Александра Салиева - Чёрная орхидея

– Тебе идёт, – едва слышно шепчет на ухо Маркус.

Он касается губами виска скользящим нежным поцелуем и запускает одну из ладоней мне в волосы, слегка оттягивая, а кислород в моих лёгких заканчивается неожиданно быстро. Чувствую себя как та рыбка, которую выбрасывает на берег, и она пытается ухватить ртом столь необходимое для существования, но всё тщетно.

– Одевайся, – следует очередным велением.

Прикосновения исчезают. Грин отшатывается и возвращается в кресло, как ни в чём ни бывало допивая свой кофе, пока я пребываю в лёгкой растерянности и пытаюсь избавиться от налёта странной эйфории, которая опутала моё сознание непозволительно прочно, легко и быстро.

– Твоё новое платье, – деланно вежливо сообщает между тем брюнет, кивая в сторону одной из колонн за моей спиной.

Там, на состаренном канделябре подцеплена вешалка с длинным платьем в пол. Не заметила его, когда вошла сюда. Открытая спина, закрытое горло, длинные рукава – наряд явно предназначен скрывать следы агрессивного физического воздействия на моём теле… Если не приглядываться особо сильно. Потому что чёрная ткань, сотканная из тончайшего кружева, едва ли действительно плотная и визуально непроницаема. Скорее – полупрозрачная. И не просвечивает совсем откровенно лишь благодаря многочисленным складкам и сборкам.

– Голодна? – интересуется англичанин, как только платье оказывается на мне, и жестом указывает сесть на стул рядом с ним.

Вопрос скорее риторический, потому что даже рот открыть не успеваю, как в зале появляется несколько девушек, разодетых в довольно специфическую униформу. Никак иначе и не назвать сапоги выше колена, на умопомрачительной платформе в тон к коротеньким юбочкам вразлёт из красного латекса, и такие же минимальные топы, едва прикрывающие грудь. В руках каждой из них поднос с нашим, очевидно, будущим ужином. И минуты не проходит, как стеклянный столик перед Маркусом заставлен горячими блюдами, закусками и салатами, в дополнение к которым идёт белое полусухое вино.

– Чей это клуб? – интересуюсь, провожая удаляющихся девушек задумчивым взором, как только располагаюсь, где было велено.

Стоило им скрыться за той же дверью, куда не столь давно ушёл Закери, как появляются новые лица и начинает звучать негромкая плавная музыка. На этот раз персонал не обращает на нас никакого внимания, занимаясь подготовкой заведения к открытию.

– Не мой, конечно, – отзывается Грин.

Уточнять далее нет необходимости. Раз место принадлежит не моему спутнику, то остаётся не так уж и много вариантов, учитывая, что я в курсе о настоящем социальном положении моего телохранителя. Вряд ли медиамагнат водит приятельские отношения с кем-то, «просто подрабатывающим» здесь по ночам.

– За целый день ты так ничего и не съела, – напоминает о насущном Маркус и сам же первым принимается за ужин. – В поместье мы ещё не скоро вернёмся, так что ешь, цветочек, – дополняет в намёке.

Как бы мне ни хотелось полюбопытствовать о причине, по которой мы тут задержимся, я всё же сдерживаюсь, послушно принявшись за ужин.

Впрочем, буквально через полчаса, как только ночной клуб наполняется первыми посетителями, и это становится известным.

Вот уж кого не ожидала лицезреть…

Сутулый мужчина в бледно-сером смокинге и миниатюрная азиатка с упругими кудряшками, на шее которой по-прежнему закреплён тонкий кожаный ошейник, – они занимают места в центральной части ресторанной зоны вблизи сцены. На этот раз брюнетка не обнажена. На ней строгое чёрное платье средней длины с открытыми плечами. Однако, как и в тот раз, что я видела парочку на аукционе в Риме, он вальяжно разваливается в кресле, а девушка усаживается у его ног, на полу, опустив голову в жесте абсолютной покорности.

Моё подсознание буквально зацикливается на этих двоих, а разум озаряет новая догадка о месте, в котором мы находимся. Не то, чтоб я не была готова к подобному, но… всё равно приятного маловато. К тому же Маркус прежде явно не собирался сюда. Тогда что изменилось?

Занятая мысленными терзаниями и демонстративным поглощением ужина, который то и дело поперёк горла встаёт, пропускаю момент, когда все места вокруг оказываются заполненными, а на сцене устанавливают высокий дубовый стол. Но, как только общее освещение окончательно гаснет и включается прожектор, направленный на подиум, я уже не могу не смотреть туда.

Музыка в пространстве по-прежнему льётся плавно и приглушённо. Как сопровождающий фон грациозной походке прошедшей сквозь ряды гостей и вышедшей в середину зала девушки.

На её лице изящная маскарадная маска, усыпанная серебристыми блёстками. И это единственное, что есть на незнакомке. Ничего больше. Длинные чёрные волосы струятся гладкой шелковистой волной, спадая по плечам, отчасти прикрывая округлые формы обнажённого силуэта.

Брюнетка ложится на стол и поднимает руки, запрокинув голову. Её мнимое одиночество длится недолго. Вскоре на подиуме появляется семеро мужчин. В отличие от неё, каждый из них одет с иголочки в лучших английских традициях делового костюма. Вот только и на их лицах карнавальные маски, скрывающие личность, а четверо из них держат в руках тонкий красный шнур, которым привязывают девушку к ножкам стола, вынуждая ту принять позу «морской звезды». Ещё двое становятся у её ног, а последний, с ясным голубым взором, который просто невозможно не заметить даже в таких обстоятельствах, занимает позицию у головы девушки. Судя по всему, командовать дальнейшим развитием событий будет именно он.

В этот момент я всё же вспоминаю о своём незаконченном ужине. Точнее, о бокале вина, к которому прежде не доводилось притронуться. Осушаю бокал до дна. И всё равно не могу избавиться от ощущения того, будто бы измучена жаждой. В горле по-прежнему сухо. Да ещё и пульс разгоняется до немыслимых пределов. Я будто бы в эпицентре адского пекла оказываюсь.

– Встань и подойди ко мне, – врывается в мой внутренний хаос голос Маркуса.

Тон звучит властно, пусть и негромко. Наверное, именно по этой причине я выполняю требуемое без лишних заминок. Вокруг кромешный мрак, однако хорошо помню расположение каждого предмета мебели в этом маленьком пространстве приватной лаунж-зоны, поэтому даже не спотыкаюсь нигде прежде, чем оказываюсь перед креслом Грина.

– На колени, – дополняет англичанин.

Моё подлое воображение сразу же подсовывает множество всевозможных вариантов, которые могут последовать за этой фразой, поэтому я медлю целую секунду, прежде чем выполняю приказ. Спустя ещё секунду горячая ладонь Маркуса касается моей щеки и нежно поглаживает как какой-нибудь долбанный жест одобрения хорошо дрессированной собачки, а меня буквально выворачивает наизнанку от этого осознания. Едва сдерживаюсь, дабы остаться на месте и не послать всё к чертям. Вместе с тем стараюсь дышать как можно глубже. Заодно – не думать ни о чём, кроме того, чтобы продолжать пропускать через лёгкие кислород как можно спокойнее и равномернее.