Дария Ульмар - По ту сторону озера

Как я могла что-то контролировать, когда всё время находилась на работе? Я начала считать своё пребывание в городке бесполезным в то время пока каждый день переходил в новый день. Прошла всего неделя и я утешала себя тем, что, возможно, в дальнейшем что-то изменится.

С понедельника я начала смотреть на жизнь в более позитивном ключе, так как на небосклоне наконец-то появилось солнце.

– Тори.

Дана стояла в полутора метре от меня, пока я ела сэндвич на кухне.

– Привет, ты в порядке?

– Прости, что тебя проигнорировала. Опять.

– Всё нормально. Ты, главное, не злись на Рика.

– Я получила твою записку.

– Что думаешь?

– Группа поддержка звучит так, будто меня отправляют в детский сад ясельную группу.

– Как мне известно, там многие люди находят себе друзей. Я не знаю, как ты справляешь со всем этим и что тебя сейчас тревожит или мучает, но, возможно, там тебе будет намного легче.

– Иногда просто не хватает тебя.

– Дана, я всегда была рядом.

– Да, так оно и было. Может, я слишком привязана к тебе, что хочу больше не быть привязанной вовсе. Поэтому и кажусь тебе холодной.

– Ты что, правда, это делаешь?

Сестра покорно кивнула.

– Типа того.

– Мне сложно что-то на это ответить.

– А ты и не обязана.

– Не веди себя так. Ты можешь быть со мной откровенна.

– И если откровенно, ты хочешь, чтобы я сходила на собрание группы поддержки болеющих?

– Да, хочу. Если тебе не понравится, ты всегда можешь уйти оттуда.

– Точно также, как и с переездом.

– Ты хочешь вернуться обратно?

– Если честно, то нет. Здесь неплохо. И у меня больше свободы, чем, когда я жила с мамой и нашим отчимом. Я его терпеть не могу.

– Ты стала больше разговаривать.

– Я тоже это заметила.

– Раньше, ты говорила какие-то односложные предложения или вовсе не говорила.

– Есть кое-кто с кем нравится разговаривать.

– Вот оно как. Послушай, Дана, по поводу собрания. Терапия – это хорошо, лекарства тоже хорошо, но общение тебе также необходимо.

– Собрание в четверг.

– Я буду в это время на работе, но, если ты еще не будешь спать к тому времени, когда я вернусь, можем поговорить об этом.

– Ладно, – выдохнула она, – Как твоя работа?

– Хорошо, спасибо. Тот парень, с которым ты общаешься так часто, он отлично разбирается в напитках.

– Это невозможно утаить.

– Я, надеюсь, ты ничего не пьёшь?

– Меня уносит с таблеток, куда мне?

– Прости. Просто спросила.

– А ты?

– Нет. Больше нет.

Вопрос алкоголя всегда серьезно стоял в моей жизни. Если я верила в Господа, не значит, что у меня никогда не было соблазна пойти и выпить. Глупо, звучит. Попробую по-другому.

Я не всегда была строга к себе. Наверное, я хотела всем казаться хорошей и правильной, потому что думала, что так будет лучше, так как со мной жила моя больная младшая сестра.

Для меня было легче прикинуться святошей, чем признать в свое время, что у меня были проблемы. Подростковый возраст – один из самых непростых периодов в жизни человека. Твоя психика неустойчива, настроение скачет от ощущения полной эйфории до полной апатии. С этим тяжело справиться.

Для меня всегда ориентиром была церковь с её устоями: ты должен оставаться чистым в своих мыслях и в своих действиях. Когда я слушала проповеди, то применяла их к себе. Мне хотелось быть лучше, чем я есть. Лучше, чем все остальные. Показать пример другим людям, чего я добилась в своих добродетелях. Звучит эгоистично и отвратительно, но так оно и было.

После проповеди, я заходила в магазин, проходя мимо прилавка с алкоголем, и останавливалась, задаваясь вопросом почему. Стеклянные цветные бутылки сверкали, как пылающие витражи в соборе, и я находила это сравнение просто потрясающим. Я казалась себе самой лицемерной тогда. Как можно клясться перед святынями, а потом идти в соседний ларёк за банкой пива в надежде, забыть, что у тебя плохое настроение?

Сначала, я позволяла себе только одну. Потом покупала две банки и поглубже засовывала их в сумку. Когда сестра лежала в больнице, я распивала 7 % дома на её кровати. В этой истории я не буду выставлять себя хорошей, потому что никогда такой не была.

Две бутылки превратились в три, а три в четыре. Церковь, проповедь, ларек. Церковь, проповедь, ларек. Замкнутый круг. Мама бегала по врачам, расспрашивая про другие лекарства, лечащие от шизофрении. Я навещала сестру, когда у неё случался припадок и галлюцинации становились такими яркими, что она крепко сжимала глаза и закрывала уши руками.

Я сидела в её палате, а сама хотела выпить. Я так страстно хотела напиться, что между строчек Евангелия, я представляла, как пузыриться пена, когда наливаешь пиво в кухонный стакан. Когда становилось легче, тогда мне становилось стыдно. Приходило осознание вины и собственной никчемности. У верующих будут похлеще тараканы в голове, чем у любого атеиста. Но я не хотела быть такой. В школе, где я училась, пили все старшеклассники. Они не видели ничего в этом плохого. А я пила, рыдала, каялась и опять пила.

Однажды, я нашла у мамы бутылку коньяка. Она стояла неполная на полке над антресолью. Я подумала, что если разбавить немного алкоголя в черный чай, то ничего плохого не произойдет, поэтому схватила бутылку и отмерила нужное количество коньяка. Я не чувствовала вины. Хотя нет. Вина сгрызала меня изнутри, поэтому я старалась провести свой ритуал, как можно быстрее.

Добавила коньяка в одну чашку, а потом добавила в другую. Однако существовал побочный эффект – я начинала бегать в туалет нескончаемое количество раз. Могла с него не слезать часами, пока мама была на работе, а сестра в школе. Худшее происходило тогда, когда отчим оставался дома и мне приходилось мочиться в бутылку, ведь двухчасовые посиделки в туалете могли вызвать дополнительные вопросы.

Мораль истории такова: я чувствовала себя ужасно. Поэтому я стараюсь сейчас уделить внимание своей сестре больше, чем тогда. Раньше я делала вид, что забочусь о ней. Я пыталась себя оправдать, что тоже была ребенком с недостатком серого вещества в мозгу. Но что это теперь может изменить? Зачем я всё это рассказываю? Подобное вроде бы принято скрывать. Но иногда вам нужно поделиться своим гнильём, пролить на него свет всеобщего презрения, чтобы очиститься самим.

Я хотела быть хорошим примером для своей сестры. Я перестала пить. Запретила себе подходить к этим прилавкам. Не скажу, что срывов никогда не было, но каждый день – это только ваш выбор, сделать что-то плохое или совершить нечто хорошее. Я выбрала Бога и стараюсь следовать правильному пути, по которому Он хочет, чтобы я шла. Я слишком часто падаю и ошибаюсь, но до тех пор, пока я продолжаю идти, это всё, что будет иметь для меня значение.