Келли Хармс - Полосатая жизнь Эми Байлер

Я пишу: «Простите, ваше прекрасное высочество, но то маленькое приключение выбило меня из колеи. Не знала что и думать про нашу невозможную ситуацию – мне нужно было возвращаться в Пенсильванию, ты – в Нью-Йорке. Но с тех пор мои планы изменились и я все лето проведу в Бруклине. Простишь меня?»

Нажимаю отправить и закрываю лэптоп. Рассчитываю, что ответ придет через день или через три – сколько составляет стандартный срок ожидания в таких случаях? Но уже через десять минут приходит новое уведомление. Дэниэл отвечает: «Согласен. Ситуация совершенно невозможная. Но я думаю, что все равно было бы хорошо встретиться, пока ты здесь. К тому же у меня столько новых мыслей насчет твоей флекстологии. Давай встретимся на следующей неделе в тихом книжном пабе в Верхнем Вест-Сайде?»

Раз он не собирается играть в неприступность, то и я не буду. Пишу ему: «Конечно. Присылай место и время». И через несколько минут добавляю: «Жду с нетерпением!»

Вот. Посмотрите на меня, какая я продвинутая. Договариваюсь о свидании с мужчиной, с которым намереваюсь спать вне рамок формальных отношений. Я современная женщина! Я Глория Стайнем [50] Американская феминистка, журналистка, политический деятель. и Хелен Герли Браун [51] Редактор журнала «Cosmopolitan», журналистка и феминистка. в одном лице. И еще та повернутая на сексе из «Секса в большом городе». Но когда мы встречаемся, все мои планы рушатся буквально в одночасье.

Бар «Мертвый автор» – длинный и настолько узкий, что вокруг бильярдного стола в самой его глубине еле-еле хватит места, чтобы отвести кий. Сломанный музыкальный автомат с пыльными записями AC/DC и Smashing Pumpkins, три высоких стола – один спереди и два сзади, декорированный страницами из романов потолок – страницы вырваны из книг и держатся на нем за счет карандашей и дротиков дартс. Я не знаю, как они держатся, но они держатся. И потолок этот настолько высокий, что трудно сказать, из каких книг эти страницы – расположенные в хаотичном порядке и пронзенные в самое сердце. Массивная барная стойка из темного дерева кажется устроенной в настоящем книжном шкафу, и когда я подхожу к ней, то упираюсь ногами в целый книжный ряд. Опускаю руку под столешницу и наугад вытаскиваю книгу. Это потертый экземпляр «Над пропастью во ржи». Эх. Беру другую. Снова «Над пропастью во ржи», но в другой обложке и другого издания. Не в силах сдержать любопытство, я слезаю с высокого табурета и смотрю на верхнюю полку книг. На 75 % она вся состоит из «Над пропастью во ржи». Еще 20 % – «Фанни и Зуи». Оставшиеся 5 % – совершенно случайная подборка никчемных книг, изданных около тридцати лет назад: пособия по ловле рыбы, постные рецепты и готические романы.

Что ж. Значит, придется читать «Над пропастью во ржи». Я переворачиваю обложку, читаю легендарную первую строчку, издаю безмолвный стон и смотрю вдаль в надежде на скорое появление Дэниэла. Возможно, это кощунство, но я больше не задаю ученикам это произведение. На мой взгляд, время его не пощадило. А вот «Дэвид Копперфилд» – книга, которую я могу часами читать в баре. Достаю блокнот и пишу: «Хорошо быть тихоней» v. s. «Над пропастью во ржи». Далее пишу: Современные версии «Дэвида Копперфилда»? Надеюсь, я пойму ход своих же мыслей, когда открою эти записи в августе перед началом учебного года.

Еще через несколько минут ко мне подходит девушка-бармен.

– Что вам принести? – спрашивает она, и я вспоминаю, что уже десять минут не вношу арендную плату за табурет, на котором сижу. Я смотрю на батарею бутылок за ее спиной. Ага. Там целый ряд ржаного виски. Теперь мне все ясно.

– Наверное, я буду «Манхэттен». Это единственный коктейль на основе ржаного виски, который я знаю.

Она чуть наклоняет голову.

– Все, что вам нравится на солодовом виски, можно сделать из ржаного.

– Да? И виски «Сауэр»?

– Кстати, да, получится отлично, если делать по оригинальному рецепту. Какой из ржаных виски?

– Удивите меня, – пожимаю плечами я.

Она снимает красивую бутылку, берет стопку и наливает мне чуть-чуть на пробу.

– Это канадский «Whistle Pig».

Я делаю глоток, изо всех сил стараюсь не закашляться и киваю ей.

– Отличный вкус, – вру я. На самом деле на вкус это что-то среднее между жидкостью для снятия лака и карамельным соусом. – Это ваш бар?

– Ага.

– Открылись в 2010-м?

– Ага. А как поняли?

– Называется «Мертвый автор». Сэлинджер умер в 2010-м.

– Вы только что сэкономили четыре бакса, – говорит она и показывает на объявление.

СЧАСТЛИВЫЙ ЧАС: ДЛЯ БОТАНОВ СКИДКА 50 % ДО 19 Ч.

Я смеюсь.

– Как вы узнаете, что перед вами ботан?

– Они всегда себя проявляют так или иначе, – говорит она, ставя передо мной коктейль. – Вы будете заказывать что-то еще?

В этот момент в бар заходит Дэниэл. У меня останавливается сердце.

– Да. Еще один для вот этого не менее занудного красавца.

– Ого, а это уже сексуальный ботан, – подмигивает она мне. – Желаю приятно провести время.

Дэниэл приставляет табурет. На нем джинсы и однотонная футболка терракотового цвета. Через плечо – большая сумка. Футболка обтягивает его в груди и свободно висит в талии. Он похож на папу из одного сериала с разнообразным этническим составом героев. Короче говоря, он – мечта.

– Прости, что опоздал, – извиняется он, а я начинаю думать, будем ли мы обниматься, или целоваться или каким-то иным образом приветствовать друг друга. Да, наверное, целоваться – это слишком. Я тяну к нему руку, но наши табуреты слишком далеко стоят. В конце концов мы неловко даем друг другу пять. Я нервно смеюсь. Он нереально красив.

– Ты пришел в идеальное время – я как раз успела заработать нам скидку, – говорю я, понемногу приходя в себя, и показываю ему на объявление.

Он улыбается и кивает.

– Молодец. А я думал, что, может, нужно заранее тебя предупредить, чтобы ты не маскировалась, но потом решил, что риск этого ничтожен.

– Большое спасибо!

– Ты же женщина, которую можно соблазнить походом в книжный магазин.

– Я не соблазнилась. – Я задумываюсь. – Ну, может, немножко.

Дэниэл улыбается одними уголками губ.

– Эми.

– Да?

– Я очень рад снова тебя видеть. Рад, что нашел тебя.

– Я тоже.

– И я рад, что ты сказала про нашу невозможную ситуацию. Нужно это проговорить. У тебя жизнь проходит в одном месте, у меня – в другом. Романа не будет.

– Ну, да… Подожди… романа не будет?!

Дэниэл как-то странно на меня смотрит.

– Ты в конце лета возвращаешься в Пенсильванию, так?

– Да. Но это будет еще через несколько месяцев. – Вдруг я чувствую себя очень по-дурацки. – Я просто думала… – А что я думала? Что у нас будет краткосрочный роман, а потом мы пожмем друг другу руки и я вернусь в свою настоящую жизнь? Такой план вряд ли будет ему по душе.