Оксана Ортиц - Брак с психопатом. Как выбраться из ямы и снова начать жить

«За кого ты вышла замуж?» – спросила я себя.

И ответ не заставил себя долго ждать:

«За дьявола».

Да, мне пришлось себе в этом сознаться: с любовью и до мелочей продуманное и подготовленное мною свадебное путешествие закончилось для меня именно там – на куче яблок в незнакомом саду.

…Все остальные дни отпуска прошли мимо меня, как сцены чёрно-белого кино – бескрасочно и тускло.

Я чувствовала себя больной от разочарования и запутавшейся в своих чувствах.

Все мои прошлые страхи и сомнения снова обрушились на меня…

О чём он говорил тогда в машине? И что имел в виду? Какое такое перевоспитание? И в чём я должна его слушаться?

Я лихорадочно искала логику в его словах и не могла найти, как не находила никакого объяснения его поведению.

И пропорционально моей неуверенности стали расти и мои страхи.

А Гюнтер казался вполне довольным и счастливым, целыми днями таская меня по выставкам, вечерами легко и быстро впадая в летаргический сон, а ночами неожиданно запрыгивая на меня в порывах тупой звериной страсти. Он даже не находил нужным будить меня или быть ласковым…

Иногда он пытался сделать «своё дело» тихо и незаметно, чтобы я не успела проснуться, но чаще всего я бывала просто вырвана из сна и не понимала, что происходит. А когда до меня доходило, что кто-то как раз занимается со мной сексом, этот кто-то уже храпел в отключке.

Стоит ли упоминать, что я чувствовала себя использованным неодушевлённым предметом, чем-то вроде надувной резиновой куклы из секс-шопа?

Оставшуюся часть ночи я тихо и зло плакала в подушку…

На мои упрёки утром (почему не разбудил?), он холодно и веско отвечал:

– Мне так захотелось – и я так сделал. Причём здесь ты?

А ведь действительно, причём?

Гюнтер будто и не замечал моего хмурого вида, а может, не желал замечать. Но, скорее всего, он просто наслаждался этим коктейлем моих чувств: злости, растерянности и уныния.

Где-то через неделю он спросил:

– Из-за сына, что ль, горюешь? Да чёрт с ним, пусть живёт с нами.

Но растерянность моя не проходила…

Мне было как-то странно себя жалко: человек рядом со мной казался мне теперь чужим дядькой, с которым я почему-то должна жить. Мысли о нём, о резкой перемене его отношения ко мне, вызывали у меня тошноту и приступы головокружения, и я боялась сама себе признаться в том, что начинаю его по-настоящему бояться…

…В одном из многочисленных соборов, которые мы регулярно осматривали на протяжении всего нашего путешествия, я увидела необычную статую Христа.

Иисус сидел, положив руки на посох и опустив голову. Лицо его было усталым и… словно бы отчаявшимся.

Статуя была сделана из дерева, а не из камня, и будто излучала тепло и сочувствие. Я долго всматривалась в лицо Христа и вдруг, неожиданно для самой себя, повалилась к его ногам:

– Что я наделала, Господи?! И как же мне дальше жить?

Сознание сделанной ошибки (замужества) и невозможность повернуть назад терзали меня, и я мучилась от безысходности. На ум приходили многие и многие ситуации, в которых я чувствовала себя с ним неловкой, глупой и запуганной. И в то же время было в Гюнтере нечто, что заставляло меня восхищаться им и оправдывать в своём сердце даже самые ужасные его поступки.

Я и не заметила, как слёзы начали капать на ноги Христа.

В церкви не было ни души, можно было плакать громко и отчаянно, доверяя ему то, что больше некому было доверить, потому что всё это казалось даже мне самой просто горячечным бредом…

Я поднялась с колен ужасно усталой – как и Христос, ноги которого я залила своими слезами.

Я больше не смотрела в его лицо. Я слышала в своём сердце его тихий голос:

– Поплачь, дитя моё, поплачь. Тебе ещё ох как много придётся плакать…

Любовь…

Способность любить – именно то, что отличает нас как людей.

Мы ищем любовь, она нужна нам как воздух и мы щедро одариваем ею наших близких и друзей.

Слово «любовь» можно даже заменить на «человечность», ведь речь идёт о глубинных связях и отношениях с теми, к кому мы сердечно привязаны и кто нам бесконечно дорог.

Для многих из нас это в первую очередь родители, братья и сёстры, наши дети, бабушки и дедушки и, конечно же, домашние животные. То есть все те, кто составляет самый узкий и нужный нам круг отношений. Именно в нём черпаем мы поддержку, тепло, силы и любовь.

Но вот в этот интимный круг входит психопат.

Потому что мы сами его туда впустили, обманувшись его обаянием и красноречием.

Откуда же нам было знать, что психопат ненавидит любовь!

И не просто ненавидит. Он сделает абсолютно всё, чтобы разрушить ваши семейные связи, разорвать узы любви, которые соединяют вас с родными и близкими.

Он будет всеми силами пытаться оклеветать их в ваших глазах, а вас – в их.

Зачем? Да чтобы вы стали одиноки, несчастны и полностью зависимы от него – человека-хищника.

Чтобы только его вы слушались, только ему подчинялись и только ему принадлежали.

Чёрная зависть психопата к вашей яркой эмоциональной жизни и к вашей любящей душе не знает пощады и буквально раздирает его на части!

Ведь он так жаждет безраздельного царствования в вашем сердце – и не потому, что любит, а потому что хочет полностью владеть вами и иметь абсолютный контроль над вашей жизнью.

И он никогда не согласится делить вас с кем бы то ни было! Никогда!

Ненависть к любви в каменном сердце психопата – это всё разрушающая на своём пути страшная машина, которая не остановится до тех пор, пока не уничтожит свою жертву… до конца!

…Был ранний вечер поздней осени.

Я сидела на кухне, смотрела на падающие за окном листья и мучительно пыталась вспомнить, с чего же всё это началось…

Сын. Мой любимый мальчик…

Мы были с ним одной душой и одним сердцем… Когда-то. И совсем в другой жизни!

Так получилось, что воспитала я его одна и в чужой стране, годами сражаясь с его отцом за свои материнские права, которых он всеми возможными способами пытался меня лишить.

Я отдала Андрюше всю свою нежность и всю любовь, на которую только была способна.

Нас объединяли узы нерушимого доверия, и не было ничего, что мы не могли или не хотели бы рассказать друг другу, если нам нужны были совет и поддержка.

В отпуск мы всегда ездили вместе, вместе лазили по горам, кормили яблоками лошадей или с визгом носились на каруселях в Диснейленде. Самолёты, пароходы, поезда – мы часто бывали в пути, настоящие друзья – мама и сын.

В этой чужой стране у нас не было ни друзей, ни родни.

Наверное, поэтому мы и были так сильно связаны эмоционально.

За два года до описываемых событий в нашей маленькой семье случилось пополнение – малыш котёнок чудесного рыжего окраса, который влюбил нас в себя и стал участником всех наших игр и развлечений.