Надежда Черпинская - Ворон и радуга. Книга вторая

Судя по тому, что уже удалось узнать Эливерту во время дорожных разговоров, к подобным странствиям Рыжая не привыкла. Жизнь там, в неведомом мире, из которого явилась эта девица, была куда удобнее и проще. На лошадях ездить ей не приходилось. С оружием люди по улицам не ходили, потому как в этом и нужды не было. Разумеется, пришить и в её мире могли, но всё-таки в Долине Ветров опасностей на первый взгляд было намного больше.

Ясно-понятно, нежная девица должна была зарыдать ещё в те пару дней, пока они по Лэрианору ехали, в прохладной тени исполинских деревьев. А уж когда выбрались на Приозерную равнину, ей полагалось свалиться с лошади и с тяжким вздохом помереть. Потому что тут даже Эливерту хотелось временами стонать.

Приозёрная равнина растянулась почти на треть всех земель Кирлии. Ровный и гладкий ковер разнотравья, раскалённый летним солнцем, как горнило в проклятой кузнице Горбача. Некуда скрыться от знойных лучей. Дорога кажется бесконечной. Вокруг гудит облако мошкары. Хорошо хоть не жалят гады! Наир-кудесник умеет договариваться с мелким гнусом и выставлять защиту, чтобы не кусали кровососы. Только лошадкам досаждают, а людей не трогают. Но вокруг так и вьются, и другая бы уже от этого одного давно грохнулась в обморок. Но Настя и тут не скулила.

От жары пересыхали губы, от пыли свербело в носу и горле. Светлое личико Рыжей за один день покрылось загаром. Хорошо ещё, что не сгорело и не покраснело, как у большинства светлокожих.

Теперь все уставали гораздо быстрее: и лошадки, и их наездники. Но Рыжая не сдавалась.

Сдался Эливерт…

Он смотрел на эту стойкую девочку и отчётливо понимал, что со своим упрямым героизмом до Жемчужных Садов она не дотянет. И не дожидаясь мольбы с её стороны, атаман стал устраивать привалы сам. Делал вид, что утомился, что спина затекла, зад закаменел, что Ворона напоить надо, или подпругу следует подтянуть…

Наир, дурак этакий, потешался над разбойником: дескать, давно ты такой нежный стал? Но игра удалась. Ничего не подозревая, Настя с облегчением принимала каждую остановку в пути, сползала с седла и уходила в тенёк, если таковой имелся. Несложно было догадаться, что каждое мгновение такого отдыха в душе Дэини благословляет, и Ворон продолжал это притворство, надеясь, что сию маленькую хитрость Рыжая не раскроет до самого конца их путешествия.

Да ей, пожалуй, было не до того… Настя уставала за день так, что вечером, поужинав, тотчас заворачивалась в плащ и мгновенно засыпала.

Эливерт тоже давно мечтал хорошенько выспаться. Но все дни в пути дремал вполглаза. Кирлия – это, ясно-понятно, не Север, но и тут опасностей хватает.

Каждую ночь Наир обходил их стоянку по кругу, сыпал волшебный порошок, который должен был защищать спящих не только от комаров, но и от кровососов покрупнее. Но всё-таки оставалась вероятность того, что каких-то существ может не остановить защитный круг. Есть нечисть, которую такой ерундой не сдержишь. Да и про обычных хищников, и лихих людей забывать не стоит.

Потому каждую ночь до рассвета Эливерт находился начеку: сидел у костра подолгу, а спал урывками, прислушиваясь сквозь дрёму к ночным шорохам. Несколько раз к их костру действительно приходило нечто опасное и хищное. Но в первые дни пути Ворон успевал встретить ночных тварей ещё на подступах.

Лишь однажды очевидцами его короткого боя стали попутчики атамана. Да и то издали…

Эл сидел у костра, слушал ночь. Днём солнце жарило нещадно, а ночь выдалась на удивление холодная. Атаман грелся у огня, поглядывая время от времени на Дэини. Она давно уснула, как и Наир. Во сне плащ, который служил и постелью, и одеялом, сполз с её плеча, и сейчас от ночной сырости ей было зябко.

Эливерт видел, как она съёжилась, пытаясь согреться. Он поднялся тихонько, подошёл на цыпочках, опустился на колени рядом, укрыл девушку аккуратно, чтобы не потревожить во сне. Ощутив тепло, она расслабилась, потянулась, и ясная улыбка осветила личико.

Эл хотел вернуться к костру, но сейчас не смог отойти сразу. Смотрел на неё сонную…

Смешная рыжая девчонка! Кто бы мог подумать, что в ней столько упрямства и гордости? Всё строит из себя сильную и доблестную воительницу… Ехать весь день в седле – да пожалуйста! Спать на голой земле в чистом поле – проще простого! Учиться сражаться – да хлебом не кормите, только покажите, как правильно! Не переносит опеки. Характер показывает. Никакого снисхождения не терпит, никакой жалости. Фыркает на их попечительство как рассерженная кошка.

Странная она всё-таки… Что тут такого зазорного? Женщины на то и женщины, чтобы мужчины их баловали, защищали, опекали.

Как-то она даже пыталась на этот счёт поспорить, объясняла, что в их мире так не принято, что все равны, и всё такое…

Эл над этой чушью поржал. Она обиделась. Слегка. Он быстро увёл разговор в другую сторону – не хотелось задеть её всерьёз.

Эх, провалиться в Лидонское ущелье, вот это и не нравилось Элу, совсем не нравилось! Слишком часто он стал задумываться о её мнении, её чувствах, её удобстве.

Вот и сейчас… Ну подумаешь, холодно ей! Не зима ведь, насмерть не замёрзнет…

С какого перепугу ему взбрело в голову её укутывать?!

Да, соседство с Рыжей оказалось на удивление сложным делом. Ворон мечтал скорее добраться до Жемчужных Садов и сдать гостью из иного мира на руки Лиэлид. Эл старался не смотреть на неё как на женщину. И вообще пореже смотреть в её сторону.

Просто попутчица. А ещё лучше… ценная поклажа. Да, Ворон, представь, что ты просто сопровождаешь обоз с дорогостоящим товаром! Тебе просто надо это золотишко длинноногое довезти до места. И всё!

Золотишко… Локоны поблескивают в свете костра. Загорелая кожа и впрямь словно позолотой покрыта. Так и хочется дотронуться.

Он не устоял перед искушением, едва-едва касаясь, провёл кончиками пальцев по её безупречной щечке. А какие красивые, манящие губы…

Ворон отдёрнул руку резко, будто обжёгся, смущенно оглянулся на крепко спящего Наира.

Светлые Небеса, да что же это за напасть такая?! Почему эта загадочная Избранная не оказалась какой-нибудь старухой горбатой, или жирной прыщавой дурой, или просто страшилищем? Он ведь не каменный. Это просто издевательство невыносимое!

Хотя… Вон Наир, похоже, совсем не нервничает. Учись, Ворон!

Атаман спешно поднялся, подбросил дров в костёр, улёгся подальше от Рыжей и, тяжело вздохнув, с головой укрылся плащом. Но уснуть так и не получилось…

Заунывный вой раздался совсем рядом. Так что вскочил не только Наир, но и крепко спящая Настя. Эливерт махнул рукой на лэгиарна, чтобы тот не лез и остался с девушкой у костра, вынул из ножен меч и исчез в тёмных зарослях высокой травы.