Рия Литвинова - Лето в январе

Она делала всё, чтобы заполнить себя любимым делом. И едва сдерживалась, но не звонила Митчеллу.

– Дженни, – подает голос Арчи, и в нем столько сожаления, что девушка непроизвольно морщится, чуть отвернувшись в сторону. – У тебя ведь не всё хорошо, верно?..

Она глубоко вдыхает и поворачивается к парню, выдавливая на лице слабую улыбку.

– Все хорошо, – кивает Дженни, – хорошо все…

И снова утыкается вниз, продолжая помешивать грудку. Арчи непроизвольно хмурится, когда Дженни это говорит. «Где-то я уже это слышал», – проносится у него в голове. Он вынимает из кармана телефон.

Арчи (20:27): Ты уверен, что мне не стоит приезжать?

Адам (20:27): Уверен.

Арчи (20:28): Ты ответил слишком быстро

Арчи (20:28): И мне не нравится точка в конце

Адам (20:30): Грин…

Арчи (20:30): А теперь отвечал слишком долго

Адам (20:31): Прекрати играть в следователя. Все хорошо

Грин блокирует телефон и откладывает его на край стола. Чувство тревоги не покидает парня с того момента, как они три дня назад вышли из конторы Данн и Роттса. Арчи даже с девчонкой не познакомился, Адам тут же усадил ее в детское кресло на заднем сидении, провозившись какое-то время с ремнями, а после, пробормотав Арчи слова благодарности и пожав руку, уехал, оставив того одного наедине со своими мыслями.

Парань почувствовал тянущую под ложечкой тоску ровно в тот момент, когда машина скрылась за поворотом, и ему от этого даже не по себе стало. Он внезапно четко понял, что ему действительно тяжело переживать разлуку с Адамом, и причины он понять так до сих пор и не мог.

Хотелось сорваться с места, начать махать руками, закричать во всю глотку его имя и попросить вернуться, но автомобиль уже давно скрылся за поворотом, и даже если бы Арчи закричал, Адам бы не услышал. Экран мобильника загорается снова, и парень чуть вздрагивает, тут же обращая на это внимание и максимально быстро возвращаясь в реальность. Взгляд читает светлые буквы.

Адам (20:33): Спасибо

Грин берет телефон в руку, бездумно глядя на сообщение, и хмурится. Почему Адам это написал? За что он благодарит его? Не за что благодарить, кажется. Арчи непонимающе смотрит на диалоговое окно, и его пальцы немного дрожат в согнутом положении над клавиатурой.

Арчи (20:35): За что?

Дженни тихонько матерится безобидным «черт», когда из ее рук падает на пол деревянная длинная ложка, которой она мешала белое мясо. Грин поднимает глаза.

– Вино будешь? – не дав ему задать вопрос, начинает говорить первой Дженни и подходит к холодильнику, открывая дверь и прикладываясь к ней виском. – Красное сухое есть и белое полусладкое.

Харрис-Портер поворачивается к парню, но он снова весь погружен в свой телефон. Дженни слабо улыбается. Ему хотя бы есть кому писать. Арчи с Одри повезло. Одри с Арчи – тем более.

«Боль, пожалуйста, уйди из меня».

Дженни чуть морщится от щемящей тоски, которая вырыла уже слишком глубокую яму у нее в грудной клетке, и подходит к столешнице, стараясь занять себя готовкой. И Грин вздрагивает, подпрыгивая на месте, от ее громкого и резкого:

– Ну, Арчи, ну, твою мать!

– Че? – не понимает он, беспомощно оглядываясь по сторонам в поисках причины ора подруги.

– Плечо, – в рифму отвечает Дженни и раздраженно указывает руками на миску с салатом, нарезкой которого занимался парень. – «Да самого Цезаря мельче порубили, чем ты – этот салат!»

Девчонка без проблем цитирует Гордона Рамзи, даже не замечая этого, потому что провела времени за просмотром его передачи куда больше, чем следовало. Она выпаливает это на одном духу, хмуря аккуратные брови и надувая и без того пухлые губы.

Пару секунд на кухне царит молчание, а потом Арчи резко пробирает на заливистый смех. Его пополам складывает, и Дженни больше не может злиться. Она улыбается, закрывая лицо ладошкой, и от того, что девушка хоть немного отвлекается, Арчи становится намного легче.

«Ты заслуживаешь быть счастливой».

Дженни, кажется, и правда наконец переключается с гнетущих мыслей и вливается в домашнюю реальность этого пятничного вечера. Она задает риторический вопрос по поводу вина, а затем отмахивается, ставит на столешницу бутылку и белого, и красного и тянется наверх за двумя бокалами.

Грин снова реагирует на внезапное оповещение телефона, и улыбка буквально спустя секунду стирается с его губ. Он напряженно смотрит на экран, а после, сжав телефон в руке, встает на ноги.

– Дженни, только обещай не бить, – произносит Арчи, и девушка поворачивается к нему, сжимая в руках бокалы.

– Что такое? – все еще улыбается она, предполагая, что парень снова что-то в банальном рецепте салата напутал.

И Арчи хочется ударить себя по лицу за следующие слова.

– Мне уехать надо, – виновато произносит он.

Дженни на глазах гастнет. Она опускается с носочков на ступни, широкая улыбка пропадает с губ, и глаза теряют свой блеск. Девушка поджимает губы, оставляя бокалы на столешнице, и непроизвольно горбит плечи.

«Оно ломает ее».

– Не страшно, – улыбается она, поворачиваясь к парню. – Я всё равно поработать собиралась. Спасибо, что заскочил.

«Одиночество Дженни убивает. Оно ломает ей хрупкие кости».

Арчи подходит к подруге и целует ее в макушку, мягко обнимая широкой ладонью за шею. Грин для нее – старший брат, в котором она всегда нуждалась. Всегда поддержит, выслушает, поймет. Наверное, именно поэтому у нее подруг было всегда не так много. Арчи был ее абсолютным спасением. Он снова извиняется, на что девушка только качает отрицательно головой, мол, перестань; прощается с Дженни немного скомкано, потому что снова весь в телефоне, и, натянув на ноги кроссовки, обещает ей завтра позвонить, после чего закрывает за собой дверь.

И в дом снова просачивается из-под плинтусов гнетущая тишина. Дженни на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох, сжимая на худых предплечьях дрожащие руки. Она вторит себе в миллионный раз, что все будет хорошо.

«Почему никто не предупредил, что это будет так трудно?»

Девушка мотает головой и возвращается на кухню. Сбросив остатки ингредиентов в миску, Дженни мешает все это, заправляя соусом, а после замирает с ложкой в руке и чертыхается. Она бросает ложку в мойку и ставит миску в холодильник, даже к ней не притронувшись.

Дженни берет один бокал, останавливает свой выбор на белом вине и идет в гостиную, усаживаясь возле дивана и упираясь ступнями в рядом стоящий журнальный столик. Это не тот пятничный вечер, на который рассчитывает замужняя девушка.

Харрис-Портер включает телевизор. Несколько секунд устройство плавно разогревается, и за это время девушка успевает налить себе половину бокала. Она делает небольшой глоток, и в тот же момент он встает у нее поперек горла, потому что происходящее на экране дает ей звонкую пощечину. «Век Адалин».