Рита Харьковская - Миры и судьбы. Книга четвёртая

Эти мысли приходят только в определенном возрасте, когда человек уже прошел внушительный отрезок земного пути. В молодости все считают, что будут жить чуть ли не вечно.

Сергей и Регина долго смотрели вслед ставшему совсем крохотным, самолётику, который скоро растаял в голубом небе.

Девушка тяжело вздохнула и прижалась к Сергею:

– Так тяжело на душе, Сережа… лучше бы она не приезжала…

Мужчина обнял Регину:

– Все будет хорошо, я с тобой.

Девушка доверчиво смотрела ему в глаза:

– Правда?

– Конечно, правда. Едем домой.

Машина вырулила со стоянки аэропорта и помчала в сторону города....

Чем ближе был конец отпуска, тем печальней и задумчивей становилась Регина.

Сергей видел, что девушку что-то гложет, что какая-то мысль не дает ей покоя. Смотреть на возлюбленную, которая становилась грустнее день ото дня, у него уже не было сил, и он решился откровенно спросить у Регины, в чем дело.

Регина была давно готова к этому разговору, несколько раз порывалась начать его сама, но потом откладывала на будущее. Она боялась обидеть Сергея и не хотела его потерять. Но время шло, и пора было обговорить сложившуюся ситуацию и принять решение, которое устроит обоих и никого не обидит.

– Сережа, как только закончится наш отпуск, я вернусь в дом Александры.

– Почему? Чем тебе плохо здесь?

– Через две недели начнутся занятия в училище, а послезавтра нужно выходить на работу. Мне удобнее, если буду жить на территории клиники, не нужно много времени, чтобы добраться на работу из дома. Да и не думаю, что стоит давать повод сотрудникам обсуждать наши отношения.

– О чем ты говоришь? Все и так все знают. Я надеюсь, что ты меня не стыдишься?

Регина засмеялась:

– Глупый, я тобой горжусь… но сейчас не нужны нам пересуды.

Сергей, сделав вид, что ему только что пришла в голову гениальная идея, взглянул на девушку:

– А давай ты уволишься! Учись спокойно.

– Нет, не обижайся, но один мой знакомый говорит, что у женщины обязательно должен быть свой Бизнес, своя работа.

Сергей пренебрежительно фыркнул:

– Вот уж бизнес так бизнес: полы в палатах мыть.

Регина закусила губу:

– Ну уж какой есть! И бросать работу я не собираюсь, нравится тебе это или нет.

– Хорошо. Я не стану тебя переубеждать. Пусть будет так, как ты решила,– и, немного помолчав, спросил:

– А что это у тебя за знакомый такой умный?

Регина смутилась:

– Я расскажу тебе о нем, но не сейчас.

– Мне бы не хотелось, чтобы у меня возник повод для ревности, – Сергей не сводил с девушки глаз.

– Серёжа, о чем ты? – Регина была так удивлена, что Сергей почти сразу пожалел о сказанном.

Девушка сжала руки так, что побелели костяшки пальцев:

– Я ненавижу ложь. Я презираю лгунов. Если в моей жизни появится кто-то другой, ты об этом узнаешь первым и лично от меня.

Сергей смотрел на Регину с недоумением.

В ней не было ни капли женской увёртливости, кокетства, никакого умения и желания заставить мужчину немного поревновать, помучиться сомнениями. Нравилось ли это ему? Ответа не было. Сергей и сам толком не знал.

Регина стала собирать в сумку вещи, которые перетаскала в квартиру Сергея за последний месяц. Мужчина не помогал ей, только молча наблюдал, сидя в кресле и выкуривая одну папиросу за другой.

– Может, передумаешь? Как-то все это спонтанно.

– Нет, Сережа, не передумаю. Есть еще один момент, который я боялась озвучить, но чувствую, что это нужно. Думаю, нам необходимо побыть врозь, прочувствовать, так ли мы нужны друг другу. Не была ли наша связь порывом эмоций, прекрасным, но все же, отпускным романом.

Сергей молчал. Было заметно, что ему не понравилось то, что девушка усомнилась в искренности его чувств.

Заметив это, Регина добавила:

– Я не только о тебе говорю сейчас, но и о себе.

– Я понял. Сейчас подгоню машину и отвезу тебя.

***

До окончания отпуска у Сергея оставалась еще неделя, и он решил поехать в Столицу, навестить сыновей.

Когда Регина приехала домой с сумкой, набитой вещами, Александра ничего не стала спрашивать. Она знала, что рано или поздно Регина сама обо всем расскажет.

Так и случилось в один из вечеров, когда женщины тихо сидели на крыльце, наслаждаясь последним теплом уходящего лета.

Александра выслушала все доводы Регины. С чем-то она согласилась, а с чем-то – нет, но переубеждать девушку, навязывать свое мнение не стала.

Вскоре Сергей вышел на работу.

Сотрудники, и особенно сотрудницы, расспрашивали его, где и как он провел отпуск, хорошо ли отдохнул.

Главврач отвечал односложно, было видно, что он не собирается вдаваться в подробности, и вскоре все вернулось на круги своя: дважды в неделю обход больных, прием родственников, прием сотрудников… в общем, все так, как было всегда.

***

В первой половине дня, до трех пополудни, Регина была на занятиях. Она снова взяла себе ночные смены, чтобы иметь возможность работать и учиться. Кода девушка приходила в отделение, Сергей уже заканчивал работу и уезжал домой.

Дома было тихо и пусто, уже ничего не напоминало о том, что совсем недавно здесь, вместе с ним, жила молодая, странная девушка.

Сергей и представить себе не мог, что ему будет так не хватать Регины: ее голоса, ее тонких пальцев, ерошащих его волосы, ее худенького неумелого тела.

В одну из ночей, когда тоска стала совсем уж невыносимой, Сергей сел в машину и помчал в клинику.

Ночные улицы были пустынны, и ничто не помешало ему добраться до места в кратчайшее время.

Охранник у центрального входа оторопело смотрел на главврача, приехавшего в клинику посреди ночи, но, задавать вопросы вышестоящим, было не положено.

Отставной прапорщик помнил эту аксиому еще со времен службы, а потому просто открыл ворота и пропустил автомобиль.

Регина сидела за столом в длинном коридоре, уронив на руки голову, и, как всегда в этот поздний час, подрёмывала.

Спала клиника, спали больные, изредка нарушая покой всхлипами и стонами. Тогда Регина подхватывалась и спешила в палату, стремясь побыстрее проверить, все ли в порядке у больного, не нужно ли чем-то помочь.

Регина подняла голову, услышав чьи-то шаги.

Увидела приближавшегося Сергея.

Вскочила со стула.

Мужчина быстро подошел к ней, обнял, прижал к себе, впился в губы жадным поцелуем.

Через какое-то время, когда у обоих перехватило дыхание, и они отстранились от друга, все еще не расцепляя рук, Регина прошептала:

– Что ты делаешь, Сережа? Мы же на работе. Медсестрички спят совсем рядом. А если проснутся и нас увидят?

– Мне все равно. Я так больше не могу. Я не могу без тебя.

Дверь манипуляционной приоткрылась.

Выглянула разбуженная непонятным шумом дежурная медсестра и, заметив главврача, тут же юркнула обратно, оставив в двери узенькую щелочку, чтобы увидеть хоть что-то.