Виктория Ростокина - Счастье в кредит. Книга 1

— А сколько комнат? — продолжал атаку молодой человек.

— Пять…

Он выпустил ее рукав и уважительно покрутил головой. Потом с сомнением окинул ее взглядом.

— Может, еще и в центре?

— В центре… — улыбнулась Наташа.

Она наконец догадалась, что попала прямо по назначению. На троллейбусной остановке висела табличка: «Банный переулок». А торговали в таком «интеллигентном» месте не книгами, как она решила, а квартирами. И вся эта толпа была ее собратьями по несчастью, такими же жаждущими хоть какого-то угла.

— Я не сдаю, — Наташа окинула взглядом ждущие лица своих конкурентов.

— А чего ж пришла? — разозлился молодой человек. Он столько сил потратил на нее напрасно. Небось, думает, что москвичи зажрались в своих пяти комнатах, пришла поиздеваться над чужим несчастьем…

Она примирительно улыбнулась.

— Я сама хочу снять. Выгонят через неделю…

— А… — протянул парень, значительно смягчившись. — То-то я смотрю, ты вроде на богачку не похожа… Вид не тот…

— А какой у них вид? — спросила Наташа.

— Постой с мое — узнаешь, — заявил парень.

И он тут же быстро метнулся к даме, идущей от троллейбусной остановки. И на этот раз не ошибся — дама уверенно отвечала на его вопросы, а потом снисходительно начала задавать свои…

Наташа изучающе посмотрела на нее.

Да… у этой точно излишки жилплощади… Такой пренебрежительный вид…

Она подошла ближе.

— И не надо мне разведенных, увольте… — капризно говорила дама молодому человеку, обрезая его быструю речь. — Если я и пущу к себе кого, то только студентов. Лучше семью.

— Мы студенты, — подала голосок Наташа. — Как раз семья. То, что вы ищете…

Она поймала себя на том, что в голосе прозвучали заискивающие нотки, и тут же разозлилась на себя за это.

Дама окинула ее взглядом с головы до ног.

— А вы умеете поддерживать порядок?

— Конечно, — пожала плечами Наташа. — Мы дворниками работали.

— М-м… — протянула дама. — А в каком вы институте учитесь?

— А это обязательно? — Наташу начинала злить ее высокомерная дотошность.

— Разумеется! — подняла брови дама. — Я же вас в свой дом пускаю?

— Я в МГУ, а муж в МГИМО…

Наташа с мстительным удовольствием отметила, как в глазах дамы при слове «МГИМО» зажегся огонек уважительного интереса.

— Ну… пожалуй… вы мне подойдете…

Наташа вспомнила, с каким напором атаковал ее парень, и решила, что пора и самой поинтересоваться условиями будущего жилья.

Она посмотрела даме в лицо и тоже скорчила надменную рожицу:

— Только нам надо рядом с метро, и не в тмутаракани. У вас есть телефон?

Дама почувствовала достойного клиента и, в свою очередь, зачастила:

— Телефон, лоджия, пять минут до метро, две комнаты со всей обстановкой…

У Наташи сердце подпрыгнуло от радости. То, что нужно! Андрей обрадуется. И как быстро! Черт с ними, с шестьюдесятью рублями! Андрюшкин отец обещал им подкидывать понемножку. Конечно, неудобно у него клянчить… Но они пустят эти деньги на квартиру, а на свои стипендии проживут как-нибудь… Не хотелось сейчас думать о том, как.

— И сколько вы хотите? — задала она свой основной вопрос.

— Недорого, — обрадовала ее дама. — Всего сто двадцать.

У Наташи поневоле вытянулось лицо.

— А дешевле?.. — растерянно протянула она.

— Где ж вы дешевле найдете, милочка? — обиделась дама. Она тут же потеряла к Наташе всякий интерес, скользя поверх ее головы глазами по переминающимся с ноги на ногу очередным кандидатам, которых тут было в избытке и переизбытке.

Ее внимание привлек стоящий поодаль мужчина в офицерской форме с плакатиком в руках: «Семья слушателя Военной академии снимет благоустроенную квартиру».

Это был ее кадр. Дама двинулась к нему. Последовал короткий разговор, и снова ее капризный возглас:

— Ну что вы! Такие маленькие дети! Нет-нет, сломают, разобьют!

Ее обступила толпа желающих, наперебой рекламирующих свои чистоплотность и обязательность.

— Им не угодишь! — процедил сквозь зубы парень. — Выделываются, как могут…

В другом углу импровизированного толчка образовалась очередная галдящая группка, и парень устремился туда, а Наташа вслед за ним.

В центре растерянно стояла бабулька в платочке и шамкала поджатыми губами:

— Я же говорю: угол…

— Сколько? — раздалось одновременно с нескольких сторон.

— За двадцатку…

— Мне подходит! — выкрикнула Наташа, протискиваясь поближе.

Здесь приходилось быть бойкой, иначе не ухватишь. Бабулька подняла на нее маленькие глазки.

— Студентка?

— Да, да, — торопливо кивнула Наташа. — Мы оба студенты. Я и муж.

— Не… — протянула бабулька. — Мне одну девочку надо… Я койку сдаю…

— Мы поместимся, — заявила Наташа.

— Вот еще! — стиснула губы бабулька. — У вас там любовь, шуры-муры… Спать будете мешать… Комната ведь одна…

— Так это что? С вами в комнате? — обалдела Наташа.

Окружающие дружно фыркнули и опять рассредоточились по пятачку.

…Час тянулся за часом. Люди подходили и отходили… Кто-то сговаривался и уходил осчастливленный, с новым хозяином чуть ли не под ручку… Но большинство, как и Наташа, по-прежнему переминались на одном месте.

Сдающих было несравненно меньше, чем снимающих. Да еще у каждого были свои пожелания и капризы… А уж цены!

Через несколько часов Наташа поняла, что им даже и мечтать не стоит об отдельной квартире. Вот если бы подвернулась комната… У нее из-под носа перехватили парочку хороших, всего за полтинник. Одна хозяюшка желала только молодого человека приятной наружности, и никаких семей. А от других Наташу просто оттеснили озверевшие от бессмысленного стояния конкуренты.

Ноги у Наташи опухли и начали глухо ныть, совсем как во время беременности. И спина болела, словно в позвоночник вогнали раскаленный кол… Сейчас бы вытянуться и полежать…

«Потерпишь, неженка! — ругала себя Наташа. — Скоро тебе вообще негде лечь будет».

За этот долгий день она уже выучила наизусть лица всех своих товарищей по несчастью, и теперь каждый новый человек, который приближался к квартирному торжищу, сразу бросался ей в глаза.

Но все чаще замеченные ею не сворачивали в толпу, а с интересом скользили по ним взглядом и проходили мимо…

Уже заполыхало закатом небо… Уже многие плюнули на это гиблое дело и поспешили по домам отдыхать… А Наташа все стояла, прижав к груди наспех написанный листок, по примеру того офицера: «Семья снимет квартиру. Недорого».

У нее уже не было сил бросаться навстречу и тараторить заискивающе перед всяким мурлом.

«Если кому-то надо сдать — то прочтет и подойдет, — решила она. — А если нет, то что я перед ними выгибаться буду?»

У нее возникло чувство, что она стоит на панели… Или на паперти… Неизвестно, что хуже…