Фейрин Престон - Колдовство любви

— У меня осталось мало времени, совсем мало времени. Улетай, Мерлин.

Сова улетела на шкаф.

Сидя на софе, Ноа видел, как пролетела сова.

— Она очень привязалась к тебе, не так ли?

— И я к ней, — ответила Раиннон, возвращаясь к нему и садясь рядом. — Ту первую неделю, когда было неясно, выживет она или нет, я насильно кормила ее из рук мясной пищей для малышей каждые тридцать минут. И так круглые сутки. Я была счастлива, что мне удалось спасти ее. Но я не собиралась делать ее домашней. Я думала, что когда она вырастет и сможет летать, она обязательно улетит.

Однако Мерлин решила остаться со мной. Временами она все-таки улетает, но всегда возвращается.

Он понял, что у нее был магнетизм, который притягивает к ней живые существа, заставляет их желать, чтобы она была рядом.

— Мы еще по-настоящему не познакомились друг с другом, — нежно сказала она и пересела на сундук напротив него, чтобы быть к нему лицом.

— Пожалуй, да.

Мысль о том, что человек может узнать все о Раиннон, была слишком притягательной, но и пугающей. Возможность снять с нее ее мистическую, сбивающую с толку оболочку и увидеть то, что у нее внутри, было слишком сильным искушением, с которым он не мог справиться. Но это было также слишком нереальным. И до тех пор, пока он помнил об этом, он был в безопасности.

Греймокин прыгнул ей на колени. Она гладила его некоторое время, а затем мягко подтолкнула его, и кот спрыгнул на пол. Он покорно побежал к окну, вспрыгнул на подоконник, выбрался наружу и устроился в цветочном ящике среди цветов.

— Ты расскажешь мне, что стоит за этими земельными делами, если узнаешь что-нибудь?

Он кивнул.

— Можешь не записывать мой адрес. Просто пошли письмо на имя Раиннон, Хилари, Вирджиния. Эдвина передаст его мне.

Общаться с ней при помощи писем, не иметь возможности видеть ее — все это показалось ему совершенно неприемлемым. Собственно говоря, весь конец их разговора был не правильным. Но она была необычной женщиной, а ему было необходимо возвратиться к реальности. Или же потерять свое здравомыслие.

— Я был бы очень признателен тебе, если бы ты присмотрела за Эзми и Лавинией.

— Я и так собиралась это делать.

— Как бы там ни было, я дам тебе мой номер телефона в Нью-Йорке на случай, если что-то случится и тебе понадобится связаться со мной.

— Благодарю, но я уверена, что мне это не понадобится.

Черт возьми, ему не хотелось уходить. Что случилось с ним? Мерлин, не мигая, смотрела на него с верха шкафа.

— Говорят, что совы — предвестники волшебства.

Магия окружала Раиннон, а его никто не научил тому, как вести себя в тех случаях, когда на него оказывали колдовское воздействие сверхъестественные силы. Его жизнь, как личная, так и на работе, была строго регламентирована, размерена и содержала в себе комфорт предсказуемости. Ему нравились долгие часы тяжелой работы, когда у него не было никаких зигзагов и крутых поворотов, выводящих из себя объездов и кошачьих голубых глаз, проникающих в глубину твоей души.

— Пожалуй, я пойду, — сказал он и поднялся с софы.

Она понимающе кивнула, тоже встала и взяла его за руку.

«Еще один раз она поведет меня», — подумал он. Нов почувствовал облегчение. Скоро он освободится от ее чар. В центре комнаты он остановился и с силой прижал ее к себе. Его рот стремительно нашел ее губы, и он почувствовал, что его тело сотрясают разряды эмоций. Боже, как он мог подумать о том, что сможет оставить ее? Она ведь чародейка, которая может влить огонь в каждую клетку его тела.

— Я ухожу, — пробормотал он хрипло, прижимая свои губы к ее губам. Возбуждение обволокло ее тело.

— Я не задерживаю тебя, — прошептала она, но в то же время прильнула к нему, как будто с помощью этого она могла убедить его остаться с ней, — Не задерживаешь?

Она подумала о том, как ей хотелось бы остановить его, но она знала, что если только скажет ему об этом, то отпугнет его. Ему всегда хотелось слышать объяснения, а сейчас никаких объяснений у нее не было. Ноа никогда не встречал такого, с чем он не мог бы совладать. Но теперь бывшая надежной уздечка, которую он всегда набрасывал на свои чувства, превратилась в тоненькую нить, готовую совсем исчезнуть в любую минуту. Если он не вырвется сейчас, то не сможет сделать этого никогда.

Буквально заглатывая воздух, он заставил себя оторваться от нее. Глаза Раиннон светились из-за переполнявших ее желания и мольбы. Этого могущественного сочетания чувств вполне достаточно, чтобы поставить на колени даже самого сильного человека. Ноа заставил работать ту часть своего мозга, которая не была еще подвержена безумию. Ведь он всегда планировал наперед, всегда взвешивал последствия, определяя, будет ли предстоящее действие соответствовать его интересам. Кому-то это может показаться слишком расчетливой жизнью, но он считал, что это необходимо для самосохранения.

А сейчас — тем более.

— До свидания, Раиннон.

Поздно ночью Раиннон сидела на своем месте у окна и гладила Греймокина, который лежал у нее на коленях.

— Он не может уехать, — тихо говорила она. — Не может.

Серебристая слезинка выкатилась у нее из глаз и упала на гладкую черную шерсть кота.

Греймокин мигнул, затем повернул голову и стал пристально смотреть на восток.

Ноа проснулся от мелодичного звука колокольчика. Сквозь сон он припомнил, что уже где-то слышал его, но вспомнив также, что не спал почти всю ночь, решил отложить остальные воспоминания о том, где именно он его слышал, на потом. Снова раздалось позвякивание, нежное и чистое, тихое и мелодичное, почти как голос женщины.

Ноа открыл глаза и первое, что он увидел, был Греймокин, сидящий на оконном выступе с другой стороны окна. Каждая линия его тела, покрытого густой черной шерсткой, выражала его обычную самоуверенность и гордую надменность.

— Проклятый кот, — пробормотал Ноа, — убирайся к своей хозяйке и передай ей, что на этот раз ваш прием не сработает.

Кот мигнул, но не сдвинулся с места.

Вознамерившись не обращать на него внимания, Ноа спрыгнул с кровати и направился в ванную. Когда он вернулся после душа, то к своему удовольствию обнаружил, что кот исчез. Надо делать свое дело и не обращать внимания. Это всегда помогает в подобных случаях.

Он быстро оделся, затем упаковал свои вещи и отправился к Эзме и Лавинии. Однако вместо своих теток он нашел записку от них.

Она гласила: «Дорогой Ноа. Мы пошли на службу в церковь, но скоро вернемся. Пожалуйста, дождись нас и пока не уезжай».

Великолепно. Просто замечательно. Вот тебе и ранний отъезд. Он сделал недовольную гримасу, а затем стал обдумывать ситуацию. Он собирался выехать без завтрака, а перекусить позднее, миль через пятьдесят или шестьдесят. Но раз уж ему надо ждать своих тетушек, то разумно использовать это время для еды.