Елена Виг - О ЛЮБВИ и не только… Роман в новеллах

– Вот не знаю только, как она будет учиться в училище. Она же будет там старше всех лет на шесть. Вдруг ей опять станет не интересно с этим молодняком?

– А мне кажется – сказала я, – что они ее будут уважать, ведь она уже не только диплом имеет, но и поработала. Я уверена, что она там будет лучше всех.

– Да, если ей что-то интересно, то она очень глубоко копает. Она бы и врачом была хорошим, но это уже поздно. И так она закончит колледж, когда ей будет двадцать четыре года.

– Ну и что? Что это за возраст такой? Совсем еще девочка.

– Ну, не скажите, надо ведь и замуж успеть выйти, детей родить.

– Опять вы все планируете за нее. Да успеет она и детей родить, и наработаться всласть.

– Что-то я не вижу, чтобы ее парни хоть сколько-то волновали.

– Боитесь, что останется старой девой?

– Да не знаю я, чего я боюсь! – отмахнулся он от меня – Но мне за нее неспокойно.

– Ну, так это наша родительская доля такая – беспокоиться. Я, может, тоже беспокоюсь, но одно могу вам сказать: они сейчас все воспринимают не так, как мы в свое время. Раньше развод был концом света, а, особенно – если ты оставалась с двумя маленькими детьми на руках. А что теперь? Я все пытаюсь понять, переживает ли моя Катя. Нет, не вижу никаких следов. Ходит вполне довольная жизнью. Работа ей нравится, деньги платят, мальчики присмотрены и, кажется, ничего ее больше не волнует.

– Да, правил тут нет вообще – согласился Алексей Иванович. – Меня, вот, сколько раз пытались женить. А мне это зачем? Чтобы у Ани мачеха была? Не нужно ей этого. Вы же за меня не пойдете, а на другую – она не согласится, – со смехом закончил он.

Я тоже засмеялась.

– Ну, если жену искать, то вам нужна другая возрастная категория, что-нибудь «тридцать пять плюс».

– И что мне делать с этой «тридцать пять плюс»? Я-то ей зачем нужен? А мне она зачем? Для хозяйства у нас Маша есть.

Я не стала развивать эту тему и подумала, что человек, проведший пол жизни в колониях, в том числе и женских, насмотрелся на такие человеческие характеры, что ему очень сложно поверить в искреннюю любовь и верность.

Я как-то, еще в прошлый приезд, спросила его, за что Маша сидела. «За убийство» – спокойно ответил он. «Муж ее избивал, она ребенка потеряла уже на очень позднем сроке, больше родить не могла. Так она, вернувшись из больницы, его, пьяного, задушила ночью».

Как, зная эти истории, захотеть снова жениться, особенно когда тебя жена с трехлетним ребенком бросила, как поверить, что не все женщины такие?

Я переночевала и на следующий день уехала. Встретились мы только месяцев через пять.

Было воскресенье. Виктор утром заехал, забрал мальчиков гулять, а я, воспользовавшись свободным днем, пошла в парикмахерскую. Когда вернулась, то нашла на кухонном столе записку от Кати.

Мама, я уехала к Ирке, буду после обеда.

К тебе приходил какой-то мужчина. Седой, с усами. Узнав, что тебя нет, сказал, что попробует тебя застать часов в 11. Я не успела его спросить, кто такой.

К.

Алексей Иванович. Интересно, что он делает в Москве?

Когда он вошел, то я сразу поняла, что он чем-то обеспокоен, вернее расстроен.

– Аня здорова?

– Да, здорова, – голос был напряженный. – Она вам не звонила последнее время?

– Нет, недели полторы не слышала ее.

– Ну, тогда вы не знаете, что она еще удумала. Она решила ребенка усыновить.

Я была совершенно ошарашена. Какой еще ребенок, когда она учится.

– Вот и я ей говорю «Какой тебе ребенок? Ты сама еще ребенок!».

– А она?

– Рыдает.

– Откуда, вообще, родилась такая идея?

Оказалось, что все очень просто. Она работала в гинекологическом отделении. Там ей рассказали, что девочка молоденькая родила недавно, но ребенка оставила, отказалась от него, потому что парень ее против. Девочка приезжая, родителей нет, ребенок ей не нужен. Этот мальчик лежит в детском отделении, ждет отправки в дом ребенка. Аня пошла посмотреть и погибла. Теперь умоляет отца, чтобы он разрешил ей ребенка взять себе.

– Нет, ну вы себе это представляете? Ни мужа, ни работы, учиться только начала, так ей нужно грудного ребенка на себя взвалить! Я, конечно, понимаю, она всегда в дом тащила кошек, собак, птиц, но это ведь не собака, это ребенок! Это же ответственность на всю жизнь!

– А как она-то объясняет это решение?

– Да никак, ревет, говорит, что чувствует, что это ее сынок, Митей назвала. Ну, просто с ума совсем сошла! Я ей говорю, что такие вещи делают тогда, когда уже на ноги встали, семью имеют, а она ничего слышать не хочет. Сама к заведующей пошла и стала просить, чтобы они не отдавали мальчика, пока она папу не уговорит.

– А как она вообще собирается все это совмещать?

– Говорит, что Маша ей поможет. Так вы же не представляете – Маша на ее стороне!.

– Она сама сказала?

– Да! Приходит ко мне и говорит, что если дело в деньгах, то она от своей зарплаты отказывается и готова даже мне платить, только чтобы я разрешил взять ребенка. Она, понимаете ли, мне платить будет!

– А откуда у нее деньги?

– Да как откуда? От меня же. Она же живет на всем готовом, деньги практически ни на что не тратит, а я ей плачу. Не очень много, но плачу – это дело принципа. Накопила!

– То есть вы там в меньшинстве?

– Да, в том и дело! Не знаю, как этим дурам в голову вложить, что нельзя такие вещи делать. Прошу вас, поговорите вы с Аней, может вас она послушает.

Я покачала головой.

– Я, конечно, могу с ней поговорить, но, судя по всему, все это бесполезно. Материнский инстинкт, знаете ли, страшная штука. Вот ваша Маша мужа убила из-за этого инстинкта. Если Аня почувствовала этого мальчика своим сыном, то не знаю, какие разговоры про деньги, какие другие разумные доводы ее смогут убедить.

– Да дело, ведь, не только в деньгах, – сказал грустно Алексей Иванович. – Ведь у нее жизнь, считай, еще и не началась. Ей своих надо родить. Вот возьмет она этого мальчика, а потом что?

– А, собственно, что?

– Ну как «что»? – начал опять кипятиться он, – Кто ее потом с ребенком возьмет?

– Думаю, что тут вы ошибаетесь. Если появится человек, который ее полюбит, то наличие ребенка его точно не остановит, а, если остановит, то, значит, это не любовь. А зачем Ане муж, который ее не любит?!

– Вот вы как повернули! Я что-то не понимаю, вы что, тоже считаете, что ей нужно его взять?

– Я думаю, что ни вы, ни я, ничего здесь не сможем изменить. Понимаете, – продолжала я, – если бы речь шла об обыкновенном человеке, который руководствуется в жизни доводами типа «Это неразумно», «Это несвоевременно», то можно было бы убедить ее, что в настоящее время ей лучше сконцентрироваться на учебе, работе, что материнство от нее никуда не убежит, что всех детей на свете не облагодетельствуешь и т. п. Но ведь она не такая! Она увидела этого ребенка, которого бросили прямо при рождении, и спроецировала его судьбу на себя. Ее мать тоже в свое время оставила, бросила, как что-то ненужное. Это счастье, что у нее такой прекрасный отец есть. А у этого мальчика никого нет. Вот, собственно, поэтому ее так и замкнуло. Я не знаю, сможет ли она услышать сейчас людей, которые ее отговаривают.