Синти Шелтон - Я увезу тебя из города слез

— Подарим информацию Хаансену, — невесело рассмеялся Вендерс. — С условием, что все это попадет в газеты.

— И про «крота»?

— Нет, конечно. Нас же вообще не существуете природе. Но в природе иногда случаются автомобильные катастрофы.

— Он шантажировал меня! — кричал Карл, со страхом глядя на допрашивающих. — Я готов ответить перед судом. Я признаю свою вину. Мой единственный мотив — освободиться от этого шантажиста. Я даже не знаю, как его зовут!

Человек с узким и длинным лицом, сидящий напротив Карла, усмехнулся:

— Насколько я знаю, шантажисты вымогают деньги. Однако деньги получали вы. Регулярно на ваш счет поступали значительные суммы. От кого?

— Деньги переводил мой отец.

— Верно, — согласился узколицый. — Но у вашего отца нет таких доходов, чтобы посылать вам подобные суммы. Сначала кто-то переводил деньги ему.

— Я об этом ничего не знаю!

— Ваш отец утверждает, что деньги переводила фирма, в которой вы работаете.

Карл побледнел. Действительно, так он и говорил отцу…

— Так за что вы получали деньги?

— Я не получал никаких денег. Вы не сможете этого доказать.

Люди в комнате почему-то рассмеялись. Узколицый хрустнул пальцами и вплотную подошел к Карлу.

— Мы и не собираемся ничего доказывать. Нам нужна правда, а что ты потом будешь говорить в полицейском управлении, нас совершенно не волнует.

Неподвижный взгляд узколицего ничего не выражал, и Карла затрясло.

— Что вы хотите от меня?… — прохрипел он.

— Правду. И мы обязательно узнаем ее от тебя. Ты же все понимаешь, Карл. Мы могли бы и вовсе не разговаривать с тобой…

— Ноя действительно не знаю имени этого человека!

— Нам и не нужно его имя. Зачем ты убил его?

— Я… не знаю…

— Карл, мы же договорились.

— Мне надоело… выполнять его приказы. Никто не смеет приказывать мне!

— Что он тебе приказывал?

Карл сжал кулаки, взгляд его наполнился ненавистью, и вдруг он медленно стал сползать со стула.

— Истерик, черт бы его побрал! — проговорил узколицый. — Вызови доктора, — бросил он своему помощнику и снял телефонную трубку: — Извините, шеф, по-моему, парень не совсем в норме. Признание не будет стоить и гроша, если его сочтут невменяемым… Да, слушаюсь, шеф. — Он положил трубку на рычаг.

Над лежащим на полу Карлом суетился врач. Через некоторое время щеки пациента порозовели — он медленно приходил в себя. Узколицый с помощником опять усадили его на стул и вышли. Через минуту в комнату вошла Жаклин.

— Здравствуй, Карл, — тихо сказала она.

— Вы мне снитесь? — прошептал он. Он был поражен, если не сказать большего.

— Как тебе больше нравится. Допустим, снюсь.

Карл тяжело задышал:

— Да, конечно. Вы же не можете сейчас быть здесь…

— А где я сейчас должна быть?

— Рядом с вашим сыном.

— Что-что? — Жаклин встала и оглянулась по сторонам. Но в этой комнате не было ничего, чем можно было занять руки. — Откуда ты знаешь о моем сыне? Тебе рассказал о нем человек, которого ты убил?

— Я никого не убивал, — проговорил Карл и странно улыбнулся. — Все это было во сне.

— Мы и сейчас во сне, — сказала Жаклин жестко и в упор посмотрела на не то придуривающегося, не то и вправду сходящего с ума парня.

Он вдруг вздрогнул:

— Вы даже не понимаете, где мы находимся. Может быть, вы еще не вышли из транса?

— Я и не входила ни в какой транс.

Карл расхохотался.

— Нет?! — закричал он. — Нет?! С вами ничего не случилось после эксперимента? Вы не прижали, как мадонна, к груди своего обожаемого младенца?

Его опять затрясло. Жаклин подошла к нему и влепила звонкую пощечину.

— Почему ты думаешь, что я должна была войти в транс? Ведь я не участвовала в эксперименте. Кто тебе про меня рассказывал?

— Никто… — Карл поднял руки, испугавшись повторного удара.

— Опусти руки, Карл, — делая паузу после каждого слова, проговорила она, — и не бойся меня. Тебе нужно бояться совсем других людей. Если ты сейчас не расскажешь мне все, что знаешь, то мы просто отпустим тебя. Как ты думаешь, ты долго проживешь после этого? Ведь тот человек, который просил тебя о некоторых одолжениях, действовал не один.

Карл опустил руки и посмотрел ей прямо в глаза.

— Я не боюсь, — сказал он, внезапно успокаиваясь. — Когда я шел убивать его, я знал, что это конец.

— Мы сможем защитить тебя.

Он горько усмехнулся.

— Я не знаю, кто вы, — проговорил он. — Может быть, вы и сильны. Но те тоже непростая компания.

— Тебя просили поработать со мной. Тебе сказали, что я буду находиться во время эксперимента рядом с Эмилем. Или ты узнал это от Эмиля?

— Нет. Я узнал это от того человека…

Жаклин отошла от Карла и села на металлический стул с ажурной спинкой.

Тебе дали материалы, чтобы ты включил их в мой сайт, не правда ли?

— Да.

— Хорошо, Карл, — тихо сказала Жаклин. — Ты расскажешь все это подробно тем людям, которые придут после меня в эту комнату. Они не сделают тебе ничего плохого и обеспечат серьезную защиту. Ты наломал много дров, но для тебя не все еще потеряно.

И она медленно пошла к двери.

Она вошла в соседнюю комнату, и узколицый с помощником тут же поднялись.

— Вы все слышали, — устало сказала она, и эти двое вышли.

— Это все, — сказала она Вендерсу, который сидел в кресле у окна. — Полная профнепригодность. Оказывается, я позвонила комиссару с просьбой привезти Жан-Поля не потому, что захотела этого сама, а потому, что мне это внушили.

Вендерс поднялся с кресла.

— Ты просто устала, детка. Но в любом случае считай, что в этих стенах о тебе не было сказано ни слова. На это ты можешь твердо рассчитывать.

— Вы не поняли меня, господин Вендерс. Я боюсь не того, что меня уволят из Центра, потому что я поддаюсь воздействию. Я и сама собиралась в отставку…

Но представьте, мне и до сих пор кажется, что решение позвонить в Лион я приняла гораздо раньше, чем осуществился эксперимент. А оказывается… Господи, я просто не могу в это поверить!..

Выйдя из здания Центра, Жаклин пошла к своей машине и тут же увидела, как из припаркованного неподалеку белого «фиата» выскочил Серпиери и побежал к ней.

— Как хорошо, что я вас дождался, — взволнованно начал он. — Это просто огромная удача!

— Вам нужна моя помощь? — спокойно и даже приветливо спросила Жаклин, хотя эта приветливость давалась ей сейчас с большим трудом.

— Да, настал ваш черед помогать мне…

— Я постараюсь, — сказала она, — если это в моих силах.

— Кроме вас мне вряд ли кто-нибудь сможет помочь…

— Слушаю вас, Феликс. Поговорим в машине? Они уселись в ее «ауди».

— Я слушаю вас, — повторила она.

— Что будет с Карлом? — спросил он и с испугом посмотрел на нее.