Дмитрий Иванов - Примадонна. Банкирша. Шлюха

- Напрасно, - сказал Трофимов. - После вашего обрезания мы не признаем ее своим ребенком.

- Тем не менее авторы - вы.

- В титрах нет наших фамилий.

- Это не важно. - Солдатов сделал скорбное лицо. - У меня состоялся серьезный разговор с Председателем.

Он так и сказал - Председатель, с большой буквы. В студийных кулуарах главных телевизионных начальников звали «буграми», используя милый интеллигентскому сердцу уголовный сленг.

Новый «бугор» по фамилии Саяпин всего три дня назад стал к штурвалу. Но уже было известно, что он с утра до ночи, как ненормальный, смотрит подряд все передачи.

- Ну и что он сказал? - спросил Трофимов.

- Он был просто вне себя.

- Так понравилось? - картинно изумился Иванцов.

- Наоборот.

- Примите наши соболезнования, - сказал Трофимов.

- Я?

- А разве не вы командовали окончательным монтажом?

- При чем тут монтаж! - взбеленился Солдатов. - Его сама идея не устроила. То, о чем я вам все время твердил. На экране какие-то нищенки, алкоголики, недобитые нэпманы - и это наш народ? Он мне сказал, что это не другая музыка, а музыка из подворотни. И был абсолютно прав.

- Надеюсь, вы ему сказали об этом со всей прямотой? - спросил Иванцов.

Солдатов не ответил на его выпад.

- И наверное, - не унимался Иванцов, - в разговоре прозвучали наши звонкие имена?

- Уж не сомневайтесь. Покрывать вас я не собираюсь.

- Сомнениям тут места нет, - уверил Трофимов.

- С вами говорить - как об стенку горох! Идите и хорошенько подумайте.

- О чем?

- О своей судьбе на телевидении. Положение очень серьезное.

Лучше всего думалось в Доме журналистов. Туда друзья и отправились, как только начало смеркаться. В подземном переходе на Арбатской они натолкнулись на Жанну, пожинавшую плоды неожиданной телевизионной популярности. Ее окружала плотная толпа.

- Это же наш кадр! - встрепенулся Трофимов. - Как мы про нее забыли?

- Рекс, фу!

Но Трофимов уже врезался в толпу, спрашивая:

- Кто это поет?

- Арбатова, - ответили ему. - Вы ее разве не видели по «ящику»?

- Однако, - сказал Иванцов. - Какой неожиданный поворот сюжета?…

С этого момента для Трофимова все было решено. Впрочем, и для Иванцова тоже. Несмотря на полную неясность с дальнейшей работой на студии, они взяли Жанну в свою компанию.

Годы 1980-1982-й. Миледи

Для Малюли настали тревожные дни. Перестрелка в Кратове наделала много шума. В «Известиях» появилась большая статья Евгении Альшиц, начинавшаяся словами: «В Подмосковье открыт сезон охоты. Охоты на милиционеров…» Известная журналистка подробно описывала кровавые события в ресторане «Дружба», где были убиты два сотрудника милиции, смертельно ранен руководитель ансамбля Роман Потанин и не смертельно, но достаточно тяжело - некий Сильвер, темная личность, возглавлявшая, по слухам, целую банду.

Затеявший стрельбу Рашид Худойбердыев был объявлен во всесоюзный розыск. Его и до этого уже подозревали в торговле наркотиками, но Рашид был сводным братом важного партийного чиновника из Ферганы, и в серьезную разработку его не брали. Теперь все переменилось. Милиция не прощала гибели своих сотрудников.

Капитан Лубенцов майорских погон не получил. Он едва с капитанскими не расстался. Личного участия в операции он не принимал. Не его это была епархия. Но наводку на ресторан «Дружба» муровцы получили именно от него, и Лубенцову с большим трудом удалось скрыть своего информатора. Назови он имя Малюли, их давние связи вышли бы на свет, и капитан сам мог запросто загреметь на нары. С той поры его отношения с Малюлей стали напряженными.

Сильвер валялся в лазарете Бутырской тюрьмы, долгое время балансируя на грани жизни и смерти. Естественно, его мальчики так за Миледи и не приехали. Пронесло. И Миледи осталась при Малюле как некий залог будущей большой удачи.

Сама Миледи пребывала в счастливом неведении. В ее жизни не произошло никаких перемен. Она все так же блаженствовала, занимаясь только шлифовкой собственного тела. Когда в руки Малюли попала газета со статьей Альшиц, Миледи неожиданно получила от своей наставницы новую модную игрушку - плейер.

Тогда даже в Москве миниатюрный магнитофончик с наушниками был редкостью. Теперь Миледи все время шлялась по квартире в наушниках, только успевая менять в плейере кассеты.

Так было и в тот день, когда мрачная тень Сильвера упала на дом Малюли.

Ближе к вечеру Миледи вылила в ванну пол-флакона «бадузана», взбила до небес ароматную пену и погрузилась в нее, слушая свой любимый шведский квартет «АББА».

- Открой, Миледи! - крикнула Мал юля, когда в прихожей прозвучал звонок. Но Миледи, во-первых, ни за что бы не вылезла из ванны, а во-вторых, она просто ничего не слышала, хоть из пушек стреляй.

Малюля сама пошла к двери. Но прежде чем открывать, она заглянул в глазок. И ничего не увидела. Снаружи глазок был прикрыт чьей-то ладонью. В дверь снова позвонили условным звонком. Значит, кто-то из своих. Малюля загремела замками и задвижками. Внезапно дверь распахнулась от сильного удара, Малюлю отбросило в сторону, и она, не удержавшись, растянулась на полу. Вошли двое. По их угрюмому виду Малюля сразу поняла - это мальчики Сильвера. Она закрыла глаза.

- Ушиблась, мамаша? - спросил первый с фальшивым сочувствием.

- Ничего, - сказал второй. - Сейчас подлечим.

Они втащили ее, словно мешок, в комнату и швырнули в кресло.

- Ребята… - прошептала Малюля в ужасе. - Вы что, ребята?

- Сама знаешь. Думала, бросила Сильверу такую подлянку и он тебе простит?

- Какую подлянку? Я даже не знаю, о чем вы!…

- А кто в Кратово мусоров навел?

- Не я! Здоровьем клянусь!

- Здоровьем не клянись. Его у тебя больше не будет.

- Подождите, ребята!… Мальчики!… Я вам денег дам!…

Посланцы Сильвера переглянулись.

- Ну давай, - сказал первый.

Малюля трясущимися руками высыпала на стол содержимое шкатулки: пухлую пачку купюр, несколько золотых колец, кулон с изумрудом.

- Все?

- Все.

- Бедно живешь, мамаша.

- Я завтра еще с книжки сниму. Утром.

- Ты еще доживи до утра, мамаша!…

Страшный удар опрокинул Малюлю на пол. Ударившись затылком, она потеряла сознание и уже не чувствовала, как ее били. А били жестоко, ногами. В лицо, в живот, по почкам.

- Ладно, хорош! - сказал наконец первый, отдуваясь.

Они сгребли со стола деньги и золотишко. Постояли, прислушиваясь. В квартире было тихо. Миледи неподвижно лежала в ванне, наслаждаясь «Танцующей королевой» - самой лучшей песней на кассете.

Валим отсюда! - сказал второй.

«АББА» в наушниках смолкла. Миледи накинула пушистый халат прямо на мокрое тело и вышла из ванной. Странная тишина в доме удивила ее.

- Малюля! - позвала Миледи.

Никто не отозвался. Она вошла в комнату - и обомлела. На полу в луже густеющей крови лежала Малюля с разбитым, обезображенным лицом. Миледи зашлась в истошном крике. Кое-как она сумела набрать номер «Скорой помощи»: