шипении ожившего динамика он, вскочив на ноги, схватил микрофон.

– Ванкувер, – прозвучал голос Джанет. – Мы идем курсом 265. Прием.

– 714-й. Отлично, – нарочито бодро ответил Триливен. – У вас здорово получается. Давайте-ка все повторим. В последний раз перед зоной аэропорта. Так что постарайтесь, Джордж.

Руководитель полетов негромко говорил по телефону, и в его голосе чувствовалось нервное напряжение:

– Да, они будут здесь уже в течение получаса. Представление начинается.

Спенсер пытался размять затекшие ноги. Он чувствовал себя помятым и истерзанным. Волнение, напряжение и концентрация бездарно отняли у него массу энергии, и теперь, когда он мог секунду передохнуть, он ощущал себя совершенно обессилевшим. Он чувствовал, что у него дрожат руки, но даже не пытался унять дрожь. Следя за безостановочным движением показателей приборов, он постоянно видел перед собой некое светлое пятнышко, которое то поднималось, то вновь падало, похожее на пушинку. И все это время внутренний голос – абсолютно реальный и независимый, как тот, что доносился из наушников, – продолжал назидательный монолог, внушая ему: «Что бы ни случилось – держись. Дашь слабину – пропал. Вспомни, как это бывало на войне. Сколько раз тебе казалось, что уже все – предел: ты истощен и у тебя не осталось ни капли сил. Но каждый раз что-то все-таки находилось – какой-то последний резерв, о котором ты и не подозревал».

Посмотрев на Джанет, он заставил себя произнести:

– Ну как на этот раз? – Он спросил, ощущая близость нервного срыва.

Она, похоже, поняла, с какой целью он к ней обратился.

– У нас очень хорошо получилось! – бодро ответила она. – По крайней мере, мне показалось, голос у капитана Триливена был довольный, а вам?

– Думаете, я его слышал? – Он повертел головой, чтобы расслабить мышцы шеи. – Надеюсь, с нас этого хватит. Сколько раз мы уже поупражнялись – три? Если он скажет нам проделать то же самое еще раз, я… – «Спокойно, – урезонил он сам себя. – Не надо, чтобы она видела, в каком ты состоянии». Джанет наклонилась и вытерла ему лоб и лицо носовым платком. «Давай-ка держись. Это всего лишь нервы. Или, может быть, страх? Подумай о Триливене – каково ему там. Он в безопасности, на земле – это так, но вдруг он что-то упустит или забудет…»

– Вы заметили? Солнце встает… – заметила Джанет.

– А? Да, конечно, – сказал он наугад, поднимая глаза. Даже к западу ковер облаков слегка подкрашивался розовато-золотистым цветом. Огромный небосвод начинал заметно светлеть. К югу, по левому борту, подобно двум островам среди всклокоченного ватного океана, виднелись две горные вершины. – Теперь уже недолго.

Он замолчал.

– Джанет…

– Да?

– Прежде чем мы пойдем на снижение, посмотрите в последний… Я хотел сказать, взгляните еще раз, как там пилоты. Посадка, видимо, будет не совсем мягкой – ну, понимаете, не хотелось бы, чтобы они там катались по всему полу.

Джанет с благодарностью улыбнулась ему:

– Побудете пару секунд один?

– Не волнуйтесь, я вам крикну, если что.

Стянув с головы наушники, она встала с кресла. Когда она, повернувшись, собралась отойти, дверь в салон приоткрылась и в кабину заглянул Бэйрд.

– А как же связь? – тут же среагировал он.

– Я хотела проверить, как там капитан со вторым пилотом.

– Не стоит, – оставил ее Бэйрд. – Я уже сделал это пару минут назад, пока вы были заняты.

– Доктор, – окликнул его Спенсер. – Как у вас там в салоне?

– Поэтому я и пришел, – сухо отозвался Бэйрд. – Время истекает, и очень быстро.

– Мы можем обеспечить еще какую-нибудь помощь по радио?

– Я собирался проконсультироваться с тем доктором, что в аэропорту, по поводу диагноза, но, полагаю, сейчас гораздо важнее оставить эфир для вашего инструктажа. Сколько еще осталось?

– Думаю, в пределах получаса. Что скажете?

– Не знаю, – задумчиво ответил Бэйрд. Он держался за спинку кресла, в котором сидел Спенсер; в каждом его движении чувствовалась невероятная усталость. Он был в рубашке и уже без галстука. – Два человека в полном изнеможении, – продолжал он. – Трудно сказать, сколько они еще протянут без надлежащего лечения. Но ясно, недолго. Еще нескольким, кажется, вскоре грозит то же самое.

Спенсер поморщился:

– Вам хоть кто-то помогает?

– Еще бы. Иначе бы мне вообще не справиться. Там есть один парень – тот самый ланкаширец, – он оказался…

В наушниках послышались характерные звуки.

– 714-й. Это Ванкувер. Прием.

Спенсер махнул Джанет, чтобы та вернулась в кресло, и она поспешно нацепила наушники.

– Ладно. Пойду назад, – сказал Бэйрд. – Удачи вам.

– Подождите, – окликнул его Спенсер, кивая девушке.

– Это 714-й, – ответила Джанет в микрофон. – Будем с вами на связи через пару секунд.

– Доктор, – торопливо заговорил Спенсер. – Не буду вас обманывать. Нам, вероятно, придется несладко. И произойти может все, что угодно. – Врач ничего не отвечал. – Вы понимаете, что я имею в виду. Нас может слегка потрясти. Последите, чтобы все оставались на местах, а?

Прокрутив в голове сказанное, Бэйрд мрачно ответил:

– Делайте все, что можете, а я уж там разберусь. – Слегка похлопав Спенсера по плечу, он отбыл в хвостовую часть самолета.

– Давайте, – дал знак Спенсер девушке.

– Продолжайте, Ванкувер, – отозвалась она.

– Привет, 714-й, – отчетливо раздался уверенный голос Триливена. – Ну что, Джордж, после небольшой передышки нам с вами опять надо работать. Связь должна сейчас работать хорошо – давайте проверим. Прием.

– Передайте ему, что я пару минут просто упивался отдыхом, – сказал Спенсер. – И передайте, что мы слышим его как силовую девятку [2]. – Как силовую девятку, думал Спенсер. Ему наверняка известно, что это такое.

– …короткая передышка, – говорила Джанет, – и мы слышим вас как силовую девятку.