Габриэль Коста - За стенкой. История Конарда Леграна

– Нет.

– Вы уверены, что хотите причинить ему еще больше боли своим поступком? – Доктор положил кейс на кресло. Конард обернулся в халат и лег на постель.

– Нет.

– Но вы хотите быть с ним?

– Да.

– Месье Легран, я не вижу в вас проблем психического рода. Для эффективной самотерапии, которой пользуются в своей практике психологи, мы должны разобрать корень проблем.

Конард кивнул.

– На крайний случай я могу выписать некоторые лекарства, но постараемся обойтись без них.

– Хорошо.

– Все не изменится за одну ночь, месье Легран. Я не знаю ваших проблем. Никаких прогнозов. Чистый практический вывод. Вы должны понимать это, по щелчку пальцами ничего не рассосется, в лучшем случае вы сможете поговорить с месье Ревиалем без последствий через месяц. И то при условии постоянной терапии и работы над собой.

Конард подскочил на месте. Целый месяц! Даже больше!

– Но завтра – Рождество. Семейный праздник.

– Не волнуйтесь, мы с вами что-нибудь придумаем. – Доктор Корон успокаивающе улыбнулся. – Надеюсь, моя дочь дала вам такие важные вещи, как мотивация и надежда. Только тот, кто хочет исцелиться и верит в свое исцеление, по-настоящему выздоравливает. Вы с этим согласны? У вас сильная мотивация?

– Да. – Перед глазами Конарда стоял Отис и улыбался. Этот Отис не плакал и не злился.

«Только ради него».

– Тогда усаживайтесь поудобнее, и давайте попытаемся во всем разобраться. Понять, что для вас означает любовь.

Взгляд Конарда затуманился, губы скривились в отвращении, лицо побледнело.

– Хм…

Только открыв скетчбук, Отис замер. Он надеялся, что справится без помощи профессионального психолога, но в середине страницы изображалось странное существо: у него было тело львенка, но на спине находились крылья… орла. Существо всматривалось вперед, в темную чащу леса. Половина его морды показывала храбрость и злость, другая – вселенский ужас. Во тьме различались силуэты зверей. Конард добавил краски лишь самым страшным или эмоциональным моментам. Глаза волка мерцали красным, медведя – желтым, а барсука – коричневым. За лесом Отис различил силуэт щенка с тремя головами. Он сидел, ссутулившись, и вытирал слезы. Чем внимательнее Отис всматривался, тем больше находил деталей. Некоторые силуэты Конард изобразил в виде наброска, другие, наоборот, детально.

Судорожно вздохнув от волнения и нетерпения, он перевернул страницу. Скетчбук был наполнен рисунками и раздулся от старости. Отис и не надеялся, что закончит просматривать его сегодня или завтра. Он лишь рассчитывал, что не будет заниматься этим во время каникул и подготовки к сессии. Отис не простит Конарда, если завалит экзамены, но очень много времени уходило на обдумывание каждой картинки. Ведь перед ним не просто рисунки, а отражение мыслей и чувств Леграна, моменты его жизни, и любой из них мог помочь понять его проблемы, объяснить, почему он сбежал. И, самое главное, это даст возможность двигаться дальше и найти этого странного львенка в огромном Париже.

На первом развороте скетчбука оказались несколько рисунков, сделанных по принципу комикса, и пара вложенных листков. Отис проанализировал каждый, но ни на одном не нашел Конарда. Без львенка его мозги вообще отказывались соображать. Однако внутри появилось чувство тревоги. Около миски сидел волк с красными глазами и пил кровь, а недалеко от него в куче костей рылся карикатурно прорисованный медведь. Морда волка не отражала ни одной эмоции, медведь же казался расслабленным и веселым. Отис задумался. Ведь это первый разворот, и здесь нет львенка. Зачем же Конарду тогда рисовать это?

Женщина в черном кружевном платье сидела за огромным полированным столом, перед ней стоял нетронутый завтрак. Она уже несколько раз бросала взгляд на тарелку с глазуньей, беконом, двумя кусочками помидора и огурца. Именно это она заказывала вчера, однако сейчас хотела сбросить блюдо на пол. От скуки. Она отпила из бокала небольшой глоток вина, пока рядом остывала чашка кофе. Легким движением руки она скинула ее со стола и поставила на ее место бокал. Это вызвало на ее лице улыбку. Она перевела взгляд на тарелку с едой и вскинула бровь.

– Сейчас девять утра. Ты не ошиблась с выбором напитка? – Мужчина, сидящий напротив нее, ел мясо. Огромный кусок стейка с кровью, а рядом стояла большая кружка с чаем, овощи были разбросаны по столу. Женщина вздохнула и покачала головой. Это ее ежедневная «прекрасная» картина.

– Ты ешь оленину на завтрак, считай, прямо на столе, радуйся, что я не пью из миски. Ведь кто-то должен соблюдать манеры. – Она не задумываясь отпила вино из бокала и смерила мужа высокомерным взглядом. Тот лишь усмехнулся и продолжил завтракать. – Почему ты просто не съел его сырым? Повар держал его на огне от силы десять минут. Такими темпами скоро вновь идти к врачу.

– Тогда вместе пойдем. Ты – к наркологу, я – к паразитологу. У каждого свои привычки. – Он не обращал внимания на сарказм жены. Они находились в браке уже пять лет и притерлись друг к другу. – Мы провернули вчера хорошую сделку. За такое не грех подхватить паразитов.

– Ты омерзителен. – Она скривилась. Они уже несколько раз посещали паразитолога из-за нездоровой любви мужа к сырому мясу и лишь раз – нарколога из-за ее любви к алкоголю. Она неслучайно вела этот счет. – Девять утра, а я еще не пьяна, чтобы спокойно смотреть на это. Удивительно.

– Девять утра, а ты еще не пьяна! И правда, удивительно. Новость, заслуживающая упоминания в газете. Куда уж там оленина… – Жена прищурилась и медленно сделала еще глоток вина. Ее бокал почти опустел, но слуга, как всегда, оставил бутылку на столе. Она сама наливала себе: пока дождешься кого-то, велика вероятность протрезветь. – Два миллиона евро, Мелани.

– Все равно еще недостаточно для первой полосы. – Самоирония была ее отличительной чертой.

Муж засмеялся и чуть не подавился. Она налила себе полный бокал под хрипы и смех, даже не взглянув на него. Мелани никак не могла решить, от чего умрет ее муж: его сожрут паразиты или он просто подавится куском мяса. А может, она прирежет его ночью…

– Черт, этот олень пытается мне отомстить. – Он наконец перестал кашлять и вдохнул, сморгнув слезы и выпрямившись.

Мелани взглянула на мужа, и, если не считать его отвратительные манеры, даже со стекающим по рукам жиром он был хорош собой. И ему чертовски повезло.

– Знаешь, мне уже надоело выслушивать инвесторов, последние три встречи я получаю один и тот же набор вопросов.

– Бернард, это твоя работа. Если никто не будет задавать вопросы, то на какой черт быть генеральным директором?

– Они задают вопросы о наследниках, Мелани.