Лея Кейн - Я тебя куплю

Приняв холодный душ, кладу ствол под подушку и ложусь спать. Медсестричка уже сопит. Впервые не вздрагивая и не ворочаясь. Реально уснула. Может, на пользу пойдет. Пора бы уже собраться и подумать о себе, а то ветром сдувает.

Облегченно вздыхаю, опять подумав об одной полоске, и выключаю ночник. Утром брат будет ворчать, что я отвез его домой. Лучше выспаться.

Сон снится какой-то дурацкий, даже его сути не успеваю уловить, как просыпаюсь от телефонного звонка. Разлепив один глаз и морщась от света, нащупываю вибрирующий гаджет на тумбочке и подношу к уху, что-то невнятно промычав.

– Доброе утро, Камиль! – бодро приветствует меня Адель. – Выходные закончились. Пора за работу.

– Чего опять? – бурчу, лицом уткнувшись в подушку.

– Я в курсе, что вы с нашей новой докторшей встречаетесь. Вот так сюрприз! Когда собирался рассказать?

Гребаная Ермакова уже успела всем доложить!

Потирая лицо, сажусь в постели и замечаю, что медсестрички нет в кресле, а из ванной доносится шум воды.

– А тебе есть дело до моей личной жизни?

– Я должна знать о потенциальных членах нашей семьи, чтобы не получилось, как в случае с твоей бывшей. Не очень-то приятно делить с ней бизнес клуба.

– Не скажу, что проникаюсь безграничной нежностью к твоей второй половинке. Так что, будь добра, не лезь ко мне, – вздыхаю я под выход медсестрички с полотенцем на голове из ванной.

– Я просто хотела пригласить вас на ужин. Отметим в тихом семейном кругу помолвку Романа и Паолы.

В мою ладонь ложится новый тест с неизменной одной полоской, и настроение сразу поднимается. Взглянув на медсестричку, отвечаю Адель предвещающим бурю тоном:

– Мы обязательно придем…

Ася

– Куда? – интересуюсь я, немея от угрожающего ответа Камиля.

Он откладывает телефон на тумбочку и, поднявшись с постели, возвращает мне тест.

– Поздравляю!

Наши пальцы едва соприкасаются, и кончики моих укалывает мелким разрядом. Вздрогнув, забираю полоску и делаю шаг назад, позволив Камилю пройти к боксерскому мешку.

– Пора бы представиться Адель, – отвечает он, разминая шею. – Она пригласила нас на ужин. Готовься.

Я хоть и знала, что этот день настанет, но не ожидала наше с Адель очное знакомство так скоро. Под биение моего сердца можно чечетку отбивать. Сжимаю тест в руке и с ужасом представляю, что будет, если она все же узнает меня. Глава крупной мафиозной группировки элементарно не может быть настолько тупой. Или я пересмотрела геройских боевиков.

– Она узнает меня, – произношу я, опускаясь в кресло.

– Возможно, – спокойно отвечает Камиль. – Все от тебя зависит. Веди себя смело и раскованно, и у нас все получится.

– У него были интрижки до меня?

– Были. Первую любовницу Адель купила. Заплатила ей, и та исчезла. У второй выявили рак еще до того, как Адель собралась принять меры.

– А меня решила убить.

– Ну да. Ты здорова, а деньги бы не взяла, – пожимает он плечами.

– Да я бы бросила его, как только узнала бы правду! – вскрикиваю я. – Почему она так жестока именно ко мне?

– Думаю, Адель увидела в тебе серьезную конкурентку. Побоялась, что Глеб выберет тебя, ты его простишь, и вы будете жить долго и счастливо.

– Такое нельзя прощать.

– Это ты так считаешь. Адель готова простить ему все. Она навела о тебе справки. Выяснила, что из родственников только милая мамочка, никаких крупных связей нигде нет, вот и отдала команду избавиться от тебя наверняка.

Да уж, этой дамочке не помешало бы поднять самооценку!

– Похоже, у нее была скучная личная жизнь до знакомства с Глебом, раз она вцепилась в него.

– Нас это не касается, – коротко отвечает Камиль и начинает колотить мешок, играя каждой мышцей своего натренированного тела.

Я стараюсь не смотреть на него, но взгляд так и липнет к крепкому смуглому телу, постепенно покрывающемуся блестящей пленкой. С ним опасно иметь дело. Он всегда наготове.

– Дыру прожжешь, – фыркает он мне через плечо, и я отвожу взгляд в сторону.

Глупо вышло. Надо следить за собой, а то выгляжу дешево.

Ухожу на кухню, чтобы приготовить завтрак, но не знаю, за что хвататься. Это же настоящая помойка! В шкафах ни одной чистой тарелки, холодильник забит просроченными полуфабрикатами, плита заляпана, а по всему полу кошачий корм. Тут уборки на неделю, но если сейчас наведу порядок, то Камиль совсем оборзеет. Закончится все тем, что я даже туфли ему чистить буду. Ну на фиг! Сам свинячит, пусть сам и убирает!

– Я голодная, – заявляю я, вернувшись в комнату. – Пошли четвертые сутки, как я в твоем рабстве, а я до сих пор нормально не ела.

Камиль оставляет мешок в покое и разматывает с кистей бинты.

– Что ты предлагаешь?

– Давай хотя бы пиццу закажем, – развожу я руками.

– Как к татарской кухне относишься?

– Это типа «чак-чак» и все такое? Мне без разницы, лишь бы поесть.

Кивнув, Камиль велит:

– Собирайся, – а сам уходит в ванную.

Как всегда! Относится ко мне, как к собачке дрессированной.

Пока он принимает душ, я сушу волосы купленным вчера феном, одеваюсь в укороченные брюки и рубашку и рисую свое новое лицо. Отражение даже чуточку пугает. Поставь рядом меня прошлую и сегодняшнюю – родная мать не узнает. Камиль прав, мне надо быть уверенней. Мы с Адель никогда не встречались лично. Она знает меня по одной фотографии, сделанной в обычный день, и вряд ли сильно всматривалась. Ревность и без того сводит ее с ума. Любоваться любовницей мужа – верный шаг к безумству.

– Подай мне вещи! – приказывает Камиль, приоткрыв дверь. – В комоде.

– Конечно, господин. Сию минуту, господин, – ворчу я, выдвигая ящик, в котором аккуратно сложены чистые футболки и джинсы. Этот комод будто попал сюда из другого мира. От одежды пахнет свежестью и новизной. – Что именно?

– Без разницы.

А зачем я вообще спрашиваю? Тут все футболки черные и серые, а джинсы и вовсе только черные. Беру первое, что под руку попалось, и просовываю в щель.

Дверь захлопывается без слов благодарности. Вздохнув, возвращаюсь к комоду и замечаю что-то яркое в углу ящика. Отодвигаю одежду, под которой оказывается детская погремушка. Одна-единственная мелкая деталь, но сколько мыслей сбивает в кучу! Я не решаюсь притрагиваться к игрушке, задвигаю ящик и оставшееся время стою, опершись о комод.

Сколько мужчин подозревает у девушки беременность, едва у нее случается тошнота? До Камиля я таких не встречала. У одной подруги парень даже не верил в ее беременность, пока у нее не начал расти живот.

Скольких бездетных холостяков задевает женское сомнение в их отцовских способностях? Да нынешние папаши рады бы повернуть время вспять и вновь стать одинокими и свободными.