Соро Кет - Русалочка должна умереть

– Это ты прости меня, – сказал он. – Что случилось? В школе? Она тебе что-то не то сказала?

Ви плотно сжала губы и посмотрела куда-то мимо него. Этот взгляд резанул его по живому. Так она смотрела в тот день, когда он застал ее в ванной. За попытками отмыть рюкзачок. Она поджала губы, перевела взгляд в окно.

Ральф подавил в груди беспомощную ярость.

Ему хотелось бы верить, что дело лишь в ее поведении. Верена в самом деле привыкла находиться в центре внимания, быть объектом лести и обожания членов своей семьи… Но дело не только в этом. Она другая и это чувствуют все.

Ральф сам учил ее драться. Давать отпор. Но что, если они перегруппируются и нападут вновь? Все вместе? Она слишком хрупкая. Сегодня ей просто повезло, но завтра? Что будет завтра?.. Жизнь не похожа на крутой боевик, где враги всегда нападают по одному. В жизни они наваливаются разом.

Что он мог сделать? Как он мог ей помочь? Стоило ей отбиться от своей стаи, ее травили. С самого детства. Толпой.

– Куры чуют, когда в их курятник пытается влезть лиса, – сказала тетя, когда они укладывали Верену в постель . – Это инстинкты, с этим ничего не поделаешь. Не надо ей ходить в эту школу. Давай, наймем ей преподавателей, Ральф?

Ральф посмотрел на девочку и сердце снова сжалось от боли. Длинные белые волосы спутались и стояли у лица дыбом, делая ее похожей на ведьму.

– То, что я назвала тебя сегодня ублюдком… Я не то имела в виду. Просто обозвала, ничего не вкладывая в это слово. Я забыла, как это задевает тебя.

– А тебя саму – нет?

Верена ковыряла лак на ногте большого пальца.

– Меня задевает то, что ты не хочешь меня. А девки больше не посмеют напасть в открытую.

– То есть, ты собираешься продолжать ходить в школу?

– Естественно! – отрезала Ви. – Во мне течет кровь Штрассенбергов. Кровь крестоносцев, кровь победителей. Я не позволю кучке толстух меня запугать. Отсижу наказание и сразу же вернусь в школу, балбес.

Верена сказала «балбес», но прозвучало ласково, словно «зайчик». А Ральфа все равно покоробило… Упоминание той крови, что в ней течет. Он знал, конечно, всю историю ее рода. Она была даже в Википедии. Знал о двух братьях-варягах, которым король подарил один на двоих титул, желая рассорить их. По легенде братья и не подумали ссориться. Один из них стал графом, а второй принял сан. Они разобрали замок и построили из него два.

В одном из них, много веков спустя, сейчас жил граф. В другом – официальный отец Верены. Маркус.

– Ральф? – позвала Верена. – Прекрати так морщиться… Что я опять сказала?

– Ничего. Просто слегка завидую, когда слышу про твою кровь. И про то, как вы держитесь друг за друга… Я душу бы продал, чтоб быть одним из вас.

Верена села, подтянув колени к груди. Какое-то время, она колебалась, потом спросила.

– Ральф… Ты замечал ведь, как сильно нравишься графу?

Он рассмеялся: если в этом мире и жил человек, который был еще больше гетеро, чем он сам, так это граф фон Штрассенберг.

– В хорошем смысле, – она поморщилась. – Тошнит от вашей с ним гомофобии!.. Идет двадцать первый век, если что. Я сама пробовала с девчонками. От этого точно не умирают.

– Ты, Котик, можешь и дальше «пробовать» со своими хорошенькими кузиночками, – ответил Ральф. – Ни один гомофоб и слова против не скажет. Но большинство мужчин корежит от одной мысли, что на их задницу может кто-то претендовать. Тебя бы саму покорежило, если бы какая-то баба двинулась на тебя со страпоном.

Меня передернуло. В роли «какой-то бабы» я представила Стеллу и мне сразу стало нехорошо.

– Ладно, неважно. Я говорю о другом. Понимаешь, чтобы кровь заговорила в тебе, достаточно просто иметь ее в своих жилах. По духу ты даже больше Штрассенберг, чем Филипп… И Себастьян видел это, как и все мы. Когда он нашел тебя, он нашел и способ тебя приблизить.

– ?.. – его сердце замерло.

В душе он сам всегда это знал. С самого детства знал, пока совсем маленькими слушал сплетни о графе.

– Я думаю, ты побочный сын Себастьяна, – сказала девочка. – Просто он по какой-то причине сперва не знал.

– Где ты их купила?

У Ральфа есть мерзкая привычка – подкрадываться. Он весит девяносто три килограмма и метр девяносто в длину, но движется абсолютно бесшумно, как умеют лишь ниндзя и католические священники.

Он сгустился из воздуха за моей спиной, когда я меньше всего этого ждала и я подпрыгнула, как лиса над мышью.

Ральф сделал непонимающее лицо.

– Господи! – я яростно ударила по столу ладонью. – Ты напугал меня до смерти!

Если бы он так появился в китайской лавке, я умерла бы на месте. Сразу же.

– Где ты купила их? В «Эдеке»?.. – Ральф поморщился. – Цукерпу, они хранят эту дрянь неделями. И еще неизвестно, какого качества была рыба.

Нервы сдали. Тоже мне, знаток качества! Рыба ему не нравится. А прелая свинина, так ничего!

– Откуда эти аристократические привычки?! Давно ли с пола жрал?

Ральф дрогнул. Обиделся. Даже глаза заблестели.

– Я никогда не жрал с пола, – ответил он.

– А я, реши я тебя отравить, купила бы крысиного яду! Жри, Ральф! Добро пожаловать! С повышением!

Какое-то время он смотрел на меня. Довольно долгое время, чтобы я вспомнила: он ездил в Рим не за повышением в сане. Он там повышение квалификации проходил. Но Ральф не стал уточнять.

– Так ты для меня это приготовила? – спросил он. – Сама?.. Ты знала, что я люблю роллы?

– Ты любишь все то же самое, что любит Филипп. Роллы, Джессику, лошадей. И да, для Фила я делала со свежей рыбой. Но Фил живет в Гамбурге, и я знала, где это можно достать. Ничего личного. Только география…

– Давай, не будем сразу ругаться? – перебил Ральф.

Показалось, или он на миг покраснел?..

Пока он жевал, не сводя с меня взгляда, я старалась взять себя в руки, не сводя глаз с него. Что он узрит рисоварку? И сложит два и два вместе? И сразу же все поймет? Не знаю, какой реакции я ждала. Что Ральф начнет отрицать, а я – доказательствами сыпать из телефона?

Вот твоя тачка, вот ее офис, вот ее окна и раскрасневшееся от счастья «табло».

Ральф проглотил.

– А как ты приготовила такой рис? Это не из пакета ведь?

– Какой чудесный, какой правильный вопрос.

– Что?..

– Купила специальную рисоварку в китайской лавке. В Швайнфурте. Между торговым центром и офисным зданием. «Азия Шоп». Знаешь, где это?

Ральф снова сделал вид, что задумался.

Я уставилась на него в упор: давай, малыш, напрягись. Ты должен знать, где. Под этой вывеской стояла твоя машина. Два долбаных часа! А сам ты был в офисном здании напротив. В том самом, где практикует твоя корова.

Да, именно, корова!.. Свиньи, как говорят, умны!