Александр Титов - Между сном и явью

– Вы мне хоть напишите, что делать, раз говорить не можете.

Спивак кивнул, взял бланк рецепта, щёлкнул ручкой и накарябал размашистым почерком что-то нечитаемое. Подписался, словно ручку расписывая. Размашисто, округло. Так, чтобы сам я ничего не понял. Будто это секретная информация и гриф «секретно» поставят в регистратуре.

Из кабинета я выскочил, словно ошпаренный. Настолько быстро, насколько мог. Если бы задержался хоть на секунду, непременно разругался бы с ним. Высказал бы всё, что думаю о таких докторах. Единственное, на что способен этот гад, это убийство. Самое гнусное из убийств. По халатности, оправдывая самого себя и умывая руки. Одной картой меньше окажется на его участке и он даже не заметит. И я даже знал, что он мне ответит. «А что вы хотите?», скажет, «всего восемь минут приём. Не нравится, идите в платную клинику». Нынче речь о платной замене заводят везде. Об этом я уже наслушался. А теперь ещё и убедился. Может и впрямь лучше совсем без лечения, чем с таким?

В коридоре встретил следующую пациентку, едва не сбив её с ног, и понял ту старушку. Наверное и сам я выглядел сейчас не дружелюбнее. Злобный, бледный, подведённый к нервному срыву, измученный бессонницей. Конечно, мне было плевать, как я выгляжу. Хотелось только одного. Поскорее выбраться на улицу.

Прежде, чем лифт поднялся, я ещё раз взглянул на рецепт. Наименование было на месте, дозировка тоже. Нечитаемые, но это неважно. В аптеке разберутся. А вот как принимать лекарство – ни слова. Да и не пишут о таком на рецептах. Пришлось возвращаться, хоть и не хотелось.

Постучал в дверь, приоткрыл, но сказать ничего не успел.

– Закройте дверь! Вы не видели табличку? – закричал Спивак.

Ошарашенная пациентка смотрела то на него, то на меня и не понимала, что происходит. А я окончательно убедился, что врач из этого Спивака – одно название.

– Успокойтесь, я только спросить хотел…

– Ваше время прошло! Раньше надо было спрашивать!

– Да вы скажите просто, как…

– Закройте дверь, молодой человек. Не тратьте чужие восемь минут.

Это был перебор. Жалобы писать я считал не самым достойным занятием, но Спивак будто специально напрашивался. Что ж, пожалуйста. Пойду и напишу. Или как тут у них это делается?

В регистратуре тем временем девушка сменилась. Новая умела улыбаться и получалось это неплохо. Успокаивающе.

– У меня рецепт. – протянул ей листок и спросил: – Как у вас к главврачу попасть?

– Он в отпуске. Вернётся не раньше ноября.

– Ладно. А я могу ему жалобу написать? Или кто там у вас вместо него? Заместитель какой-нибудь?

– Заведующий.

– Хорошо. В каком он кабинете?

– Вам заведующий какого отделения нужен?

– Не знаю. Я у психотерапевта был. В каком он отделении?

– Молодой человек, – ответила девушка с таким видом, будто я спрашиваю нелепую глупость, и вернула рецепт, – вы и были у заведующего.

Я представил, как пойду обратно к Спиваку и буду ему же на него жаловаться. Затея эта была обречена на провал. Он либо опять на меня наорёт, либо откажется принимать жалобу. Либо и то и другое одновременно. Ну и чёрт с ним. Пусть дальше в облаках летает.

Из поликлиники, не откладывая на потом, я решил зайти в аптеку. Она находилась здесь рядом, через два дома. Это я навсегда запомнил ещё с тех пор, как раз в месяц закупался там килограммами витаминов «В» и всевозможными препаратами для улучшения кровообращения головного мозга. Разориться она могла только, если я был единственным клиентом.

На улице окончательно сгустились сумерки и зажглись фонари. Такие моменты я любил, но только когда они наступали на несколько часов позже. Летом. С бледнеющим чистым небом, не затянутым вспученными облаками. И дождь я любил нормальный. Чтобы пролился как следует, а не капал по чуть-чуть, словно измученный простатитом старик у писсуара.

Напоследок, назло всем правилам и запретам, покурил у крыльца. Пусть только попробовал бы кто-нибудь подойти, напомнить, я бы рассказал им, что думаю об их корпорации здравоохранения. Но никто не подошёл. Охранник выглядывал иногда в окно, но явно по другой причине.

Аптека же действительно стояла на прежнем месте, пусть и сменила вывеску. Теперь она входила в крупную сеть и цены выросли за восемь лет раза в три.

В огромном зале с самообслуживанием все полки занимали бесполезная гомеопатия, чудодейственные мази, крема, гели, зубные пасты, микстуры и пастилки. Всякий мусор с заоблачными цифрами на ценниках. Врядли хоть что-то из этого часто покупали. Только, если в кошельке находились лишние купюры.

Ради интереса я прошёл в отдел ортопедии. Просто посмотреть, сколько нынче костыли и коляски стоят. Тут даже присвистнуть пришлось, так неукротимо было моё удивление. Судя по всему в руках я держал нечто, созданное космической промышленностью. Цена утверждала именно это. По крайней мере обновку здесь я не смог бы себе позволить, даже если бы получил аванс за пару месяцев вперёд.

Всё время, пока я бродил по залу, следом, на расстоянии нескольких секций, шёл охранник. Он помахивал сборником сканвордов и разглядывал на полках случайные тюбики. Делал вид, что я его совсем не интересую. Получалось, правда, плохо. Как у актёра из поселкового театра. Ну или из крупнобюджетных современных блокбастеров.

– Добрый день. – сказал я ему, когда наши пути пересеклись.

– Ага, здрасьте. – ответил он и увлёкся пластырями с обезболивающим.

На этом экскурсия меня утомила и я отправился к кассе. Именно здесь находилось то, что делало основную выручку. Настоящие лекарства с доказанной эффективностью. Остальное лишь ширма. Пёстрое предложение потратить пару лишних сотен. У кого они, конечно, имелись.

Фармацевтом работала молодая девушка в белоснежном халатике и с такой же белоснежной улыбкой. Она ровняла ногти, то и дело вытягивала руку вперёд и любовалась результатом. Когда появился я, она встала, а пилка спряталась в кармане.

– Здравствуйте, чем могу помочь?

– Да, здравствуйте. У меня тут рецепт, но я понятия не имею, что на нём написано. – признался я и протянул бумажку, сложенную вдвое.

Она взяла, прочитала, нахмурив тонкие брови. Даже для неё почерк Спивака стал испытанием. Но разряд в этом спорте она имела куда выше моего и всёже расшифровала написанное. Только обрадовать меня было нечем. Подняла глаза и извиняющимся голосом сказала:

– Скорее всего у нас нет такого препарата. Его надо заранее заказывать.

Я едва не выругался. Остановило только присутствие красивой девушки. Пришлось усилием воли задавить порыв и глубоко вздохнуть, чтобы вернуть равновесие.

А ругаться от того хотелось не меньше. Случай отнимал едва появившуюся надежду, и оттого было нестерпимо больно. Словно невидимая рука на живую вырывала кусок плоти. Ещё одна ночь без сна и не удивлюсь, если крыша моя окончательно потечёт.