Джули Гаррат - Непостоянное сердце

Кирстен, сидевшая в непринужденной позе, мечтательно глянула на детскую кроватку.

— Пока буду просто жить, приспосабливаться к своему новому состоянию. Все еще никак не привыкну к тому, что у меня нет этого огромного живота. Ты даже не представляешь, какое это счастье вновь залезть в обычную одежду. Кстати, спасибо, что привезла вчера платья.

— Мне сказали, ты принимаешь душ, и я оставила их в приемной. Ты уж извини, что не дождалась тебя. В студии была запарка. — Холли поморщилась. — Мне пришлось интервьюировать такую темпераментную примадонну, что не дай Бог. Ну и намучилась же я!..

Кирстен нежно рассмеялась.

— Держу пари, она нашла в тебе достойного противника, сестренка.

Холли, глянув на кроватку, перевела разговор на другое.

— Ты сообщила ему о ребенке? Ты должна сказать!.. Он имеет право…

— Эй! Не отравляй удовольствие. Давай еще немного повитаем в облаках, ладно?

— Нет, Кирсти. — Холли покачала головой. — Ты обязана смотреть в лицо реальности. И он тоже. В конце концов, это его ребенок. Он должен помогать тебе. Если ты сама ему не скажешь, это сделаю я.

— Ничего у тебя не выйдет. — Кирстен решительно настроилась не позволять сестре смущать свой покой. Она села поудобнее, вытянув вперед свои длинные ноги. — Он уехал. С той девушкой. В Англию.

— Боже! И ты его отпустила? Знала, что он собирается уехать, и ни словом не попыталась остановить?

— Когда мы расстались, он еще был в Квинсленде, любовь моя. Я ни сном ни духом не ведала о том, что беременна, когда приехала в Мельбурн устраиваться на работу в телекомпанию.

Холли сдвинула брови.

— Так откуда ты узнала, что он уехал?

Кирстен постучала пальцами по телефонному аппарату, стоявшему на маленьком столике возле ее кресла.

— Я пыталась дозвониться ему вчера вечером. Во мне проснулась совесть, и я просто хотела посмотреть, станет ли он со мной говорить. Ты же помнишь, как он вел себя все время с тех пор, как бросил меня. Каждый раз, когда я набирала его номер, ответом мне было глухое молчание на другом конце провода. Честно говоря, сестренка, я глубоко сожалею, что не оказалась там с ним, когда убили Дона. Иногда мне кажется, он клянет меня за это. Во всяком случае, как тебе известно, сразу же после убийства он позвонил мне и сказал, что больше не желает меня видеть.

— Не говори глупостей, Кирсти. За это он тебя не может винить. Черт, да этот наркоман-грабитель, искавший денег на удовлетворение своего порочного пристрастия, мог бы и в тебя пулю выпустить, будь ты вместе с ними в доме.

Кирстен какое-то время сидела молча, размышляя над словами сестры, затем сказала:

— Сначала мне Сера позвонила, спустя несколько дней. Сообщила, что Райан ранен; пуля поцарапала ему голову, когда он пытался вырвать оружие у грабителя, застрелившего Дона. Она сказала, что рана несерьезная и мне вовсе незачем ехать в Квинсленд.

— Ну и что? — пожала плечами Холли. — Что это доказывает?

— Не знаю. — Кирстен нахмурилась. — Зря я не поехала. Прошло более двух недель, прежде чем мне удалось связаться по телефону с Райаном и поговорить о его отце. Я должна была поехать, Холли. Я это чувствовала…

— Но я тебя отговорила. Да! Я понимаю, это моя вина, но откуда ж мне было знать, что он разрушит твою жизнь? И, кроме того, тебя взяли на телевидение. Разве можно было все бросить, когда ты только что устроилась?

Кирстен поморщилась.

— Нет, конечно. Ты ведь с таким трудом добилась для меня места. Конечно, я не могла уехать. Мне эта работа нужна была как воздух. Я ведь уже начала подумывать, что напрасно потратила столько времени на учебу, что так и буду всю жизнь перебиваться сезонной работой на курортах.

— Ты уверена, что Райан уехал… из Квинсленда?

Кирстен развела руками.

— Послушай, я разговаривала с женщиной, которая убирает в бунгало Фарраров. Она не стала бы мне лгать. Она сказала, что англичанка получила какие-то тревожные известия и отправилась домой, забрав с собой Райана. Это, на мой взгляд, может означать только то, что между ними завязались какие-то отношения. Иначе зачем бы он поехал с ней?

— У него есть обязательства перед тобой…

— Но он же не знает о ребенке, — перебила сестру Кирстен. — Я в Мельбурне уже более семи месяцев.

— В общем, ты осталась на бобах. Ты это хочешь сказать?

— Похоже так.

— Твой Райан — трусливая крыса.

— Ты еще мягко выразилась. Слышала бы, как я его обзывала на прошлой неделе, когда рожала, — усмехнулась Кирсти.

— Нечего было упрямиться. Рожала бы под наркозом, как тебе предложили, не пришлось бы мучиться.

— Я хотела родить сама.

— Сумасшедшая. — Холли содрогнулась. — Я бы не задумываясь дала себя усыпить и разрезать.

— И лишила бы себя огромного удовольствия.

Кирстен подмигнула сестре и расхохоталась.

— Точно сумасшедшая! Как ты могла отпустить его безнаказанно?

Кирстен пожала плечами.

— Ну и что? Пусть я сумасшедшая. Зато посмотри, какая восхитительная крошка лежит в кроватке. Да и кому они нужны, эти мужчины?

— Так как ты ее назовешь?

— Есть только одно имя. Рин! Более близкого к имени Райан я ничего не смогла придумать.

Старшая сестра резко поднялась и решительно направилась к кроватке.

— Вот именно! — вскричала она. — Девочка похожа на него, значит, и имя должно быть созвучно. Ты так рассуждаешь, да?

— Я просто хочу помнить о нем. Всегда. Я ведь любила его, сестренка. И сейчас люблю. Всегда буду любить.

Холли порывисто развернулась лицом к сестре и, всплеснув руками, воскликнула:

— Он же заявил — и по телефону, и в письме, — что не желает больше тебя видеть. А в чем ты провинилась? Ни в чем! Абсолютно ни в чем! Он просто трусливая крыса, Кирсти. Мерзкая ничтожная тварь. Получил, что хотел, и смылся…

— Нет, — спокойно возразила Кирсти. — Ты не права. Я ему не безразлична. Почему он так поступил, не знаю. У него не было причины. Если бы я была рядом, когда убили Дона, возможно, я поняла бы, почему вдруг он отвернулся от меня.

— Но тебя там не было. Ты была здесь, в Мельбурне, со мной. А он спутался с ней. С этой стервой из Англии. Она, должно быть, воспользовалась тем, что он убит горем. Она была там, с ним, и, видя, что он пал духом, сразу же прибрала его к рукам. Это единственная причина, дорогая ты моя глупая сестричка.

— Нет, — не уступала Кирсти. — Он рассказывал мне о ней, и я сама видела, как Серена относится к его отцу. У Райана с ней никогда ничего не было. И потом, это же противоестественно. В такой ситуации.

— И чем же в таком случае ты объясняешь его неожиданное охлаждение?

Холли медленно приблизилась к окну.

— Что-то случилось, — задумчиво промолвила Кирстен. — Наверно, произошло что-то такое, о чем я не ведаю.