Николай Бредихин - Бумажные слёзы. Любовный детектив

Светлана пожала плечами.

– Так везде, куда бы я ни сунулась. Но соваться куда-то надо. Почему бы и не сюда, в конце концов? Так что ни в чём ты меня не убедил. Понимаешь, я не хочу жить на деньги матери, я хочу сама зарабатывать. Но об этом вообще-то преждевременно рассуждать, да и не с тобой, уж не обижайся, заниматься подобными словопрениями. Тут совсем другая сфера деятельности и совсем другие, стало быть, нужны консультанты. А пока я начинаю издалека, хочу с самых азов изучить эту кухню. Знаешь, кстати, ты убедил меня, я раздумала писать детектив.

– Странно… Час от часу не легче! – Андрей потёр виски, не поспевая мыслью за ходом разговора.

– Почему странно? – Светлана подняла на него удивлённый взгляд. – Ты же сам камня на камне в прошлый раз не оставил от моего сюжета?

– А ты уж сразу обиделась, крылышки опустила? Сюжет можно купить, это не проблема.

Светлана ещё больше удивилась.

– У кого? У тебя что ли?

Андрей отрицательно покачал головой.

– Нет, у меня другая специализация, но есть люди. И есть, соответственно, сюжеты. Покруче – подороже, естественно, но нам не обязательно самый уж крутой.

Светлана помедлила.

– Интересная мысль. Жаль, что я так поздно узнала об этой возможности.

– Почему же поздно? Совсем не поздно. Да и вообще – говорят, лучше поздно, чем никогда.

– Может быть. Когда-нибудь. Но сейчас я уже переключилась на другое. Понимаешь, детективы… Это направление уже перенасыщено, жила выбрана.

Андрей скептически поморщился.

– Неверная мысль. Эта жила никогда не иссякнет, да и сейчас вакуум огромный: как в топку, бросай и бросай. Человек так устроен непонятно, ему всегда будет интересно читать о насилии, убийствах. Я не в состоянии объяснить это явление, но уже достаточно хорошо убедился здесь в устойчивости спроса.

Светлана упрямо покачала головой.

– Нет. Зачем подбирать объедки за другими, когда рядом лежат в первозданной свежести кисельные берега и текут меж ними молочные реки? Любовный роман – вот что мы будем писать с тобой, мой милый Андрюшенька.

Андрей разочарованно зевнул, затем прошёлся по комнате, разминая затёкшие мышцы.

– Гиблое дело. Я так и знал: что-то тут нечисто, меня обязательно подставят. Слушай, там, в вашем договоре, есть какое-нибудь условие насчёт удачи или неудачи?

Светлана посмотрела на него исподлобья, внимательно, тщательно прокручивая в голове полученную информацию.

– Ты хотел сказать: в нашем договоре? Нет, там такого условия нет. Но почему гиблое, можешь объяснить?

– Потому что это ещё никому не удавалось.

– Ты уверен? А как же «Опасные связи», «Женщина французского лейтенанта», «Поющие в терновнике»? Сколько угодно романов могу тебе назвать.

Андрей нетерпеливо махнул рукой.

– Господи, ну при чём тут классика? Мы же о «семечках» ведём разговор, так называемом жанре «бумажных слёз», дешёвке в мягких обложках. Русских аналогов сему явлению пока ещё никто не изобрёл. Странно, но дело обстоит именно таким образом. Попыток было сколько угодно, начиная с телевидения и заканчивая полиграфическими потугами, но ни одна из них ещё не увенчалась успехом. Казалось бы, чего проще: замени фамилию Смит на какого-нибудь Кузнецова, Майкла на Мишу, Мэри на Машу – вот и весь разговор. Но всё пропадает, тут же становится шитым белыми нитками, которые, само собой, лопаются от первого же страстного вздоха. Читатель шарахается от подобной стряпни как чёрт от ладана и мотает головой наподобие Станиславского: «Не верю!». Ты понимаешь, нам не с чего даже начать с тобой, такого сюжета мы просто не купим, их нет на рынке идей и никогда не было.

– Есть сюжет! – тихо ответила Светлана. – Пусть это тебя не беспокоит.

– Есть сюжет? – Андрей даже глаза вытаращил от изумления. – Так что же ты, рожай!

– Ну, рожать мне ещё рано, – спокойно парировала Светлана. – Пока, во всяком случае, не планирую.

Андрей смутился.

– Ну, это я так, фигурально, – поправился он. – Сколько тебе лет, кстати, если не секрет? В прошлый раз я подумал, что пятнадцать-шестнадцать, а сейчас даже и не знаю, что предположить.

– Тебя интересует, насколько со мной можно работать, насколько зрелы мои мозги? – язвительно полюбопытствовала Светлана. – Или срок боишься схлопотать за совращение малолетних? Лучше оставлю тебя в неизвестности. Может быть, однажды это удержит тебя от риска нарваться на неприятности.

– Возможно, я старый, но не козёл, – не удержался, зло огрызнулся Андрей.

– Браво, великолепный ответ! – несколько раз хлопнула в ладоши Светлана. – Слава богу, и я на овцу не похожа.

– Ладно, будем считать, что счёт равный, иначе мы бог знает до чего договоримся, – смешавшись, примирительным тоном сказал Андрей. – Однако не будем отвлекаться. Какой же всё-таки сюжет?

Светлана долго молчала, как бы собираясь с духом, затем тряхнула головой, окончательно прогоняя нерешительность.

– Начнём с названия. «Дочь путаны»… Как тебе? По-моему, удачно.

Андрей задумался.

– Вообще-то неплохо, – в конце концов одобрил он. – Как раз по нынешним временам – броско, сразу заинтриговывает. Но на одном названии далеко не уедешь. Так, и что же там с этой дочерью происходит? Она по стопам матери идёт, не может удержаться? Противится, пальцы кусает до крови, но что-то изнутри её влечёт? А мать – как она к этому относится?

Лицо Светланы неожиданно передёрнулось злой брезгливой гримаской, однако она довольно быстро взяла себя в руки.

– Интересное решение. Но то, что ты предложил, уже драма, а не любовный роман. Я не так уж много прочитала подобной макулатуры, но в одном согласна с тобой абсолютно: правды там нет и не может быть, только враньё. Точнее, сюжет – враньё, а детали досконально правдивые. Выходит, что дочь у проститутки невинная девочка, как раз та овечка, о которой ты упоминал. Она любит одного парня, серьёзного, положительного, мечтает выйти за него замуж, но парень узнаёт, кто её мать, и порывает с ней.

Андрей насторожился, буквально встал в стойку, как охотничий пёс. Такие вещи были сильнее его воли, действовали как наркотик. Соблазн, искушение. Жрец вечной фабрики грёз, он застыл в немом благоговении.

– Так, интересно. И что дальше?

Светлана взглянула на него с любопытством и, не сдержавшись, расхохоталась.

– Дальше? Дальше сам думай. Зачем же я наняла тебя? Она мстит ему. Или пытается покончить жизнь самоубийством, но, естественно, неудачно. Может быть, пытается выместить зло на своей матери. Не может вынести, когда у её бывшего возлюбленного появляется невеста, и подстраивает им какую-нибудь каверзу. Тысяча вариантов. Возможно, всё это вместе, почему бы и нет?

– Так, так, пожалуй, я тебя недооценил.