Синти Шелтон - Я увезу тебя из города слез

Карл поднялся. Достаточно. Он сильный человек и сможет сделать то, что сам считает нужным. В его роду были сильные и мужественные рыцари, которые совершали поступки по велению собственного сердца, а не чужой воли. А он, Карл Ройзенхофф, — последний потомок этих рыцарей…

— У тебя усталый вид, — тихо сказал Дюбуа.

Элен вздрогнула и перевела взгляд с монитора на лицо больного.

— Я и не заметила, что ты проснулся.

— Я не сплю уже давно. Ты сидишь, не поднимая головы. Сочиняешь рецепт моего лечения?

— Твоя речь почти восстановилась. Это невероятно, — проговорила она.

— Я никак не могу вспомнить, что со мной случилось. У меня серьезная травма?

— С точки зрения нейрохирургов — да. Но они отлично поработали, и теперь ты восстанавливаешься гораздо быстрее, чем я могла предполагать.

Дюбуа перевел взгляд на окно:

— Все время идет дождь… Где мы?

Элен несколько секунд боролась с собой.

— Мы в Амстердаме, Жан. Дождь здесь обычное дело. Осень…

— Но почему мы здесь?

Элен опустила глаза:

— Важно, чтобы ты вспомнил все сам. Если не вспоминается, пока не старайся. Этот процесс нельзя торопить…

— Наверное, прогулки под дождем — не слишком интересное развлечение?

— В принципе, я не против такого развлечения. Ты действительно хочешь на улицу?

Дюбуа поморщился.

— Нет, пожалуй, не хочу.

Он откинул одеяло, медленно встал с кровати и с трудом подошел к окну. Элен внимательно наблюдала за тем, как он идет. Что ж, ее ребята работают неплохо…

Окно палаты выходило в маленький дворик с ровными рядами аккуратно подстриженных кустов. Прямо напротив окна стояла скамейка, на которой сидела девушка в плаще с капюшоном. Она словно не замечала дождя и смотрела на Дюбуа.

— Почему она сидит под дождем? — спросил он.

Элен поднялась и посмотрела.

— Не знаю, — сказала она, и Дюбуа уловил недовольство в ее голосе. — Здесь лечатся разные люди…

— От чего они лечатся?

— Кто от чего. — Элен совершенно не хотелось развивать тему. — Это очень хорошая клиника, Жан, и я обязательно тебя вылечу…

Она привстала на цыпочки и поцеловала его в неподвижные губы.

Ректор Хаард с таинственным видом прохаживался по своему кабинету.

— Вы, конечно, уже в курсе того, что случилось? — спросил он с непонятным торжеством.

— Не понимаю радости в вашем голосе, — устало сказала Жаклин. — Мальчишка надерзил вам, а вы радуетесь…

— Да! — вскричал Хаард. — Я радуюсь, потому что я все понял! Я наблюдал за экспериментом.

«Еще один, — с ужасом подумала Жаклин. — Только его не хватало».

— Что же вы поняли? — спросила она.

— Серпиери творил зло за моей спиной. Я полагал, что он занимается серьезной наукой, а он решил заняться поисками способов превращения людей в марионетки. Я уже позвонил в полицию и в координационный совет университета. Вы ведь тоже участвовали в эксперименте, не так ли?

Жаклин чувствовала, как в ней нарастает раздражение. Он все испортил, этот новоиспеченный отгадчик детективных загадок!

— Я участвовала в эксперименте. И, поверьте, ничего со мной не произошло. Вы несправедливы к Серпиери. Но позвольте вас спросить: откуда вы узнали об эксперименте?

— В вас говорит женщина, — покачал головой Хаард. — Он и вас успел опутать своими чарами. Впрочем, злодеи часто бывают обаятельными. А об эксперименте я узнал от студентов. Вы же знаете: что знают двое, то знает и…

— …свинья, — сказала Жаклин и бросилась к телефону.

Хаард с недоумением посмотрел на нее.

— Майк, срочно соедини меня с шефом! — прокричала в трубку Жаклин.

— Я не понимаю… — пробормотал Хаард.

— Ч-черт! — выругалась в трубку Жаклин. — Тогда позвони Хаансену и запрети ему трогать Феликса Серпиери. Что?! Я сейчас приеду. — Она бросила трубку.

— Что все это значит? Куда вы звонили? — Хаард не мог скрыть своей растерянности.

— Господин Хаард, — проговорила Жаклин. — Помните, вы недавно говорили мне о дьяволе? Неужели вы думаете, что Серпиери и есть тот самый дьявол? Ведь вы были знакомы с ним много лет.

— Да… Но я не знал, что его эксперименты так губительны…

— Не делайте поспешных выводов, господин ректор, — сказала Жаклин. — И, пожалуйста, больше ничего не предпринимайте.

— Боже мой, — пробормотал Хаард. — Кто вы?

Но Жаклин уже скрылась в дверях.

— Как тебе это нравится? — поинтересовался Вендерс, указывая на несколько полицейских машин, оцепление и суетящихся вокруг мертвого тела экспертов, которых на этот раз было намного больше, чем обычно.

— Думаю, — ответила Жаклин, — случись такое с нами, мы бы не удостоились подобной чести. Да кто он? С виду обычный охранник…

— Охранник и есть. Только высокопоставленный. Что он тут делал, хотел бы я знать.

— Домогался нашего Карла, — зло проговорила Жаклин. — Кажется, у меня ум за разум заходит. Что происходит — понятно. Непонятно только, что со всем этим делать?

— Парнишка совершенно невменяемый…

— Может быть, он тоже — жертва эксперимента?

— Он утверждает противоположное. Что он самый главный злодей и есть.

— О Господи, — вздохнула Жаклин. — Пойдемте отсюда. Сейчас дождь начнется. Ничего нового мы здесь не выясним. Где Карл?

— С ним сейчас работают несколько наших парней.

— Вы уверены, что он еще там?

— Тебе не кажется, что твое воображение стало каким-то маниакальным?

Она промолчала.

— Нам без труда удалось выявить личность убитого, — сказал Вендерс, выруливая к площади Дам. — Это Марк Гринберг — правая рука твоего старого знакомого, Касуэлла. То, что он был каким-то образом связан с мальчишкой, наводит на определенные выводы. Возможно, через Карла они держали связь с Серпиери. А возможно, Карл был просто иноформатором Гринберга. Мы это быстро выясним.

— Почему Карл его убил?

— Возможно, как выражается молодежь, он его достал. Мальчику надоело плясать под его дудку. Или Гринберг потребовал что-то невыполнимое, но при этом пригрозил ему. Ты же знаешь, как это бывает…

— Гринберг мертв. Теперь Касуэлл должен сам выйти на связь с «кротом». Пока он не сделает этого, мы так и будем блуждать в потемках.

— Ты уверена, что главное действующее лицо — Касуэлл?

Жаклин нахмурилась:

— Этого человека просто невозможно представить в роли исполнителя чьей-то чужой воли.

Вендерс тяжело вздохнул:

— Тогда объясни мне, если сможешь, одну вещь. По какой причине наш предполагаемый «крот» может помогать Касуэллу? Деньги, шантаж, личная зависимость, угроза жизни — все это отпадает, не так ли?

Жаклин пожала плечами.

— Почему? Может, это очень большие деньги. Или вообще личная дружба… С детских лет… Комиссар Ферран выяснит это. — Вендерс посмотрел на нее и хмыкнул. — Меня волнует другое, — продолжала она, будто и не заметив его ухмылки. — Даже если мы все выясним, что мы будем с этим делать?