Элизабет Эльберг - Лучше, чем друзья

Я нахмурилась.

– Это как-то по-туристски.

– Тебе так кажется, потому что ты здесь не турист, – он щелкнул камерой. – Кстати, у нас всего несколько дней, чтобы убедиться, что ты побывала везде, где нужно. Потому что потом ты поедешь домой. Так что дел по горло. Ведь нужно еще решить, Что Ты Будешь Делать.

Можно было и не напоминать.

Следующие две недели будто пролетели. Бабушка с дедушкой из кожи вон лезли, чтобы я увидела все, что вообще можно увидеть. Под конец я так устала, что хотела даже отменить прощальную вечеринку, но если я что-то и узнала за два месяца в Ирландии – так это то, что ирландцы устраивают отличные вечеринки.

На заднем дворе расположился импровизированный оркестр. Мы развесили на деревьях гирлянды из лампочек, и атмосфера стала еще чудеснее. Друзья бабушки с дедушкой, которые уже стали для меня как члены семьи, стекались во двор. Друзья деда были музыкантами, и прохладный вечерний воздух скоро зазвенел от мелодий.

Лиам пришел со своей мамой.

– Эй, я тут принес тебе прощальный сувенир…

Он протянул мне диск: на обложке было мое фото со статуей Фанги. Я открыла коробку и увидела список ирландских групп, о которых рассказывал мне Лиам.

– Я, конечно, люблю все американское, но музыка у нас гораздо лучше. Хотя у тебя на телефоне и так нет американских групп, англофилка ты эдакая. Пора тебе послушать настоящую ирландскую музыку, а не U2.

– Спасибо!

Я крепко его обняла. Как хорошо, что мы с Лиамом познакомились.

Бабушка попросила тишины.

– Я хочу поблагодарить вас всех за то, что вы пришли пожелать хорошего пути нашей любимой внучке.

– Вашей единственной внучке, – уточнила я.

Гости рассмеялись.

– Я думаю, что Макаллан просто необходимо выпить на прощание стаканчик.

Друзья закивали и подняли вверх стаканы. Я чокнулась со всеми. Зазвучала незнакомая песня.

Дедушка, нежно на меня глядя, запел:

Все запели припев:

Подошел дедушка и обнял бабушку за плечи. Она присоединилась к пению:

Она тепло улыбнулась мне.

Я чувствовала, как слезы бегут по щекам. Наверное, надо было грустить о том, что я уезжаю от бабушки с дедушкой и покидаю это чудесное место, но слезы мои были о другом.

И Лиам это знал.

– Я упрощу тебе задачу, – наклонился он ко мне. – Если хочешь быть с ним, то будь.

У меня сжалось горло.

– Я не могу.

Он покачал головой. Лиам часто дразнил меня насчет того, что я нарочно усложняю себе жизнь:

типичная американка, как он ласково ко мне обращался.

– Я бы спросил почему, но мы оба знаем, что хорошей причины ты не найдешь. Так хватит придумывать оправдания – и вперед.

Я знала, что он прав. И это приводило меня в ужас.

– Ты хочешь быть с ним?

Я не думала. Я уже знала правильный ответ.

– Да.

– Тогда будь с ним.

Он поднялся и присоединился к поющей группе.

Чтоб ехалось мне веселей.

Удивительно, как меня не задержали на таможне: я переживала так, что меня трясло. Как только офицер поставил мне в паспорт печать и я забрала чемодан, то пулей понеслась в зал для встречающих. Я выбежала, и ожидание закончилось: папа, дядя Адам и Леви выкрикивали мое имя. Я повернулась и увидела Леви. Он держал в руках огромный плакат: ЧТОБ МНЕ ПРОВАЛИТЬСЯ, ЕСЛИ Я ЗНАЮ, КУДА ЗАПРОПАСТИЛАСЬ ЭТА МАКАЛЛАН!

Я со смехом побежала им навстречу. Объятия, смех, «Я так скучал» и «Прекрасно выглядишь!». Папа с Адамом взяли мой багаж и пошли к машине, а мы с Леви стали ждать их снаружи.

– Я так рад, что ты дома, – сказал он, обняв меня за плечи.

Я прижалась к нему, и так мы простояли довольно долго. Я чувствовала себя на своем месте. Как и всегда с Леви. Но я продолжала говорить себе, что это может разрушить нашу дружбу. Мне и в голову не приходило, что все может стать еще лучше. Я знала, что обычная парочка старшеклассников редко остаются вместе надолго, но мы с Леви совсем не обычная парочка.

Я услышала, как у него зазвонил телефон, и он поставил его на виброрежим. Я закрыла глаза, радуясь, что мы снова вместе. Что я дома. Радуясь, что мы не чувствуем прежней неловкости. Я взяла его за руку и переплела с ним пальцы. Я все не могла решить: сейчас ему сказать или позже, но, с другой стороны, мне не хотелось, чтобы при нашем разговоре присутствовали папа с дядей – а тем более чтобы им пришлось созерцать наш поцелуй. Я была почти уверена, что в этом случае папа изменит правила насчет того, когда и где мы можем видеться.

У Леви снова зазвонил телефон. Он снова достал его из кармана и поставил уже на беззвучный режим. Я увидела на экране незнакомое имя.

– Стейси? Кто это? – спросила я, не подумав.

Леви отстранился.

– Ах, да, это… – Он неловко переминался с ноги на ногу. – Я хотел подождать, пока ты доедешь до дома, а уже потом сказать, что вам со Стейси не стоит появляться на одних и тех же вечеринках.

Он весело рассмеялся.

Но почему мне и какой-то незнакомой девушке не стоит…

Нет.

Меня словно облили ушатом холодной воды.

– У тебя есть девушка.

– Ну, мы виделись несколько раз… я бы не сказал, что это прям моя девушка. Но она клевая. Стейси Хоббс. Она в нашем классе. Из команды чирлидерш.

– А.

Я знала, о ком он, но не понимала, как это случилось и почему за все это время он ничего мне о ней не сказал. Я тоже отступила на пару шагов: мне нужно было подумать.

– Но хватит обо мне. Сегодня ты у нас в центре внимания, – Леви шагнул вперед. – Должен предупредить, что мама просто одержима мыслью накормить тебя пастушьим пирогом, чтобы ты привыкала снова к местной кухне. А ты знаешь, как она переживает, когда готовит для тебя. Так что, будь добра, скажи пару раз, что она готовит просто волшебно.

Я слабо улыбнулась ему.

– Иди ко мне. Я так по тебе скучал, – он снова меня обнял. – Не думаю, что смогу тебя отпустить. Это ужас какой-то – когда лучший друг уезжает на все лето, – он поцеловал меня в лоб. – Но обещаю, что не буду завидовать. Ты должна рассказать мне про каждую секунду своего путешествия. Засыпь меня фотографиями и рассказами; пусть я позеленею от зависти. Я серьезно. Расскажи мне все-все.

Но я не могла рассказать ему все-все, потому что кое-что я должна была оставить при себе.