Герцель Давыдов - Десять дней в ноябре

ми светлыми волосами. В течение долгого странствия

от берегов Румынии к Палестине они успели подру-

житься и старались держаться вместе. Среди этих

женщин была и Лея, которая в основном сидела молча

и думала о чем-то своем. Рядом с ней сидела Хелен, она

ни на минуту не отходила от матери и категорически

отказывалась обедать с другими детьми за отдельным

столом. Лея пыталась объяснить дочери, что это ее но-

вые друзья, с ними надо общаться, с ними она потом

будет ходить в школу. Но, несмотря на долгие скучные

месяцы путешествия, Хелен не хотела никуда отхо-

дить от мамы.

После тех ужасных событий прошло более года,

и Лея, так и не добившись справедливого наказания

для погромщиков в Германии, села вместе с дочерью

на корабль в Румынии и отправилась в Палестину,

чтобы забыть об ужасе произошедшего и постараться

начать там новую жизнь. По прибытии беженцев бри-

танские солдаты, управляющие в то время Палести-

ной и всячески боровшиеся с незаконной иммиграци-

ей евреев, пересадили их на корабль «Патрия», чтобы

отправить на остров Маврикий.

– Долго нам еще торчать здесь? – положив вилку

на стол, возмущенно спросила Дина у сидящих за сто-

лом женщин.

Так же как и Лея, и другие беженцы из Германии,

Дина приплыла в Палестину вместе с семьей на кора-

бле «Пасифик».

– Нигде нам нет покоя. В Германии нацисты кри-

чали: «Убирайтесь с нашей земли на свою родину!»

– и что? Вначале целый месяц мы плыли сюда из Ру-

мынии в тесноте и ужасных условиях, но как толь-

ко корабль прибыл в Палестину, к берегам Хайфы,

британцы задержали его. – Посмотрев по сторонам

и убедившись, что рядом нет британских солдат, она

глотнула воды из стакана и продолжила: – А потом

арестовали и другие корабли, которые после нас при-

шли из Европы. Почти 20 дней нас содержали в Атли-

те3, а теперь пересадили на этот корабль и собираются

депортировать на Маврикий, – эмоционально доба-

вила вторая подруга, Сара.

– Поскорее бы они уже решили хоть что-то. Пусть

оставят нас здесь, в Палестине, или отправят на Мав-

рикий, – сказала Дина.

– Да, ты права. Уже нет сил терпеть все это и на-

ходиться столько времени на кораблях. И дети очень

устали, – присоединилась к беседе Лея.

– Мы должны были отплыть на Маврикий еще

вчера, но еврейские официальные организации всту-

пили в очередной раунд переговоров, чтобы убедить

британцев позволить нам остаться в Палестине. Бри-

танцы утверждают, что евреи, видите ли, превысили

установленный ими лимит в пятьдесят тысяч человек

в год. Лишь пятидесяти тысячам позволят остаться

в Палестине, а все прочие беженцы будут переправле-

ны на Маврикий, – сказала Мирьям.

– Получается, что если бы мы приплыли сюда

весной, летом или в начале осени, то нам разреши-

ли бы остаться, как и другим беженцам? – спросила

Дина.

– Да, но раз мы приплыли практически в конце

года, в начале ноября, и вдобавок ко всему количе-

ство беженцев из Европы резко возросло, они решили

3

Атлит – лагерь для незаконных иммигрантов около Хайфы.

принять жесткие меры, чтобы остановить поток неза-

конной иммиграции, – грустно сказала Мирьям.

– Девочки, не волнуйтесь. Скажу вам по секре-

ту: никуда мы отсюда не уедем, а останемся на нашей

родине, – после небольшой паузы, хитро улыбаясь,

тихим голосом сообщила Ханна.

Перед тем как произнести эти слова, она вни-

мательно оглянулась по сторонам, дабы убедиться,

что поблизости нет ни одного британца.

– Ты думаешь, что все еще может уладиться?

Полагаешь, что еврейские организации договорятся

с ними и нам разрешат остаться? – с сомнением спро-

сила Дина.

– Мы останемся здесь, – улыбнувшись еще

шире, прошептала Ханна.

– Хотелось бы разделить твой оптимизм, но в это

слабо верится, – произнесла Дина.

Подвинувшись к центру стола и поближе накло-

нившись к подругам, Ханна пояснила:

– Мой брат – член «Хаганы». Это такая военная

партизанская еврейская организация в Палестине, во-

юющая против британцев. Так вот, он сказал, что если

официальные переговоры закончатся безрезультатно,

то этот корабль все равно не выпустят из Хайфы.

– И как они собираются это сделать? – скептиче-

ски спросила Сара. – На борту находятся около двух

тысяч еврейских беженцев из Европы, двести пятьде-

сят британских солдат и членов экипажа…

– Он сказал, что у них есть определенный

план. Какой именно, он, конечно, уточнять не стал,

но, в любом случае, забудьте про этот остров. Мы оста-

немся на своей родине, так что не стоит волноваться

и можно спокойно идти спать, – с оптимизмом заклю-

чила Ханна.

Десятая глава

Воскресенье

Перед поездкой в аэропорт Джули, как и договарива-

лась, заскочила в контору адвоката Тома Филдса, что-

бы уладить вопрос с наследством. Обсудив все ню-

ансы и подписав необходимые документы о продаже

дома мистера Гоулда и перечислении денег на ремонт

театра, она, чтобы не опоздать на рейс, отправилась

на такси в лондонский аэропорт Хитроу. Дорога заня-

ла около получаса. Все это время Джули размышляла

о судьбах – своей, мистера Гоулда, а также семьи не-

счастного художника.

В Тель-Авив Джули прилетела по расписанию

и, быстро миновав паспортный контроль, вышла в зал

прибытия. Там ее уже ждал Хаим Левин – мужчина

лет пятидесяти. По дороге в отель, который распола-

гался на набережной, он рассказал все, что пока уда-

лось узнать. Дочь господина Шварца погибла при тра-

гических обстоятельствах в 1940 году и похоронена

на кладбище близ Хайфы, а о его жене пока нет ника-

кой информации.

Джули поблагодарила Хаима за столь оператив-

ную работу. Когда они подъехали к отелю, Джули

отдала детективу причитающийся гонорар и попроси-

ла утром отвезти ее на кладбище, где похоронена дочь

Гарри Шварца. Хаим согласился и сказал, что будет

ждать в одиннадцать утра в лобби отеля. Пожелав ак-

трисе спокойной ночи, детектив уехал. Джули долго

не могла уснуть в номере с видом на море и все смо-

трела на звездное небо. Она много думала, в особен-

ности о событиях последних дней, о словах мистера

Гоулда, что случайностей не бывает.

И, проанализировав все, изумилась тому факту,

что, совершенно случайно купив эти три картины де-

вять дней назад, она наконец-то оказалась в Израиле.

Может, в этом и был тот тайный смысл, о котором го-

ворил мистер Гоулд.

25 ноября 1940 года, 9:40 утра. Палестина, бухта

города Хайфы