Александр Титов - Между сном и явью

Он вернулся к любимому пафосу. Говорил, одновременно выпуская дым изо рта и рассматривал его клубы, будто хотел увидеть в них что-то важное. А мне нравилось. Хотелось слушать дальше, подробнее. Увидеть, наконец, ту самую глубину его внутреннего мира. Но он замолчал.

– Да какая там суета с нашей работой? Всё одно и тоже. Отупеть можно.

Николай щёлкнул пальцем и заявил:

– Только что это сказать хотел.

Дверь на пролёт выше открылась и на лестницу вышла Мария. Ещё одна наша сотрудница. Ещё и трёх месяцев у нас не проработала, но в коллектив влилась стремительно. Она нравилась мне своим живым характером и неугасающим оптимизмом. Вот только это удивительным образом сочеталось с бритвенно острым языком. Она не раз доводила до слёз Кристину. Да и Шуру бы довела, если бы он не принимал с готовностью каждый укол. Не доставалось от неё только Коле, и я догадывался почему.

– Мальчики, вы тут одни?

Она спустилась к нам воздушной походкой, подпрыгивая на каждой ступеньке. Смотреть мне на это, как человеку, с лестницами дружбу не водившему, было страшновато. Для меня каждая ступенька равнялась с Эверестом. И спуск с него, как полагалось, был куда сложнее подъёма.

На последок Маша перепрыгнула сразу две ступени, приземлилась прямо передо мной и отпружинила к Николаю. Сходу поцеловала его и снова отпрыгнула. И в каждом движении её запечатлелась изящная невесомость. Будто бабочкой порхала.

Меня, конечно, она целовать не собиралась. Я не дотягивал до её уровня, а значит и достойным такой чести не являлся. Оставалось только смириться и молча завидовать.

– Ты только пришла что ли? – спросил её Коля.

– Да, по делам надо было. Подруга замуж выходит скоро, мы ей платье выбирали. Такое красивое. Я тебе потом фотки покажу.

– И дед тебя так просто отпустил?

– А я и не спрашивала. Он из кабинета вообще не выходит. Откуда ему знать, что меня нет?

– Если кто-нибудь ему не расскажет. – пошутил я и сразу пожалел.

– А если кто-нибудь заткнётся, то никаких «если» не будет. – огрызнулась Маша с такой ненавистью, будто мы с ней старые враги и каждое моё слово лишь для того сказано, чтобы оскорбить.

– Да ладно тебе. – вступился за меня Николай.

Маша сразу остыла. Улыбка вернулась на её лицо и тонкая линия белоснежных зубов снова осветила курилку. Разве мог я обижаться? Забыл оскорбление, словно его не было вовсе и продолжал следить за ней, наслаждаясь каждым движением.

– А чего он хрень какую-то несёт? – по-детски кокетливо оправдалась Маша.

– Его дед оштрафовал, вот и несёт. Не парься.

– Слабак. Меня ещё ни разу не штрафовали.

– Всё когда-то бывает в первый раз.

И снова моя попытка пошутить провалилась.

– Кто бы говорил про первый раз. – язвительно парировала она.

На этот раз Николай рассмеялся. Маша торжествовала. Наконец она достигла цели и это нужно отпраздновать. Достала пачку тонких ментоловых сигарет и присоединилась к нашей компании курильщиков.

– Какие сегодня планы? – спросила она через пару затяжек.

– Я… – попытался ответить, но Коля перебил.

– В клуб иду. Друзья пригласили.

– Правда? В какой?

– Да там, один. Не помню название. Он только открылся, а друг один там администратором зала устроился или что-то типа того. Пригласил, короче, заценить местечко.

– А с кем идёшь?

– С Доком и Виком. Ну всё как всегда.

– Только втроём?

– Ну да. А что, думаешь мало?

– Не знаю. А девушки с вами будут?

– Это ж клуб. Там и склеим кого-нибудь.

– Да, я не подумала. А там выступать кто-то будет или просто?

– Ну типа того. Хозяин, вроде как, много знаменитостей знает и договорился с одним крутым диджеем. Из Франции, прикинь? Там он был просто суперстар. Рвал такие тусы, что и представить страшно. Говорят, за билеты чё только не делали, а всё равно хрен достанешь. Догадываюсь, сколько стоило его в эту страну затащить. Я бы сам ни за что не поехал бы. Тем более в октябре.

– Круто. А как его зовут?

Забавно было смотреть, как Маша едва не открытым текстом напрашивалась с Николаем, а он в упор этого не замечал. Или не хотел замечать.

– Я точно не помню. То ли доктор Энджел, то ли Энджел Дре. Что-то такое. Ну, думаю, в инете запросто найдёшь.

– Это его так мама назвала интересно? Или папа настоял? – попытался я в третий раз покрасоваться остроумием, но поймал лишь надменные взгляды. И Маша, и Коля не могли понять мой вопрос. Как посмел я пошутить над бессмысленным словосочетанием, которое стало чьим-то именем?

– Макс, это псевдоним, под которым его знают во всём мире. Понимаешь, в шоу-бизе везде так. – снисходительно пояснил Николай. Он серьёзно принял мои слова и так же серьёзно отвечал. От этого становилось как-то неуютно, словно я, будучи школьником, оказался умнее учителя, а тот и не понял.

– Я не слышал о таком. – признался я.

– Кто бы сомневался. Коль, ты знаешь, кстати, новость? Я обалдела просто. У Кристины дочь замуж вышла.

– Дочь? Она вроде ещё в школе учится. – удивился Николай.

– Именно. Ей семнадцать.

– А так можно? Это вообще законно? – спросил я.

– А ты собираешься пойти школьницам предложения делать? Педофилюга! Я знала, я знала!

– Нет, Маш. Мне кажется это не нормальным.

– Представляешь, сколько этой девочке было, когда она в первый раз на мальчике попрыгала? – пошутила она, но по глазам я увидел долю правды, приближающуюся к ста процентам. Ей действительно было это интересно.

– Какая разница? Было и было.

– А вот и нет. Что за мать такая не может за дочерью уследить? Может за деньги её продала? Она то может. Или за бутылку. Как думаете, Кристина пьёт?

Когда в Маше проснулась вдруг такая моралистка? Я не особо хорошо разбирался в людях, но столь явную черту заметил бы точно. В ней же не теплилось ничего подобного. Она как-будто вымарала всё, оставив только показную женственность и непрерывное кокетство. А теперь вдруг озаботилась целомудрием человека, с которым даже знакома не была. И не то, чтобы я был поборником справедливости, вовсе нет. Но гремучая смесь из лицемерия и хамства вывела меня из себя.

– Маш, ты сама-то в каком возрасте девственности лишилась? А мама твоя знала об этом? Какое тебе дело до людей, с кем ты даже не знакома? – чуть повысив голос, накинулся я на неё с вопросами.

– Когда, что и с кем я делала тебя не касается. – так же громко защищалась она. Всякое озорство исчезло и вновь засияла в глазах лютая ненависть. – Если подрочить не на что, поищи в интернете. Извращенец хренов. А ещё лучше пойди себе шлюху сними на пару минут. Может полегчает.

– Маш, ты сама себе противоречишь. – вступился Николай.

– В смысле?

– Ну, как бы, Макс то прав.

– Да нефига подобного! С чего это он лезет в мою личную жизнь? Он мне вообще никто и зовут никак, и фамилия матом.