Кисиков Бекнур - Тал Жайлау. Библио-роман

В гарнизоне города были воины разных народов. Здесь были и смуглые пенджабцы, воинственные кипчаки, суровые сельджуки, мрачные пуштуны, огромные алеманы и ловкие персы. Попадались даже саклабы и генуэзцы. И хотя все это разношерстное, пестрое войско, порой с трудом понимало друг друга, но в бою они были единой, мощной силой.

Дала Ар не был большим военачальником. Он был всего лишь сотником. Но солдаты и командиры его уважали и безоговорочно выполняли приказы. Ведь он умел говорить, а это порой дороже тысячи мечей.

…..

– Мои предки, мой дорогой Ар, собрали хорошую библиотеку, – продолжал говорить султан. – И ты, наверное, знаешь об этом?

– Да, Великий Правитель, – учтиво склонил голову Ар. – Это большое сокровище.

– Наверное, и твое Джендское хранилище, было большим?

– Я уже не помню, мой Владыка, ведь был юн совсем. Мне от роду исполнилось 16 зим, когда попал в Газну, – уклонился от прямого ответа Ар. – Для меня, отрока, Джендское хранилище тогда казалось громадным. Но теперь оно кажется маленьким ручейком рядом с таким огромным морем, каким является ваша китапхана – библиотека.

– Ах, мой друг Ар, – улыбнулся султан. – Ты как всегда учтив.

Сотник почтительно промолчал.

– Мы постоянно пополняли книгами нашу сокровищницу: привезли сюда библиотеки из Рея и Исфахана, из Индии и Хорезма, из Бухары и Самарканда, из Багдада и Константинополя. И мало какая библиотека в мире может сравниться с нашей китапханой.

Султан был примерно одного с Дала Аром возраста. Но вместе с тем, в нем удивительным образом сочетались мудрость правителя и детская непосредственность. Он словно тяготился ролью наследника государства, и была бы его воля – вел бы, вольную жизнь воина. Султан был частым гостем в казарме и с удовольствием проводил время с воинами, разделяя с ними трапезу и веселясь под грубые шутки солдат. А в сражениях никогда не берег себя, бросаясь в самое пекло битвы, чем приводил в трепет своих охранников.

Он был отважным воином. Но если бы все можно решить лишь отвагой. Ведь чтобы управлять государством, нужна не только храбрость, но и хитрость. И порой, возможно, даже коварство. Но султан не обладал этими качествами, и это сильно вредило государству, которое тоже, как книги, по крупицам собирали его воинственные предки. И от великой Газнауи 38 38 Газневиды – династия тюркских эмиров и султанов Газны (Южный Афганистан), правившая в 961—1186 гг. Газневиды основали государство, которое занимало территории Хорасана, Афганистана, Хорезма, Бухары, Гурган, северные провинции Индии. Основатель династии – полководец Алп тегин был рабом-гулямом, захваченных в тюркских степях. оставалось все меньше и меньше. Они потеряли такие города, как Хорезм, Балх, земли Мавераннахра и Индии. А опора их государства – город Исфахан, теперь был захвачен врагами. Под угрозой был и Кабул. Враги были со всех сторон, и с хищной жадностью зарились на величавый Лахор и древнюю Газну – последний оплот некогда великой империи.

Но султан по-прежнему пребывал в своем призрачном мире, полным напрасных мудростей и тщетных мыслей. Он говорил о книгах, поэзии, расспрашивал Ара о Дженде и землях вдоль Сейхуна. Султан говорил обо всем, но только не о войне. А иногда, уединялся в своей комнате, проводя дни и ночи за своим любимым занятием – каллиграфией. Когда уставал, приглашал в свои покои поэтов и слушал древние сказания о своих великих предках. Правитель и сам писал стихи, и даже создал несколько диванов 39 39 Диван – в литературе Ближнего и Среднего Востока собрание мелких лирических стихотворений одного поэта или группы, объединяемой по какому-либо признаку. Стихотворения располагаются в алфавитном порядке их рифм. . Но сейчас, когда государство в опасности, время не красивых слов, а решительных действий. Но мог ли он, наемник Дала Ар, намекнуть своему правителю о том, что вокруг разгорается пожар. И что пора точить мечи. Надеясь на силу слов и дипломатию, султан слишком доверился соседям, нарушившими все договоренности. Дипломатия – это всего лишь хитрость на время, и только сила оружия была решающим словом в победе. Если дело так дальше пойдет, то Газнауи осталось считанные дни.

– А ты знаешь, Ар, что отец нашего государства, Великий Ала тегин, родом из ваших краев? Ведь он был рабом, захваченным в одном из военных походов у Джендского моря.

– Я не знал, мой правитель, – удивленно поднял на султана глаза Ар. – Он был с берега моря?

– Ты видел Джендское море?

– Нет, султан. Хотя я жил всего лишь в нескольких днях пути, но мне так и не удалось увидеть то море.

– Жаль, – разочарованно вздохнул правитель. – Я родился и вырос здесь. Как и мой отец. И во мне, наверное, осталось мало тюркского. Мы уже давно не кочевники. Но кровь все рано тянет туда. Мне хочется увидеть эти места хотя бы одним глазом. Я хотел бы вдохнуть запах степи, и увидеть бескрайние просторы наших древних земель. Наверное, они чудесны.

– Они прекрасны, мой правитель! – порывисто воскликнул было Дала Ар, но застеснявшись своих чувств, смущенно потупил глаза. А ведь он давно забыл о своей давней родине. Или заставил себя забыть, чтобы тоска по родине не мучала его. А в постоянных войнах исчезли любые чувства. И образ родины давно притупился. Но внезапно, именно рядом с султаном, он ощутил сильную тягу к землям, на которых родился. Неужели он так и не смог забыть свою родину? Неужели Дженд, давно оставшийся в далеком мареве прежней, уже несуществующей жизни, не переставал жить в его сердце?

Султан понимающе посмотрел на него и одобрительно похлопал по плечу.

Правитель все хлопоты по обороне переложил на Саманира, жестокого, но бесталанного военачальника. Солдаты не уважали его и за глаза называли надутым индюком. Слабый командир делал слабым сильное войско. Все было словно заранее обречено, и Газна готовилась к своему возможно последнему бою.

….

Зазвучал азан минарета центральной мечети на площади. Громкий призыв муэдзина поддержали и другие мечети, и город утонул в раскатывающихся азанах. Жители, кто бегом, а кто, не торопясь, поспешили в сторону мечети, чтобы успеть на вечерний намаз. ним присоединился и султан, несмотря на недовольство следующей за ними стражи. Дала Ар, стараясь не потерять из виду правителя, побежал за ним. Когда они уже подошли к мечети, правитель остановился, и словно что-то вспомнил. И, посмотрев в глаза сотника, доверительно сказал:

– Сегодня я принял важное решение. Оно важно и для меня и надеюсь для тебя. С завтрашнего утра ты становишься хранителем книг нашего дома. Теперь твой долг – охранять не город, а книги. Ты должен сохранить все, что есть в нашей библиотеке, чтобы ни произошло. И даже если падет государство и исчезнем мы, то пусть хотя бы книги останутся навечно. Ты теперь мой доверенный по письменам.