Оксана Ортиц - Брак с психопатом. Как выбраться из ямы и снова начать жить

А я всегда была такой закомплексованной!

Мне стало грустно.

Это было две недели назад…

А за неделю до свадебной церемонии, днём, вдруг раздался телефонный звонок – это был главный организатор летнего детского лагеря, куда Гюнтер в прошлом году ездил в качестве воспитателя. И в этом году он тоже очень к этому стремился.

Но организатор сообщил, что кандидатура Гюнтера отклонена и летний лагерь пройдёт без него!

Их разговор длился почти час и был очень эмоциональным! Гюнтер кричал, пытался что-то объяснять, умолять, и бегал по всей квартире. В конце концов он в ярости отключил телефон и в изнеможении упал рядом со мной на диван, где я в это время проверяла свои текущие счета.

– Идиоты! Что они понимают?! Я столько для них сделал! Представь, какие-то две бабы пожаловались, что я был недопустимо груб и чем-то там их оскорбил… Кобылы! Дуры набитые! Надавать бы им по рожам за их вранье!

В таком бешенстве я никогда ещё его не видела. Он сжал кулаки и потряс ими в воздухе.

– Гюнтер, ты бы мог перед ними извиниться… Может, тебе тогда опять разрешат…

– Наивная, – перебил он меня, – они все там против меня!

– Почему?!

– Кто-то ляпнул, что когда я играл с детьми на пляже – а мы ведь просто боролись и дурачились – у меня появилась… ну это… эрекция.

От удивления у меня округлились глаза:

– И это… правда?!

– Малыш, ты что, с ума сошла?

– Да, но кто может выдумать такое кошмарное обвинение? И зачем?

– Эти идиоты! Не хватало ещё, чтобы ты им поверила! Представь, у них хватает наглости утверждать, будто я по ночам девочек из палаток вызывал! Ну и что? Иногда и вызывал одну или другую – чтобы просто поговорить! У них столько проблем в этом возрасте! Я им помочь хотел!

– Согласись, это как-то странно звучит! Кто помогает ночью? Тебе разве не хватало для этого дня?!

– Ничего странного, я ведь отец двух подростков, двух девчонок…

Но мне плевать на этот их лагерь! И плевать на их нелепые обвинения!

– Гюнтер, но тебе просто необходимо оправдаться! Ведь это такой удар по твоему имиджу! Это обвинение в педофилии!!!

В этот момент он обнял меня и ласково заглянул в мои испуганные глаза:

– Малыш, так ведь я им сейчас и сказал – если бы я был педофил, разве полюбила бы меня такая женщина, как ты? А ты ещё и замуж за меня выходишь!

Что-то будто оборвалось внутри меня. Одновременно с этим в ушах загудел колокол: «Беги… беги… беги от него…»

Но даже подумать о том, что всё это может быть правдой, было жутко!

Потому что тогда надо опять организовывать переезд – а куда? У меня же в этой стране – ни родителей, ни родни! А подруг Гюнтер уже давным-давно отвадил от меня, контакты прервались.

А может, это всё действительно неправда?

Если бы он был виноват, разве рассказал бы он мне всё так откровенно?

Где это видано, чтобы педофил сам наводил на себя тень и подводил под подозрения?

Он же мог всё это скрыть от меня, и если рассказал мне все подробности, значит, не виноват ни в чём! И знает это!

И потом – он же всем здесь известен и всеми любим. Ну разве что кроме организатора летнего лагеря и его сотрудников.

«Не думай… Не думай… Не думай…» – мысленно отвечала я на удары колокола в моей голове. – «Забудь эту странную историю, будто её и не было. Его друзья верят в него. Вот и ты верь в него и не сомневайся!»

Весь вечер меня тошнило и нестерпимо болел живот.

И вот я мою окна и думаю, думаю, думаю…

Поверить, что любимый человек – педофил? Ни за что!

Поверить – значит, разрушить всё, что я построила за последние годы. Пустить по ветру наше знакомство, отношения, переезд, надежду иметь семью, любить и быть любимой…

Поверить – значит, немедленно уйти от него!

Поверить – значит, навсегда лишиться возможности целовать этот милый изгиб любимых губ…

Я вылила грязную воду из ведра и начала наливать чистую.

Почему-то вспомнила в этот момент, что Гюнтер уже несколько раз звал Андрюшу пойти с ним на тренировку по волейболу – мол, пора тебе начать заниматься спортом, мальчик.

Но не он ли сам мне часто рассказывал, что после тренировки, которая заканчивалась около 23:00, в душе моется только он один – Гюнтер? Все остальные мужики едут сразу домой.

Значит, это он будет мыться с моим сыном в одном душе? Другой был давно неисправен.

Одни во всём здании? В такое позднее время?

Я закрыла кран и отставила ведро в сторону.

Потом пошла и постучалась в комнату сына, и когда он открыл, сказала:

– Если Гюнтер будет звать тебя пойти с ним на спорт – не соглашайся! И дай мне слово, что никогда, никуда не пойдёшь с ним один!

Не дав ему времени задать мне хоть один вопрос, я развернулась и побрела домывать окна.

…И вот наша свадьба уже завтра.

Будут родители Гюнтера и несколько его знакомых, а с моей стороны – никого, кроме сына. В узком семейном кругу мы попьём кофе, затем – на следующее утро – позавтракав вдвоём, сядем в машину и отправимся в наше свадебное путешествие – во Францию.

Но всё это потом, а сейчас мы сидим в парке, строим планы на жизнь и наслаждаемся солнечным закатом.

Я ни о чём не думаю в этот момент – закрыв глаза, вся отдаюсь этой минуте беззаботного счастья.

– Малыш, я так боюсь, что разочарую тебя в браке! Как-то так получается, что я всех всегда разочаровываю. Но на этот раз я хочу, чтоб всё было по-другому, чтобы ты была счастлива со мной! По-настоящему счастлива!

– Гюнтер, что это с тобой? Почему вдруг ты должен меня разочаровать?

Несколько минут он молчал, а затем задумчиво произнёс:

– Знаешь, моя бывшая супруга утверждала, что я извращенец! Она даже подавала на меня в суд… Заявляла, что я со старшей дочерью сплю…

Я почувствовала сильное головокружение, каждый мускул моего тела напрягся и окаменел.

Про что это он?

Как это – спал? По взаимному согласию, что ли?

Глухо, как сквозь толщу воды, до меня доносился звук его голоса:

– В полицию на меня настучала… Меня в психушку посадили… Почти шесть месяцев принудительной терапии… Мне запрещено приближаться к дочери ближе, чем на 500 метров… Но всё это ложь, Малыш!..

Наверное, я выглядела глупо: с открытым от удивления ртом и лицом, белым как стена.

Лёгкая усмешка мелькнула на его губах – мелькнула и погасла.

А я впервые вдруг подумала о том, что всё это – правда, и он говорит мне её в глаза, чтобы насладиться моими сомнениями и страхами!

Но что, что, что я могу сделать в этой ситуации?!

Ведь нет никаких конкретных доказательств, он не пойман с поличным и отрицает свою вину. И ведь я люблю его!

Я чувствовала себя в западне, в самом центре какой-то грязной игры, и из-за охватившей меня паники не могла найти выхода, отчётливо понимая только одно – на меня надвигается что-то страшное!