Надежда Черпинская - Ворон и радуга. Книга вторая

– Не знаю. Я её не видел давно… очень давно… Лет двадцать уже. А с кем ты живёшь, Граю?

– С отцом. Его Сильтином зовут. Раньше он сапожником был… – степенно пояснила девчушка.

– А теперь уже не сапожник? – нахмурился Наир.

Он, как и Настя, тоже внимательно слушал разговор.

– Сапожник. Только он всегда пьяный… Башмаки почти не шьёт.

– Ясно, – Эл продолжал ненавязчиво выпытывать у девочки подробности её жизни. – А он знает, что ты сюда приходишь?

– Знает. Я сюда почти каждый день хожу. Здесь можно еды выпросить. И Риланн меня кормит, только на неё за это хозяин ругается. Но когда эрр Фарлей не сморит, она мне иногда выносит…

«Риланн… – мысленно улыбнулся Эл. – Нет, в самом деле, славная девчонка! Не только потому, что в постели жаркая. Просто славная…»

– Она добрая! – убеждала настойчиво Граю. – Вчера лепёшки давала. Но так вкусно, как вы, меня никогда никто не кормил, никогда-приникогда! А папка у меня хороший… Он только когда пьяный дерётся. А когда не пьяный – он меня не бьёт.

– А пьяный он каждый день. И каждое утро, как нажрётся, поколачивает тебя. А ты, чтобы лишний раз не получать, на рассвете сбегаешь из дома и бродишь до позднего вечера, так, цыплёнок? Я всё правильно говорю?

Девочка вздохнула и кивнула тёмной головкой.

– Он меня всё равно любит. Он мне так и говорил раньше: «Ты, дочка, не серчай! Нрав у меня тяжёлый, но ты мне всех дороже!» Тётка Беарья, как это услыхала, кричала на него громко.

– А кто это? Беарья?

– Она с нами живёт. Отец сказал, что я мала ещё хозяйство вести, а в доме женщина должна быть. Когда матушка умерла, она к нам пришла жить.

– Стало быть, Беарья – это твоя мачеха?

Этот вопрос можно было уже не задавать – для Эла вся картинка сложилась ясно.

– Она тебя не обижает?

– Не-а! Ей только на глаза не попадать. А я же из дому с утра ухожу, а летом иногда в сарае сплю. Там темно. Она меня и не видит. Только страшно – мыши шуршат! А когда она злится, то дерётся ещё хуже папки… Но она-то ничего, а вот мальчишки, они такие вредные, они всё время задираются, а потом мне попадает!

– Какие мальчишки? – с усталым вздохом уточнил атаман.

– Тётки Беарьи сыновья. Она их с собой привела. Они ко мне всё время лезут, дерутся, обзывают!

– А ты что же? Сдачи дать не можешь? Они тебя младше или старше?

– Младше.

– Ну, так в чем дело?! Двинула бы этим соплякам по зубам – пусть своё место знают! Они бы в другой раз забыли, как тебя обижать!

Тут снова Ушастик вмешался со своим занудством:

– Эл, ты чему ребёнка учишь? С такими наставлениями она вырастет разбойницей, вроде тебя.

– И все вопросы будет решать, давая оппоненту по зубам, – неожиданно поддержала лэгиарна Настя.

– Чему учу, чему учу! – вспылил Эливерт. – Защищаться я её учу! Не позволяй себя унижать, цыплёнок! Никогда не позволяй! И пусть оно канет в ночь – всякое там благородство! Надо уметь себя защитить. Рано или поздно случится так, что тебе нужно будет за себя постоять. Поверь, Наир, многим девицам, что в тёмном переулке натыкаются на какого-нибудь пьяного лиходея, умение обращаться с оружием пригодилось бы гораздо больше, чем светские манеры. Когда кто-то угрожает твоей жизни, мало толку с умения вышивать шёлком или петь лирические баллады, тут надо уметь дать отпор. Это и тебя касается, Дэини! С мечом ты управляешься неплохо, но ведь растерялась, когда на тебя напал топлюн. А надо уметь защищаться. От нас-то, мужиков, всё равно помощи не дождёшься. Это когда нас видеть не желаешь, мы тут как тут, а случись беда, подмога нужна, так ведь вечно носит где-то… Так что учитесь, девочки, полагаться только на себя! И, если братцы твои сводные ещё раз к тебе сунутся, расквась им носы, недолго думая – второй раз остерегутся…

– А я один раз стукнула! – горделиво доложила Граю. – У Арма во-о-т такущий синяк под глазом соскочил! Только они Беарье наябедничали, а тётка меня отлупила… больно… палкой. Сказала, ещё раз мальчишек трону, она меня вовсе прибьёт!

– А отец что же? Не вступился?

– Нет. Он не слышал. Пьяный спал. Больше я с мальчишками не дерусь, а то меня Беарья опять поколотит. А они знают, что я им сдачи не дам, и задираются.

– Она тебя хотя бы кормит?

– Бывает. Но здесь чаще. Здесь людей много… Добрых.

– Тоже мне добрых! – Ворон больше не мог это слушать. – Видел я, как тебя тут от стола к столу шпыняют! Добрые люди…

Друзья переглянулись молча и удручённо, история малышки душу перевернула. Вроде, всё обыденно, таких сироток по Долине Ветров… У Граю хоть какие-то родственнички имеются. Правда, толку с них! Этого папашу Сильтина взять бы, да…

Таких, как Граю, много. Всем не помочь, Ворон! Всем не помочь.

А всем и не надо…

– Вот что, пигалица! – неожиданно улыбнулся Воробышку Эливерт. – А не хочешь ты уехать отсюда? С нами уехать! Подальше из этого городка?

Надо было видеть лица Наира и Рыжей! Но Эл смотрел сейчас только на Граю…

– Уехать? С вами?

– Да, с нами! Если тут тебе так живётся несладко: бьют, голодом морят – давай с нами! Что тебя здесь держит? У тебя вся жизнь впереди. Уедешь с нами – я тебя пристрою. С чужими людьми тебе лучше будет, чем с родными. Уж ты мне поверь, цыплёнок, я тебе зла не желаю!

Малышка только глазками хлопала, силясь понять, он это всерьез или…

Она, наконец, поняла, что ей не послышалось, задумалась, подняла глазки:

– С тобой поеду. С тобой не страшно, Эливерт! Ты добрый. Я знаю, ты меня колотить не будешь. Я хочу с вами, если ты меня с собой возьмёшь. Ты очень добрый! Я таких добрых никогда не видела!

– Нашла доброго, пигалица! – Эливерт ласково щёлкнул её по носу. – Я – пройдоха, подлец и грубиян. Но тебя я в обиду не дам! Никому. Слышишь?! Значит, решено? Едем!

Тут с Наира спало оцепенение, и он зашипел, как рассерженный кот:

– Эл, ты что рехнулся? Ты думаешь, что говоришь? Куда? Куда ты её зовёшь, можно узнать?

– Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда, – холодно ответил атаман.

Наир отодвинулся на край стола, поманил Эла пальцем и шепотом принялся втолковывать Ворону сотню доводов, отчего девочку забирать отсюда нельзя:

– Смею тебе напомнить, друг, что мы не на увеселительной прогулке. Куда ты её хочешь с собой тащить? В столицу? Или на Север? Нам жутко не хватает малолетнего ребёнка! Ты увезёшь её из семьи, а что дальше? Прости, Эл, но родитель из тебя никудышный! Ты ничем не лучше этого пьяного сапожника. Вся твоя жизнь – прогулка по краю пропасти. Тебя могут убить в любой момент! Что тогда будет с ней? Эл, ответь мне! Пойми, мне тоже жаль эту девочку, но я понимаю, что у меня нет права вмешиваться в её судьбу, брать на себя ответственность за её жизнь, потому что я не уверен, что смогу изменить эту самую жизнь в лучшую сторону…