Джон Эдгар Уэйн Персиваль - Гражданская война

– Повезло… – промямлил Элиас, справляясь с опьянением.

– Кому? Ей или ему?

– Обоим.

Просидев еще немного за столом, Аргентайл сполз со стула и улегся под елкой. Его завораживали огоньки, которые играли на зеленом дереве разными цветами. То вспыхивали, то гасли, переливались и моргали, наполняя комнату теплым рождественским светом, полным счастья надежды и обновления. Именно с этим и ассоциировался этот праздник у Элиаса: начало нового цикла, возможность исправить свою жизнь и пойти совершенно иным, неизвестным ранее, путем.

– Эл, не засыпай. Я не в том состоянии, чтобы нести тебя в комнату. – Марк упал рядом с Аргентайлом и потряс его за руку, чтобы тот не уснул. – Идем.

Вместе они поднялись с пола, Марк отключил гирлянду, и они направились в комнату. Ноги слушались плохо; во мраке то и дело на что-то можно было налететь. Но Эл знал квартиру очень хорошо, поэтому даже с закрытыми глазами мог легко справиться с дорогой до кровати.

– Я давно хотел предложить, – начал Элиас, – можешь лечь со мной.

Будучи пьяным, Марк все равно вывалился из реальности на какое-то мгновение, услышав предложение своего спасителя. Разве могло быть что-то лучшее, чем это предложение? Разве мог он рассчитывать на это еще сегодня утром?

– Точно?

Но Элиас схватил его за руку и потащил на кровать. Они рухнули и почти сразу заснули. Ночь пронеслась быстро. Циммерман проснулся из-за жуткой головной боли, о которой тут же забыл. Он обнимал Элиаса всю ночь и прижимал к себе с такой силой, что на руках Аргентайла виднелись небольшие синяки. Марк попытался освободиться и встать с постели.

– Что это, черт возьми! – прошипел парень, испытывая сильное отвращение к себе.

Похватав свои вещи, Марк вылетел из комнаты пулей. Единственное, что он мог сделать в этой ситуации, – сбежать. И это бегство было от самого себя, от своих чувств, от произошедшего. Неужели он влюбился в парня? Это ведь невозможно, он всю жизнь считал это абсурдом. Кто или что в этом виновато? Кейт или ее предательство? Алкоголь? Может просто он отравился едой…

Оказавшись на пороге квартиры, Циммерман вызывал такси. Он не попрощался, он просто сбежал. Сидя в салоне автомобиля, Марк только и делал что смотрел вперед и с содроганием вспоминал то, что он обнимал парня. Он делал это не из дружеских побуждений, не смеха ради, а потому что он его любил и хотел это делать.

– Тяжелая ночка? – на лице водителя была искренняя улыбка. Он и радовался, и одновременно сочувствовал Марку.

– У вас дел больше нет? – грубо ответил Циммерман и уставился в пол, чтобы прикинуться спящим. Ему не хотелось дерзить человеку, особенно в это утро после рождества, но его переполнял гнев на самого себя, на Кейт, на Аргентайла. Или нет… Может ярость на Элиаса была вовсе не яростью?

Схватившись за голову, Марк заплакал и в таком состоянии он ехал всю дорогу, пока не оказался у входа в гостиницу, откуда он благополучно сбежал перед свадьбой.

Может ли мир рухнуть за несколько часов? Элиас Вальтер Аргентайл точно ответит вам – да. Он проснулся от того, что ему стало холодно. Ночью они заснули, не укрывшись одеялом, а сейчас, когда Марк сбежал, стало свежо. Первым делом Эл попытался нащупать гостя на кровати – никого; затем побрел по квартире – никого. Рождественские украшения уже не радовали глаз, одиночество стерло все краски, которыми Марк успел расписать это убогое, забытое Богом, место. «Может он в магазине?» – подумал Элиас. Однако эта теория отпала сама собой, когда Аргентайл не смог найти ни единой вещи Марка. Казалось, его запах и тот сбежал вместе с хозяином.

Вернувшись в комнату, Элиас залез под одеяло и горько заплакал. Подушка с трудом справлялась с впитыванием слез и приглушением крика. Столько боли эта комната видела впервые, мало кому в жизни доводилось плакать так, как это делал Аргентайл сейчас. Опустошение истощало; боль раздирала; сердце трепеталось из последних сил, готовое остановиться в любой момент. Элиас не мог понять, когда успел так привязаться к Марку, да и ему не хотелось в этом разбираться сейчас. Факт: Циммерман невероятно важен ему, но видимо Элиас безразличен Марку.

Проплакав до самого вечера, Аргентайл выполз из постели и пошел в ванную. В квартире не было никого. Хельга и Ори еще днем куда-то ушли вместе, оставив Элиаса одного. Горячая вода лилась из шланга, омывая тело Аргентайла; глаза болели, а голова беспрестанно трещала. Из-за истерики Элиас прикусил губу так сильно, что она кровоточила до сих пор, время от времени окрашивая несколько капель воды в алый цвет. Почему чувства к Марку не могут так же легко взять и убежать в канализацию, а оттуда по сточным водам в реку или море? Когда люди изобретут рычаг, отключающий всякие чувства и возвращающий человеку разум, силу и покой.

Еще вчера Аргентайл мог придумать с полсотни планов, но уже сегодня он не знал, чем занять себя вечером. Взяв ноутбук, он обнаружил письмо от редактора, который во всех красках восторгался успехом статьи. Но черт его побери, эту самую статью написал Марк. Только Элиас немного отвлекся, как снова его мысли наполнялись Циммерманом. Парень укутался в плед, на котором они спали, но смог учуять лишь запах своего парфюма; Марк исчез также, как и появился.

– А-а-а-а! – Аргентайл ударил кровать со всей силы и неожиданно для него природа за окном отозвалась. По небу пробежала молния, что странно для зимы. Одинокая яркая вспышка; аномалия и только. Она осветила серые тучи, городские улочки, людей, гуляющих по площади в нескольких кварталах от квартиры Аргентайла.

Вдруг на Элиаса нахлынуло ощущение, будто зверь выбирается наружу. Тот самый демон, что взял вверх в ресторане, тот монстр, что мог заставить людей умереть или наоборот ожить.

– Нет, только не это, нет!

Однако это не помогало и та часть Элиаса, что страдала, вдруг ушла куда-то глубоко, мирно погрузилась в сон, а наружу вырвался демон или ангел, меньше всего походящий на человека. Та часть его души не чувствовала ничего; Марк казался лишь очередным человеком на пути, который уготовила вселенная. Аргентайл уверенно поднялся с постели и размеренным шагом направился в коридор. Взяв пальто и обув теплые ботинки, он вышел на крыльцо, чтобы прогуляться. Он обогнул несколько кварталов, вышел к Канштаттер-штрассе и побрел вдоль него до мостов через реку Неккар. Путь предстоял долгий, но в таком состоянии Аргентайл был больше чем человек… и меньше. Последствия ночных скитаний ощутит та часть его души, что уснула, но это будет потом.

Мимо проносились машины, обдувая холодным ветром бредущего по обочине Элиаса. По встречной полосе Аргентайл видел лишь желтый или неоновый свет, ослепляющий его. Мимо проехала полицейская машина, которая даже не думала остановиться, ведь для них Элиаса не существовало. Парень целенаправленно шел вперед, даже не думая останавливаться. Дыхание было ровным, сердечный ритм не менялся на протяжении всего времени, а усталость – как чувство, исчезла.