Елена Виг - О ЛЮБВИ и не только… Роман в новеллах

– А давайте, съездим в город – как-то предложила Аня, когда до отъезда оставалось всего несколько дней. – Мы могли бы там по магазинам походить.

– Ты хочешь себе купить что-то?

– Ну, да, – я почувствовала ее нерешительность, – папа разрешил.

– Давай, съездим, я с удовольствием.

– Правда? А сегодня можем?

Мы поехали сразу после обеда. Давно я не получала такого удовольствия от похода по магазинам! Себе я уже несколько лет ничего не покупала. Моей задачей было сносить хотя бы наполовину то, что висело в моем шкафу и осталось еще с тех времен, когда я ежедневно ходила на работу. Сейчас я практически ничего из этого не ношу, надеваю брюки и что-нибудь сверху по погоде. Не для кого и некуда.

С тех пор, как умер муж, мне стало совершенно безразлично, как я выгляжу. Я понимаю, что это не правильно, но мои дети видели меня всякой, я надеюсь, что они не разлюбят меня, даже когда я буду совсем старенькой и страшной. Мои подруги, с которыми я периодически встречаюсь, хожу на выставки, в театр, не ждут от меня, чтобы я одевалась по последней моде. Они, скорее всего, вообще не особо обращают внимание, что на мне надето. Могут отметить какие-нибудь яркие бусы или другое украшение. Да, в принципе, для походов «в присутствие», как говорил мой муж, у меня достаточно одежды. А в магазин можно и в джинсах сходить.

Дочь моя в моих советах не нуждается, она сама прекрасно справляется с задачей выбора нарядов. А, кроме того, если она идет в магазин, значит, я сижу с ее детьми. А вот с Аней мы оттянулись по полной!

Мы хорошо подготовились к этому походу. Сначала пересмотрели весь ее гардероб и обсудили, что будем покупать. Нашей задачей было создать как можно больше вариантов возможных комбинаций с уже имеющимися вещами. Мы даже нарисовали какие-то комплекты. Это была очень увлекательная игра, похожая на ту, в которую я, да и почти все мои сверстницы, играла в детстве.

Продавался тогда такой журнал, в котором была нарисована девочка в трусах и маечке. Ее нужно было вырезать и надевать на нее разные платьица, которые были в том же журнале. Но мы этим не ограничивались. Мы сами рисовали разные платья, юбки, пальто, делали для них такие же загибающиеся полоски, на которых они хорошо держались на вырезанной девочке. Это был наш собственный дом моделей. Мы приносили эти бумажные куклы в класс, показывали новые наряды, хвастались, у кого круче.

Вот и сейчас я вернулась на пятьдесят лет назад и рисовала Аню в различных вариантах одежды. Художник из меня неважный, но принцип она уловила быстро.

Помните фильм «Красотка» с Ричардом Гиром и Джулией Робертс? Вот я и была таким Ричардом Гиром – придирчиво рассматривала «Джулию Робертс» – Аню, когда она выходила из примерочной в очередной блузке или платье. В результате мы купили несколько очень приличных вещей, в которых девушка смотрелась современно, но не вызывающе.

Мы сидели в кафе, пили кофе с пирожными, и обсуждали результаты нашего набега на магазин.

– Знаешь, Анечка, что самое хорошее в тех вещах, которые мы купили? – спросила я. – А то, что в них ты будешь очень уместно смотреться и в институте, и в любом другом месте.

– Я не очень понимаю, что такое «уместно» – призналась она.

– Хорошо, давай разберем на примере. Вот представь, что тебе нужно идти на похороны. Ты как оденешься?

– Ну, понятно как – надену что-нибудь черное!

– Правильно, только не просто черное, а такое, чтобы не особо привлекать к себе внимание. Ведь ты же не будешь надевать платье в пол с декольте, пусть даже и черное.

Аня фыркнула, представив себя в таком платье на похоронах.

– А почему не будешь? – продолжала я. – А потому, что на похоронах не ты главная, а тот, кого хоронят, от него внимание отвлекать нельзя. Точно так же, как ты не наденешь платье в ярких цветах, потому что так не принято, на похоронах это неуместно. Здесь все ясно?

Аня кивнула.

– Более сложный случай – это праздник. Если это какой-то общий праздник, где нет главного героя, то ты должна быть одета так, как все. Если предполагаются вечерние платья – то ты тоже должна быть в таком, иначе ты будешь выделяться из толпы. Если это чей-то день рождения, то ты должна быть одета скромнее виновника торжества.

– А откуда я знаю, как этот виновник будет одет?

– Не знаешь, поэтому сама должна быть одета красиво, но скромно. Ты вообще знаешь, что такое дресс-код?

– Ну, примерно, знаю.

– Это правила в одежде, которые не принято нарушать. Вот эти правила, как раз, и определяют, что уместно, а что нет.

Аня немного помолчала, а потом сказала задумчиво:

– Я, наверно, знаю, почему за моей спиной девчонки шушукаются. Я одеваюсь неправильно. Я иногда вижу красивое платье, и оно мне так нравится, что я его покупаю и сразу бегу в нем в институт. А они надо мной смеются.

– Вот теперь не будут, – пообещала я.

Уже, уходя из магазина, мы остановились около киоска с разнообразными шарфами, и я купила ей палантин, очень подходящий к ее зеленой куртке, на котором зеленые полоски сочетались с широкими серыми и тонкими черными и белыми, вместе создавая причудливый узор.

– Это мой подарок тебе на память, – сказала я.

– Спасибо! – Аня залюбовалась шарфом. – Мне так жаль, что мы с вами расстаемся! – добавила она.

В этом признании было столько искренней грусти, что у меня защемило сердце. Как это ни странно, но мне тоже было жалко, что наше совместное пребывание подходит к концу. Я даже не знаю, как я ее воспринимала: как подругу, младшую дочь, может быть даже внучку, но нам обеим было не скучно вместе, и я чувствовала, что нужна ей, а одно это чувство дорогого стоит.

– Не грусти, мы же не навсегда расстаемся. Ты можешь ко мне в гости приехать, мы по Москве погуляем, в театр сходим. Приедешь?

– Приеду, – Аня радостно закивала головой. – Я обязательно приеду.

Катя с детьми должна была вернуться через неделю после моего приезда из санатория. Я разговаривала с ней по телефону. Звонки были как всегда очень скупыми на информацию: все нормально, дети здоровы, еды хватает, но голос был веселый, поэтому я надеялась, что у них действительно все хорошо. А, собственно, что должно быть плохого? Две самостоятельные женщины и трое мальчишек. Я знала, что они точно не скучают!

Ира была Катиной подругой с самого первого класса. Если Катя была домашним баловнем, то Ира, наоборот, воспитывалась родителями очень самостоятельной. Да и как могло быть по-другому, если оба родителя постоянно на работе, а бабушек нет. Ира была типичным «ребенком с ключом на шее», как говаривали во времена нашей молодости. Так называли тех, кто самостоятельно приходил из школы, сам себя обслуживал, сам делал уроки, у кого родители были заняты с утра до вечера. В первом классе Ирина мама даже договорилась с моей мамой, что та будет забирать Иру к нам, кормить и держать до вечера, до ее прихода. Вот тогда девочки и сдружились. Ирочка была в нашей семье, как родная, могла прийти к нам со своими проблемами, да и вообще с любыми вопросами. Она хорошо училась, много читала, они с Катей поступили в один и тот же институт. Замужем она была очень недолго. Я помню, как она сидела у меня на кухне, (Катя тогда уже жила отдельно), ела торт, пила чай и рассказывала, что прогнала мужа.