Самая Нуриева - Призрачная любовь

– Вы думаете, я не желаю этого, ведь так? – он переместил свои ладони ей на щёки и медленно поглаживал своими большими пальцами – какая же у неё была мягкая кожа… – Я не смогу стать Вашим мужем, я не королевских кровей, моя деятельность с политикой государства слишком велика и опасна, – он продолжил перечислять ей многие причины, почему они не могли быть вместе, как бы ни хотели, отчего она становилась всё печальнее и печальнее.

– Тогда я буду, как Елизавета, править в одиночестве, – какая же она была непокорная, отчего он цокнул и закатил глаза, а она с мольбой продолжала на него смотреть. Она маленькая, но нисколько не глупая девушка. Он аккуратно снял с неё корону, а затем и парик, всё это ведь так сильно давило на её чудную голову. Она смотрела на него, задрав голову, и лишь ухмыльнулась от грусти, отпустив наконец его бедный костюм, который потрепался из-за неё.

– Вам нужен муж. Чтобы любил вас, почитал, берёг, – он смотрел на неё с настоящей любовью, с той, которую нельзя было подделать, поскольку она шла глубоко из его души. Вероника коснулась одной его ладони на своей щеке и сжала, целуя. Эти прикосновения и моменты были ей дороже всего сейчас на свете.

– Но я не выйду замуж только лишь затем, чтобы порадовать вас, – это его рассмешило, и он позволил себе трепетно поцеловать её в лоб, отчего она прикрыла глаза и вздохнула с улыбкой.

– Нет, порадуйте себя, – он жертвовал своими чувствами ради неё, поскольку понимал, что не сможет дать ей то счастье, которое нужно девушке её лет. Но Веронике нужен был только он, и, несмотря на все их разногласия, даже такое общение было новым для них этапом отношений, а в глубине её души всё ещё жила надежда на них.

Лорд Н. помог ей слезть со стола, а она аккуратно погладила его по рукам. Они смотрели друг на друга несколько мгновений, и он понял, что она не оставит его, чтобы он ни делал. И ей это нравилось. Бунтовать против него.

Вероника прошла к двери и аккуратно постучала, после чего её выпустили, и она молча ушла к себе, а он остался наедине с собой. Облокотившись на стол, он коснулся собственных губ, которые пару минут назад касались её. Он велел себе перестать улыбаться, но совершенно ничего не получалось. Это было выше его сил.

Её Величество собиралась на ужин в окружении своих близких, когда, к великому огорчению, она услышала из сплетен прислуги новость, которая так огорчила её.

Она ворвалась в одну из комнат, где вечера дожидались лорды, беседующие о ситуации в парламенте. Столь неожиданное вторжение монарха повергло их в ступор, и они замешкались, но через пару секунд поднялись со своих кресел и склонили перед ней головы.

– Прошу вас оставить меня с моим премьер-министром, разговор не требует отлагательств. По его окончании мы присоединимся к ужину, – её голос был строг и решителен, поэтому, посмотрев одним взглядом на лорда Н., они тут же скрылись. Как только дверь за ними закрылась, Вероника перевела свой рассерженный взгляд на мужчину.

– Позвольте узнать, мэм, что привело вас в такую ярость? – в недоумении поинтересовался лорд Н.

– Вы! – она сделала несколько шагов к нему навстречу, сократив дистанцию.

– Мэм, прошу простить меня, но какие мои действия посмели так вас огорчить? – признаться честно, он до сих пор не понимал, в чём было дело.

– Лорд Нетшвилд, вы знали, что мой дядя отправил в Саксен за моими кузенами, да к тому же они несколько дней в пути и прибудут вот-вот?! – так вот в чём было дело, маленькая Королева узнала об играх её родственников, и, раз она обратилась к нему полным именем, значит, полагала, что и он замешан в этом. В какой-то степени для него это теперь всегда показатель того, насколько сильно расстроена по отношению к нему Королева.

– Да, мэм. Мне об этом известно, – он сказал это с некоей грустью, понимая, что очень провинился перед ней, а самое главное, расстроившись вновь из-за того, что заставил её нервничать. В последнее время это случалось слишком часто, что ему не нравилось.

– Как вы могли так поступить со мной?! Я думала, наши отношения строятся на безоговорочном доверии! Вы не просто мой премьер-министр, но и друг! Но вы, как и другие, строили козни за моей спиной! – Её Величество была похожа сейчас на самую настоящую фурию.

– Нет, мэм! – он повысил слегка голос и сам сделал несколько шагов к ней навстречу, теперь между ними не было расстояния, и он позволил себе взять её ладони и сжать своими, после чего взглянул ей в кристальные глаза, в которых, ему казалось, он однажды утонет. – Я узнал об этом от вашего дяди, когда ничего уже нельзя было сделать, – он не оправдывался, нет, поскольку знал, как сильно она этого не любит. Лишь пытался объяснить ей всю ситуацию.

– Вы могли сказать мне. Почему я узнаю такие новости из сплетен прислуги? – она больше не кричала и выдохнула, смотря на их ладони. Его прикосновения были ей так приятны, он мог успокоить её в долю мгновения, собственно, как и вывести из себя.

– Прошу простить меня, мэм, – он медленно опустился на колени перед ней и поцеловал трепетно её ладони, отчего она затаила дыхание. Слёзы наполнили её глаза, а он продолжал на неё обеспокоенно смотреть. Если бы он знал, что это вызовет подобную реакцию, заставит её глаза вновь быть мокрыми от слёз, то сообщил бы ей сразу.

– Раймонд, я так больше не могу… – она убрала свои руки от него и присела на пол, облокотившись о стену и плача, ей не хватало больше сил себя сдерживать.

– Вероника… – это было впервые, когда он произнёс её имя, и она смотрела на него, улыбаясь, вот только слёзы не кончались.

– Я не могу… Я правда больше не могу улыбаться и делать вид, что всё в порядке, – он сел рядом с ней, и она уткнулась ему в грудь, а он обнял её крепко, прижимая к своей груди. Ей была свойственна эта манера: когда она злилась настолько, что не могла выразить это словами, то проявлялись слёзы, отчего она ещё больше злилась. Это были не слёзы слабости, а слёзы безысходности и ярости.

Ей понадобилось время, чтобы успокоиться, и только потом она отстранилась от него и внимательно посмотрела ему в глаза. Он вытер её слёзы и помог встать, а затем они вместе присоединились к ужину, где их уже давно заждались. Трапеза прошла спокойно, и затем Вероника решила развлечься и отправилась в зал, чтобы сыграть на фортепиано. Вероника умела играть, довольно неплохо, это было её единственным развлечением в Кенсингтоне, но поскольку она давно не практиковалась, то делала небольшие ошибки. Из-за всего этого она старалась быть более собранной и сконцентрированной и даже никого не замечала вокруг.

Вероника остановилась, когда вдруг перед её глазами оказалась мужская рука, перевернувшая ей страницу с нотами. В изумлении она подняла голову и посмотрела на юношу, что стоял рядом и не сводил с неё взора. Все вокруг встали со своих мест и следили за ними.