Татьяна Веденская - Моя навсегда

– Ты сама это выбрала – ты помнишь? Ты хотела стать моей, Софи. Я не заставлял тебя, помнишь, ты сама пришла ко мне.

Он подходил ко мне, все ближе и ближе, и тут мне стало по-настоящему страшно. Я помню этот момент так, словно каждый раз погружаюсь в ту минуту сквозь время и пространство. Тонкая грань, половодье, ломкий лед.

– Ничего не хочу помнить! – крикнула я. – Я хочу все забыть. Я хочу забыть тебя как страшный сон. Как ты нашел меня? Ты что-то сделал с моим телефоном? Ты поэтому мне все отдал, чтобы подсунуть мне телефон?

– Не дура, – улыбнулся Дмитрий, и улыбка его была страшнее, чем перекошенное от ярости лицо. – Никогда не была дурой, да? Программы GPS-слежения, да. Я с самого начала активировал у тебя такую. Я же не мог тебе верить. Девочка Соня, хитрая и грязная шлюха Софи. Но чтобы ты и мой сын! Да как ты могла – со мной и с ним? Господи, должны же быть хоть какие-то представления о порядочности!

– А что мне было делать? – спросила я, одновременно приоткрывая дверь ногой. – Я хотела уйти, но разве бы ты отпустил меня?

– Значит, ты признаешься?

– В чем? В том, что ты почти сломал мне руку в день свадьбы? Что я любила тебя, а ты избивал меня, когда считал, что я тебя «довела»?

– В том, что ты любишь моего сына. Почему бы тебе не признаться в этом?

– Да! Я! Люблю! Твоего! Сына! Митю! – крикнула я. – Всегда любила и всегда буду любить!

Я видела, как мой муж бросился – почти прыгнул на меня, и успела среагировать буквально за секунду до контакта. Бросилась во двор, побежала по участку с уже отошедшей клубникой, с тяжелыми от ягод кустами смородины, перепрыгнула через смородину. Я закричала:

– Помогите! Помогите, убивают! – и увидела, как в одном из домиков в окошке загорелся свет.

Дмитрий нагнал меня, его рука скользнула по моему плечу. Я завизжала и ускорилась. Перемахнула через водопроводную трубу и услышала шум за спиной. Я не стала оборачиваться, только понадеялась, что Дмитрий споткнулся о трубу и упал. Это дало бы мне время – я хотела добежать до леса. Глупая девочка Соня. Я думала, что в лесу легче спрятаться. Я забыла, что в лесу легче спрятать и тело. Помню, как он догнал меня и опрокинул на землю. Помню его бешеные глаза и мою мысль о бескрайнем, безмятежном и прекрасном небе.

– Я никогда тебя не отпущу, Софи. Ты – моя навсегда, – говорил он, а его пальцы смыкались на моей шее.

Я улетала, угасала, цепляясь взглядом за пустоту. Потом потеряла сознание. Все, что имеет начало, имеет и конец. В тот вечер я должна была умереть, расплата за глупость, за молчание, за попытки списать все с рук.

Меня оживил поцелуй. Все, как в сказке, только куда страшнее.

Прекрасный Принц делает Спящей Красавице искусственное дыхание, пытаясь привести в чувство. Принцесса лежит без чувств, но потом все же делает резкий вдох и заходится в приступе дикого кашля с кровью. У принца разодрана щека, а кулаки разбиты в кровь. Чудовище повержено, но по-прежнему опасно, его руки связаны толстовкой. Чудовище изрыгает проклятия, его лицо – сплошной синяк. Я задыхаюсь, и принц помогает мне сесть, опершись спиной о дерево. Становится чуть легче.

– Митя, Митя, господи!

Я шептала и кашляла, горло болело и саднило, и что-то неправильное, какой-то комок мешал глотать.

– Тише, Соня, тише, тише, девочка, «Скорая» уже едет, подожди. Молчи, не говори ничего, просто дыши, Соня. Дыши.

– Ты вернулся. – Я попыталась улыбнуться, но это получилось плохо.

– Я вернулся, – кивнул Митя и погладил меня по волосам. Его пальцы были разбиты в кровь. – Почему ты мне не сказала? Почему ты мне опять ничего не сказала?

– О чем на этот раз? – спросила я и закатила глаза.

Прибежали люди из домика с краю, седой мужчина в широких, не по размеру джинсах – специальная дачная серия – показывал врачам «Скорой помощи», куда идти. Вскоре к нам подтянулась вся деревня, весь наш дачный поселок, и полицейским из местного отделения пришлось всерьез ругаться, чтобы отогнать от нас зевак. «Место преступления» – так они называли тропинку, где я чуть не погибла от рук собственного мужа. Позже, уже в больнице, я узнала, что у меня серьезно повреждена трахея, и гематома не давала мне нормально глотать. И сотрясение мозга, от которого после у меня неделю держались ужасные головные боли.

Моего мужа Дмитрия арестовали. Это было странно и нелепо, но отчего-то я продолжала испытывать безотчетный стыд и чувство вины. Как же так, своего же мужа да в тюрьму! Ведь не чужой же человек, в конце концов. Его первая жена приезжала ко мне, уговаривала отказаться от заявления. В конце концов, я же сама его спровоцировала! Ведь не на пустом же месте! Он был в состоянии аффекта, он же узнал, что мой сын – не от него!

– Я получил результаты экспертизы, – сказал мне Митя, сидя на стульчике около моей постели в больнице. – Я получил их по дороге к электричке, мне пришло письмо прямо посреди леса, представляешь? Думаю, он получил письмо чуть раньше. Там, в этой конторе, мы оба оставляли наши электронные адреса. Я подумал: как странно, он все-таки не заметил. Там, в шапке, в принципе все данные совпадают. Предполагаемый сын, предполагаемый отец. Все, как ты думала. Но в одном месте все-таки указан мой год рождения. И тут, знаешь, не ошибешься. А потом я увидел результат. Отрицательный результат, понимаешь?

– Я понимаю, – кивала я.

– Но как? – Митя смотрел на меня своими большими серыми глазами. – Я в растерянности. Я подумал сначала, что это ошибка. Потом стал звонить тебе, чтобы предупредить, а ты не брала трубку. Я подумал: вдруг ты знала, что так и выйдет? Но ведь это невозможно. Ты не могла знать.

– Я была уверена. Почти на сто процентов уверена, – прошептала я, – что ты не его сын.

– Не может быть, – замотал головой он. – Но с чего… почему ты так решила? Откуда такая уверенность? – и он снова посмотрел на меня своим грозовым взглядом.

Я могла бы рассказать, с какой уверенностью его мать Катерина говорила о моем сыне и моей измене как о чем-то само собой разумеющемся. О том, что мой муж считал, что бесплоден, – в свое время он делал анализ, и я нашла копию этого анализа у нас дома. Два человека – мой муж и его первая жена Катерина – были одинаково убеждены, что Дениска никак не мог быть его сыном. И только я знала правду. Медицина иногда ошибается. Звезды иногда складываются в самые причудливые парады. Но я ответила:

– Ты никогда не был на него похож. Я знаю, ты считаешь иначе, но для меня это так – ты никогда даже отдаленно не был похож на моего мужа, Митя. Просто ничего общего. Ты прав, ДНК не выбирают, но твой случай, выходит, исключение.

– Значит, ты знала, что тест будет отрицательный? И ничего мне не сказала? А если бы я не вернулся? Как ты могла? Ты сумасшедшая, Сонька? Ты совершенно ненормальная, чокнутая!