Ульяна Соболева - 1000 не одна ложь

— Я… я найду работу, я устроюсь обязательно. На третьего ребенка выплаты будут, плюс декретные. Мам… мы справимся.

— Я знала, что это не смена климата. Знала. Чувствовала.

— Мамаааа, пожалуйста. Нельзя так. Это же ребенок, он ни в чем не виноват… Мам.

— Не знаю… это ужасно. Мне так стыдно за тебя. Так стыдно. Что соседи скажут и люди? Что ж это за позор на нашу голову и за что?

— Я найду квартиру и съеду.

— Съедет она. Куда? С двумя детьми. Ладно… потом поговорим. Я сейчас даже думать об этом не могу.

С очередным отказом домой ехать не хотелось, я села на лавку и закрыла лицо руками. Устала. Смертельно устала от всего. Ну как же так? Неужели я не смогу прожить без его денег? Неужели придется взять их с той проклятой карточки?

Но от ребенка я не избавлюсь. У меня рука не поднимется… я не смогу. Это же мой ребенок. Может, это мой сыночек вернулся ко мне.

Зазвонил мой сотовый, и я долго искала его в сумочке. Нашла, но звонить прекратили, и я в отчаянии побила сотовый о колено. Наверное, звонят насчет работы, и я не ответила. Но звонок раздался снова. Я тут же нажала на кнопку вызова.

— Да.

— Анастасия Александровна?

— Да. Да, это я.

— Здравствуйте, меня зовут Лейла, и я звоню насчет работы. Вам удобно говорить?

— Да, удобно. Конечно. Что за работа?

— В корпорацию "Винтер Диамонд" требуется переводчик с арабского на полную ставку.

— Ооох, а что это за корпорация?

— Продажа алмазов и изделий из драгоценных камней. Первый филиал, который открылся в России на прошлой неделе. Нужен переводчик-консультант по связям с общественностью и работой с российскими партнерами. Вас могла бы заинтересовать данная вакансия?

— Да. Конечно, да. Это очень интересно.

— Вот и хорошо. Но вначале надо пройти собеседование с хозяином корпорации.

— Да. Я обязательно приеду. Куда надо ехать?

— Я пришлю вам координаты и время в смс. Скорее всего, это будет завтра во второй половине дня.

— Простите… а каков будет оклад?

— Вы обсудите это на месте с хозяином и главным директором.

Она отключилась, а я завизжала от радости. Вытерла слезы, вскочила с лавки и помчалась на остановку. Ничего. Все будет хорошо. Все наладится. Я в это верю.

— Что за корпорация? Ты смотрела?

— Да, нашла в интернете. Действительно только открылась. Огромный концерн, мам.

— А кто хозяин?

— Там указано только имя заместителя директора. Я проверила, он довольно известный человек в Саудовской Аравии. Так что, я думаю, там будет отличная зарплата.

— Дай-то бог. Ты подумала о нашем разговоре?

Я застыла у зеркала с помадой в руках.

— Да, подумала. Я оставлю ребенка, мама.

Она всплеснула руками.

— Вот сейчас, когда нашлась такая работа? Думаешь, им нужна будет беременная сотрудница?

— Я могу долгое время не говорить, потом доказать, что я хороший работник и…

— Ты все еще живешь в сказках.

— Я просто не могу избавиться от него, мама… он же живой. У него сердце бьется. Понимаешь?

— Да что там у них бьется на этом сроке. Сгусток мяса, ничего не чувствует и не знает.

— Мама, у зародыша уже с пятой недели пульсирует сердечко, а значит, он живой.

— Какие же все это глупости.

— Ты в церковь ходишь, молишься, по праздникам не шьешь и не работаешь, грех, говоришь, а дитя убить, значит, не грех?

Я поправила волосы, заколола их за ушами и оставила распущенными.

— Иди в белом. Тебе идет белый. Ты в нем очень нежная. А в красном и черном вульгарно.

Она перевела разговор, и я усмехнулась уголком рта… значит, уже готова не быть категоричной, смягчилась. Прикладывает ко мне жакет, купленный еще два года назад.

— Да. Иди в белом. Они любят белое… эти восточные мужчины.

Да, любят. Аднан очень любил меня в белом.

— Съешь лимон, чтоб не тошнило, и купи мятную жвачку.

В эту секунду в комнату закатилась Буся.

— Мамаааааааа, ты куда?

— На работу, — я улыбнулась и тут же взяла ее на руки.

— Неть. На работу не надо.

И нахмурила бровки… сердце сжалось, и перед глазами возникло личико Джамаля, а потом и его отца. Эти одинаковые брови у всех троих.

— Надо. Ты ведь хочешь, чтоб я купила тебе ту куклу?

Кивает и трогает пальчиками мои скулы и накрашенные губы.

— Красивая.

Поцеловала ее в нос и поставила на пол. В комнату заглянула Амина.

— Нашла работу?

— Дааа, нашла. Арабский концерн "Винтер Диамонд". Производство алмазов.

— Какое интересное название.

— Да, красивое.

Согласилась я и застегнула все пуговицы на жакете, набросила пальто.

— Пожелайте мне удачи.

Меня подобрала машина возле метро. Ее прислали за мной от концерна. Вначале я засомневалась — садиться в нее или нет, но все же села. И пока ехали, рассматривала визитку, лежащую на заднем сиденье. На белом глянце красовалась снежинка из алмазов. Она была невероятно похожа на ту, что… на ту, что подарил мне Аднан. Я сжала визитку пальцами и судорожно выдохнула. Конечно, это совпадение. Корпорация является филиалом концерна в Саудовской Аравии. Не в Каире. Не надо выдавать желаемое за действительное. Он уже забыл обо мне. Там его жена, его сын и пустыня. Мне нет места в его сердце, в душе и в его жизни.

Мы приехали к высотному зданию с зеркальными окнами. Там меня уже ждали. Девушка восточной внешности в элегантном костюме.

— Меня зовут Лейла, это я вам звонила, и я проведу вас в офис.

Я кивнула и внимательно посмотрела на ее бейджик тоже со снежинкой. Когда мы поднялись в офис, глаза ослепило белизной. Белоснежная мебель, окна, двери и стены с зимними узорами. Везде висят портреты женщин во всем белом с белыми волосами, стоящими спиной или боком к фотографу. Оригинально. Очень красиво.

"Ты похожа на снег… ты моя Зима. Альшита. Моя. Зима".

Тряхнула головой, избавляясь от голоса, умоляя себя перестать, не думать об этом сейчас. Потому что сердце начинало колотиться быстрее, потому что какая-то дикость пробуждалась внутри, и я гнала ее прочь, безжалостно душила в зародыше. Мы прошли по коридору с белыми пушистыми коврами, и Лейла распахнула передо мной дверь, пригласила жестом войти.

Я переступила порог и замерла… Я хотела закричать и не смогла. Хотела вздохнуть и тоже не смогла. Только всхлипнуть и ощутить, как наполняются слезами глаза. Как дрожат кончики пальцев и становится больно дышать.

Потому что ОН стоит передо мной. В этой современной одежде. Совсем не похож на себя в джинсах и светлом свитере, и в тоже время это он. Такой ослепительно красивый. Такой… как там в миражах. Но ведь это всего лишь миражи, и они не могут быть правдой. Не могут… не могут.

Я отрицательно качаю головой, когда вижу, как он делает первые шаги ко мне навстречу. Аднан ибн Кадир. Здесь. В этом белоснежном кабинете. С обжигающим жадным взглядом и… кажется стены и потолок с полом исчезли — остался только он один.