Ричард Брук - Охота на носорога

– Что вы хотите этим сказать? – Буршье слегка побледнел, но глаз не опустил, смотрел упрямо, без капли смирения.

– Едва ли мистер Кроу, уезжая из Англии пять лет назад, рассчитывал, что вы сумеете отыскать его следы даже в саванне. И теперь просто не успевает за вашим… миссионерским пылом, – Джейкоб не смог удержаться от сарказма, хотя подшучивать над чувствами другого человека, пусть даже эти чувства казались странными и достойными осуждения, не следовало. У церкви и общества было на сей счет свое мнение, но Штерн в своих поступках старался следовать не ему, а личному кодексу чести. И всегда помнил, что сам не без греха… но со своей неприязнью к Клэйтону Кроу он ничего не мог поделать вот уже несколько лет. Эта неприязнь и подтолкнула его отпустить шпильку бедному Жерому.

– Он мог бы, по крайней мере, не делать вид, что едва знает меня. Это просто невежливо.

– Ах, дорогой мой мистер Буршье… если вы хотите быть среди людей, всегда ведущих себя вежливо и соблюдающих этикет, вам не стоило покидать графство Суррей, – покачал головой Джейкоб. – Здесь, в Африке, действуют совсем другие законы и понятия. Они очень мало похожи на привычные вам, поверьте.

– Есть законы, которые всегда и везде одинаковы, мистер Штерн. – возразил Жером, и его лицо, с темными глазами и грустными губами, так похожее на лицо огорченной Пиа, стало еще бледнее…

– Какие же это?

– Божий… и закон сердца. Смею полагать, что вы это понимаете лучше других. А вы терпеть не можете Клэя, не хотите, чтобы он был здесь, и выносите его присутствие только из-за мистера Лэндсбери. Они-то с Кроу друзья.

– Вы наблюдательны, – усмехнулся Джейкоб, стараясь не показать, что замечание Буршье больно ранило его самолюбие. Если бы он волен был решать, то не позволил бы Клэйтону приблизиться на милю, не то что охоту организовывать; но на кандидатуре Кроу в качестве проводника настоял Эд. Тот, кто был другом, настоящим другом, а не салонным приятелем, тот, кому Джейк был обязан жизнью – не вмешайся Эд в давнюю историю с компашкой «черных старателей», она наверняка закончилась бы очень плохо, кроваво и грязно… Ну и разумеется, Джейк не мог запретить Эдварду поддерживать знакомства и приятельствовать со всеми, кого Лэндсбери считал нужным и полезным, в конце концов, теперь они были компаньонами, а не работодателем и работником, товарищами по оружию, а не членами одного и того же клуба джентльменов.

Якобы случайная встреча Эдварда с Клэйтоном Кроу в Претории, состоявшаяся три с половиной года назад, и последующее появление Клэйтона со своими людьми вблизи рудника «Штерн и Лэндсбери», в статусе «гарнизонной стражи», выглядели дурной шуткой небес… или наговором ведьмы.

В унисон размышлениям прозвучали слова Жерома:

– А вы меня согласились взять с собой на охоту, наверное, лишь затем, чтобы досадить Клэю.

– Ну что за выдумки, мистер Буршье!.. – сердито воскликнул Джейкоб и вторично едва не рассыпал фишки. – Я что – похож на школьника? К чему мне это детское сведение счетов?

Жером осторожно пожал плечами, сцепил перед грудью тонкие пальцы и снова посмотрел в сторону окна… молчание вышло красноречивым, и Штерн счел нужным если не оправдаться, то объясниться до конца с братом Пиа:

– Я выполнил вашу просьбу, потому что считаю для вас полезным увидеть без прикрас страну, где вы собираетесь задержаться на долгие годы, и… быть может, наша экспедиция поможет вам освободиться от некоторых иллюзий насчет людей. К тому же Пиа просила меня…

– Присматривать за мной? – усмехнулся Жером, и Джейкоб окончательно смешался:

– Не совсем в таких выражениях, отец Жером, я лишь хотел сказать, что…

– Да-да. Я понимаю. Никто не принимает меня всерьез, даже родная сестра, что уж говорить о таких тертых жизнью мужчинах, как вы, и мистер Лэндсбери, и мистер Кроу. Но… я об этом не беспокоюсь, ибо «я кроток и смирен сердцем». – по голосу Жерома было сложно понять, говорит ли он искренне, или иронизирует над твердолобым мужским снобизмом. – А знаете, мистер Штерн… я напросился с вами на охоту вовсе не потому, что мне доставляет удовольствие путаться под ногами, всем надоедать глупыми вопросами, падать с лошади и любоваться, как вы втроем застрелите злосчастного носорога.

– Вот как… А почему же?..

– Потому что почувствовал, что должен быть здесь… и оберегать вас.

– Оберегать меня, Жером? От чего?

– От опасностей. Вы все так много рассказываете об опасностях саванны и буша, но ведь опасное для меня – опасно и для других. Змея может ужалить любого, и лев…

– О Боже мой, преподобный отец. Вот нашли же вы причину для беспокойства! Я здесь живу давно и ко всему привык, могу ходить по бушу босиком и с закрытыми глазами. Ни мне, ни вам, никому из нас ничего не грозит, если соблюдать правила… и слушаться тех, у кого побольше опыта, даже если они нам не очень приятны.

– Да, вы правы, мистер Штерн. Знакомая и понятная опасность – она и не опасность уже, а так, что-то вроде дорожного знака. Но беда иной раз приходит откуда не ждешь, и тогда уберечь способна одна лишь милость Господня. И молитва.

Джейкоб усмехнулся и процитировал по памяти:

– …Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих: на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона. Видите, преподобный отец, я тоже иногда читаю псалмы. Так что вы можете заново доверить мне заботу о самом себе и… остаться в лагере, когда мы пойдем на носорога. Я уверен, это лучший вариант для всех нас, и мистер Лэндсбери, и мистер Кроу скажут то же самое.

– Я знаю, мистер Штерн, знаю. И все же не останусь в лагере, пойду с вами. Я чувствую, что должен быть там… Пиа не простит мне трусости.

Этот разговор все больше раздражал Джейкоба, заставлял волноваться и тревожиться о вещах, не имевших прямого отношения к охоте, а ведь охота затевалась именно для того, чтобы отвлечься, разгрузить голову, пощекотать нервы и в относительно цивилизованной форме побаловать древний инстинкт. Прощальный подарок Эда перед отбытием Джейка из Африки, и последняя попытка доказать самим себе, что они все-таки друзья, почти братья, несмотря на все деловые разногласия. Поездка так хорошо началась, им повезло и с погодой, и с маршрутом, и постоянное близкое присутствие Клэйтона Кроу оказалось не таким уж тягостным… Как ни крути, но Кроу был отличным проводником, опытным следопытом и охотником, да еще и постоянно отвлекался на отца Жерома. Эдварду же с Джейкобом ничто не мешало наслаждаться пейзажем и ровной рысью лошадей, выезженных не хуже, чем в манеже при его бывшем конном заводе в Хэмпшире.

И вот теперь Жером Буршье сидит перед ним с прозрачным взглядом сивиллы и сыпет какими-то мрачными пророчествами… намеками на нежданную беду. Между ребрами странно кольнуло, и старая рана в боку вдруг напомнила о себе тупой ноющей болью.