Олег Кудрин - Выбор сердца

— Какая же ты все-таки редкостная дрянь.

— Да, я дрянь. Но и ты дрянь не меньшая. Если откровенно, мы друг друга стоим.

Цыганская почта — оружие не только дальнобойное, для ближней стрельбы тоже годится. За какой-нибудь час Сашка собрал в театре все мужское население Зубчановки и табора.

Сам же он стоял и на входе. И жалел только об одном, что о пароле-отзыве не договорились. Так бы он всех еще и пароль спрашивал, чтоб никто лишний, чужой не пробрался.

А вот как раз один такой лишний и лезет. Малолетний сынок Розауры — Васька, насупившись по-взрослому, тоже шел в театр. Но Сашка рукой, как шлагбаумом, закрыл ему вход:

— Васька, ты куда? А ну марш обратно в табор! Нечего тебе здесь делать! Мамка заругает.

— Это почему? Баро сказал, что здесь мужчины должны присутствовать.

— Вот именно, мужчины. Атебе еще подрасти надо. Васька с сочувствием посмотрел на добровольного вахтера:

— Понятно. Ты, наверное, в детстве не был мужчиной. Потому сейчас и возмущаешься. А я — мужчина.

Сашка даже ушам своим не поверил — чего это ему шмакодявка мелкая говорит?!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я цыган и должен быть здесь.

— Нет, не пущу. В табор беги. Как тебя Розаура так далеко отпускает?! Я с ней поговорю.

К спорящим подошел Бейбут.

— Да брось ты, Сашка, чего мальца держишь? Пусть привыкает к взрослой жизни. Пусти его.

Сашка не стал перечить Бейбуту. Но про себя возмутился: совсем таборные детей распустили — бегают по всему городу, творят что хотят…

Васька прошмыгнул в зал. Удобно развалился в сиденье и уставился на сцену.

А там уже появился Зарецкий. Поднял руку, попросив всех замолчать.

Начал речь:

— Ромалэ…

И такое у него появилось желание начистоту все выложить: так, мол, и так. Виноват, казните, не уберег золото наше родовое. Не достоин быть бароном вашим.

Но вечный инстинкт самосохранения не позволил сделать это. Сказал: борись, не сдавайся. Иначе получится, что сделал ты все по плану Рыча. А ты по-своему все переверни!

— Ромалэ… — еще раз повторил Баро. — Мне необходима ваша помощь. Не откажите. Мы должны найти человека, который покушался на жизнь моей дочери.

— Мы сделаем все, что ты скажешь, — крикнули из зала.

— Нет. Поймите меня правильно. Я не хочу, чтобы вы это понимали как приказ, это только просьба. Человек этот, Рыч, вооружен, и каждый из нас может пострадать.

— За это не волнуйся, Баро, среди нас нет трусов, — Бейбут сказал.

— Точно! Нету! — раздался звонкий голос Васьки. Зал взорвался от хохота. И витавшее напряжение немного разрядилось.

— Спасибо вам, — сказал Баро, когда все отсмеялись. — Я не хочу рисковать чьей-то жизнью из-за этого негодяя, но другого выхода у нас нет. Нельзя оставлять его предательство безнаказанным. К тому же, пока Рыч на свободе, он может повторить свою попытку. Я боюсь за жизнь своей дочери. Представьте, если бы жизни ваших детей что-то угрожало!

— Баро, о чем говорить?! Все ясно. Кармелита для нас не чужая.

— Мы порвем его, Баро, — опять крикнул Васька. В зале опять посмеялись, но уже не так громко и долго.

— Сегодня же вечером… Значит, так! Распределимся по районам. Обыщем весь город. Заглянем в каждый уголок. Только, ромалэ, я вас прошу, все это очень тихо и вежливо. Чтобы потом не говорили, что цыгане весь Управск перепугали. Если у гаджо что-нибудь спрашивать будете, скажите: вот пропал один из наших, мы волнуемся, места не находим…

Когда Миро все рассказали и объяснили, он застыл в недоумении. Как же можно — перевезти Лю-циту в дом к Баро, да еще и сделать ее подружкой невесты. Это просто издевательство какое-то!

Но почему тогда она так весела и спокойна? Миро посмотрел в глаза ей. Нет, что-то не так. Она только делает вид, что все нормально. На самом деле на душе у нее камень. Да что там — целый мешок камней.

Миро припомнил тот день, когда Люцита рассказала ему о том, как она хотела убить Кармелиту. Тогда в ее глазах были боль и раскаяние. А сейчас — нет. Сейчас — только какой-то лихой кураж. Не к добру это, ох, не к добру.

Только кому обо всем надуманном скажешь?

— Вот уж никак не ожидал, что Люцита будет подружкой моей невесты, — осторожно произнес Миро.

— Ты что-то имеешь против? — с какой-то лихостью спросила Кармелита.

— Не-е-ет. Просто для меня это как-то… неожиданно, — Да, Миро, привыкай, — назидательно сказала Кармелита.

“Как она с мужчиной разговаривает” — мелькнуло у Люциты.

— Привыкай, что до свадьбы Люцита теперь всегда будет со мной.

Миро очень хотелось настроиться на общую благодушную волну. Стать таким же, как все, беспечным и беззаботным. Но не получалось, никак не получалось.

— Люцита, а почему ты согласилась стать подружкой невесты? Ведь это должен быть самый близкий невесте человек…

Люцита обиженно отвернулась. И Кармелита тут же за нее заступилась:

— Миро, ты, по-моему, застрял в прошлогодней колее. Я же тебе объяснила, мы с Люцитой уже помирились. Ну, хватит, забыли…

— Кармелита, ты очень добрая, и я верю, что ты могла все забыть. Но вот я не могу простить Люциту.

— Почему?

— Она знает.

— Миро, прекрати. Мы скоро уедем. А Люцита останется здесь. Будет дочкой для моего отца. Ты понимаешь, что мы вообще расстаемся надолго… Так помиритесь вы, а?

Кармелита взяла Миро и Люциту за руки, потом вложила одну руку в другую. Но как только она перестала поддерживать эту хлипкую конструкцию, та тут же распалась.

— Ну помиритесь вы, я вас очень прошу. Ну, давайте же. Нам нельзя враждовать…

Уговорила. Миро и Люцита все же пожали друг другу руки.

— Вот и здорово. А теперь давайте на лошадях покатаемся? Миро на Торнадо, я на Звездочке. Люците тоже подберем какую-нибудь хорошую лошадку. А? Все, решено. Миро, жди нас в гостиной. Мы с Люцитой быстренько переоденемся — и в путь.

На выходе из зала Баро пожал руку каждому из присутствующих. Со всех сторон слышалось:

— Не волнуйся…

— Баро, мы его найдем…

— Порядок! Все нормально будет.

После рукопожатий все тут же отправились в город, на поиски. И только Васька задержался возле Баро подольше.

— Баро, я не понял, ты всем сказал, где искать. А я?

— Что ты?

— А мне где искать?

— Вот оно что! Я тебе так скажу: рано тебе пока, подрасти. Это очень опасно, сынок. Понял?

— Нет, не понял! Я цыган! И никого не боюсь!

— Ну тогда помоги… — Баро оглянулся, разыскивая, на кого бы Ваську навесить.

Мимо как раз шел кузнец.

— Вот, Васька, если ты не боишься, то помоги тогда Халадо. Вот он, мимо идет. Эй, Халадо, бери себе помощника.

— Баро, ну чего мальца мне вешаешь? Пусть он лучше здесь останется — театр сторожить. Или идет в табор — женщин охранять.