Синти Шелтон - Я увезу тебя из города слез

Думаю, что здесь не стоит особенно обольщаться.

— Я понимаю вас, — сказал Эмиль. — Я бы на вашем месте тоже дома не усидел. Конечно, вдвоем… — он усмехнулся, — веселее… Но за компьютером буду все-таки я.

— Хорошо, — улыбнулась Жаклин. — В вас говорит ученый, который готов испытать опасную для здоровья вакцину на себе.

— Я справлюсь, Феликс! — выражение лица Карла было молящим. — Ты же сам говорил, что я уже могу работать самостоятельно.

Феликс смотрел на Карла сверху вниз и усмехался. Сейчас он мысленно задавал себе вопрос: что, собственно, привлекало его в этом блондинчике с россыпью веснушек на носу? Юность? Но вокруг полно юных мальчиков гораздо более привлекательных, чем Карл. Его готовность ловить каждое слово учителя? Пожалуй, хотя вряд ли в университете нашелся бы студент, который относился к Серпиери без должного почтения. «Иногда мне кажется, — подумал Серпиери, — что мальчик понимает меня лучше, чем я сам. Это такая редкость среди эгоистичных молодых людей… У Карла настоящий дар понимания чужой души, дар психолога».

Карл напоминал Феликсу собственную юность. Та же гордость, те же амбиции, то же презрительно-пророческое отношение к людям. При всей своей молодости Карл претендовал на равноправные отношения с Феликсом во всем… Даже в постели. И это было восхитительно! Ни с женщинами, ни с другими мужчинами бисексуал Серпиери еще никогда не испытывал ничего подобного.

Но он не собирался признаваться в этом своему юному другу — по утрам лицо Феликса хранило свое обычное насмешливое выражение, и Карл так и не посмел перейти границы отношений ученика и учителя — ни в чем.

— Зачем тебе это? — спросил Серпиери, подражая особенностям выговора Карла. — Успеешь еще наработаться. Тем более что предыдущий сеанс тебе явно не удался.

Больнее задеть ученика он не мог. Тот побледнел больше обычного и стиснул зубы. Еще мгновение, и, казалось, он ударит Феликса. Но секунд через пять Карл посмотрел прямо в глаза своему учителю и рассмеялся.

— Мне? — переспросил он. — Почему же мне? Ведь сеанс проводил не я один. Или вам, учитель, он удался?

Брови Феликса поползли вверх. Он не ожидал такой дерзости.

— Ты прав, Карл. Эксперимент не удался нам обоим. И я не хочу повторения неудачи.

Неудача пагубно влияет на развитие молодого научного таланта. Так что оставь невезение мне. Я смогу с ним справиться.

— Я тоже, — упрямо сказал студент. — Неужели ты еще не понял, Феликс, что я хочу делить с тобой и успехи, и поражения? Да и потом, ты просто физически не в состоянии вести пять серий одновременно. Или у тебя есть другой помощник?

Феликс покачал головой:

— Нет, конечно, нет. Но, Карл… Ты не боишься, что они опять… захотят покинуть нас?

— Желание человека свято, — с оттенком пренебрежения ответил Карл. — Пусть покидают. Только не говори, что я фашист. Я это уже слышал. Если они хотят умирать, пусть умирают. Я не собираюсь им мешать. Кто может посягнуть на свободу человека?

Феликс нахмурился:

— Мне нет дела до твоих убеждений, Карл. Но я считаю, что нельзя спокойно смотреть на то, как человек устремляется в пропасть.

— А никто и не будет смотреть спокойно, — ухмыльнулся Карл. — Все продумали без тебя. Ты знаешь, что Эмиль Бертран возглавил целое движение по охране несчастных жертв твоего эксперимента?

— Что-что?

— Ты не ослышался. Во время эксперимента рядом с каждым участником будет постороннее лицо — друг или приятель.

Если экспериментируемый захочет… нечто совершить, тот не позволит ему. В общем, над пропастью во ржи [6] Намек на название и содержание известного романа Сэлинджера. …

Феликс помолчал, потом вздохнул.

— Конечно. Это так просто. Нам следовало поступить так с самого начала…

— Ты с ума сошел! — вдруг сорвался Карл. — А где же чистота эксперимента? Этот… соглядатай исказит всю картину!

— Даже если и так, все участники останутся живы. Я должен был подумать об этом раньше. Я должен был учесть это.

— Ты еще многого не учел, — пробормотал Карл, но на вопросительный взгляд Феликса не ответил. — Хорошо, дай мне хотя бы одного участника.

— Ты хочешь кого-то конкретного? — спросил Серпиери.

— Можно, я возьму профессора философии? Ну, эту топ-модель?

Серпиери удивился. Похоже, мальчик решил самоутверждаться в этом мире всеми возможными способами. «Но ему никогда не завоевать этот мир. Как не завоевал его я».

— Сожалею, Карл. Но в этой серии я решил с ней не работать. Не все готово.

Лицо Карла окаменело. Феликс с интересом наблюдал за ним.

— Ну, хорошо, — после паузы проговорил Карл. — Тогда отдай мне Эмиля.

Феликс пожал плечами.

— Если тебе так хочется… Не думаю, что ты найдешь что-нибудь интересное.

— Это не должно тебя беспокоить, — с воодушевлением сказал Карл.

«Что с ним происходит?» — удивился Серпиери, но не стал придавать значения тревожному сигналу, зарождающемуся где-то в районе солнечного сплетения.

Придя домой, Карл открыл сайт Жаклин и, подробно просмотрев его, с довольным выражением лица откинулся на спинку стула.

Эмиль и Жаклин сидели рядом, не сводя глаз с экрана монитора, но ничего интересного не происходило. Сеанс эксперимента был похож на обучение ребенка дошкольного возраста.

— Я ничего не понимаю, — почему-то шепотом проговорил Эмиль. — Я просто не вижу в этом никакого смысла. Даже если это просто установка диагноза.

— Подождите, Эмиль, — так же шепотом ответила Жаклин. — Эксперимент еще не закончен.

— Но прошло уже полтора часа, — возразил Эмиль. — Через полчаса все закончится…

В отличие от Эмиля, она видела смысл в происходящем на экране монитора. По крайней мере, при просмотре материала она почувствовала сильное возбуждение. Эмиль работал сам, но ей очень хотелось оттолкнуть его от компьютера. Она бы все делала не так! Она почти не отдавала себе отчета в том, что ощущала сейчас. Но в том, что она не была равнодушной, Жаклин не сомневалась…

Вендерс получил данные и по мере их изучения мрачнел все больше и больше. К эксперименту были подключены компьютеры Центра, и его аналитики определили, кто в это время за ними работал. Но особенно его поразило то, что за экспериментом с помощью своего ноутбука наблюдала мадам Брассер — прямо из палаты Жана Дюбуа. Конечно, в том, что она заинтересовалась экспериментом своих коллег, не было ничего необычного. Но откуда она узнала о нем? И тем более о времени его проведения? Он набрал телефонный номер, но, услышав длинные гудки, швырнул трубку на рычаг. Побарабанил пальцами по столу. Потом встал и открыл дверь в комнату секретаря — молодого серьезного парня с великолепной военной выправкой и совершенно непроницаемым выражением лица.