Люси Эллис - Королева моих грез

Джиджи начала паниковать. Она снова попала в зависимое положение: туда не ходи, это не говори. Джиджи напомнила себе, что она уже не робкий подросток, она взрослая самостоятельная женщина.

У нее есть паспорт, она может взять такси обратно в аэропорт. Она могла купить билет и попросить Лулу оплатить его, а деньги ей она вернет. Она не должна оставаться с этим мужчиной.

К тому времени, как они доехали, у Джиджи наготове было несколько речей. Но когда она вышла из машины и взглянула на внушительное здание с кариатидами на колоннах и швейцаром в униформе у входа, у нее пропал дар речи.

– Приехали. – Он не слишком-то деликатно взял ее под локоть, и Джиджи вырвалась.

– Перестань так отвратительно себя со мной вести! Не мог бы ты быть со мной полюбезнее?

– Полюбезнее? – протянул он, словно пробовал незнакомое ему слово. Хотя, возможно, так оно и было.

– Просто я думаю, что ты мог бы приложить немного усилий, чтобы вести себя повежливее. В конце концов, у меня тоже был тяжелый день, – проворчала Джиджи, и он недоуменно посмотрел на нее. – Забудь. Я должна буду остаться здесь? – Она посмотрела на величественное здание.

Он сказал что-то по-русски, но на этот раз не стал торопить ее. Джиджи старалась побороть смущение, стоя рядом с ним в лифте, поднимающем их на шестой этаж. Она догадывалась, что Халед не слишком-то рад ее присутствию, и не могла его за это винить. Это было бы не столь важно, но их доверительные разговоры, его почти нежная забота о ее израненных ногах… пробудила в ней какие-то чувства.

Джиджи нечасто испытывала подобные чувства и, будь у нее выбор, ни за что не выбрала бы Китаева их объектом. Халед же, наоборот, кажется, думал, что у нее вовсе нет никаких чувств. Или просто он привык к тому, что женщины сами падают в его объятия. Для нее все было иначе.

Двери лифта открылись, и Джиджи вошла в большой холл, отделанный в черно-белых тонах мрамором и гранитом.

– Ого, – выдохнула она.

Халед закрыл за ними дверь и взял Джиджи за руку, и их пальцы переплелись. У нее перехватило дыхание, когда он развернул ее к себе, и Джиджи заглянула в его глубокие карие глаза в окружении длинных ресниц.

Джиджи не была уверена в том, кто сделал первый шаг, но она вдруг оказалась в его объятиях. Желание нарастало в ней, как звуки симфонии, и она обвила руки вокруг его шеи.

Каждый раз, как он целовал ее, Джиджи чувствовала себя так, словно стоит на палубе корабля. Почва уходила из-под ее ног, и ей казалось, что она упадет, если Халед отпустит ее.

Поцелуй стал глубже, и Халед прижал ее к стене. Она мягко застонала и ответила на поцелуй, ее сердце стучало как барабан. Джиджи прижалась к нему бедрами и почувствовала, как сильно он возбужден. Джиджи не могла собраться с мыслями, она сходила с ума от желания.

Нет, она не может поддаться своим желаниям! Он может подумать, что у нее корыстные мотивы… Джиджи прервала поцелуй и отстранилась.

– Я не хочу, чтобы ты обвинил меня в том, что я использую секс как способ давления.

– Ч-что? – Он тяжело дышал.

– Все думают, что я сплю с тобой ради дальнейшей карьеры.

– Мне все равно, – ответил он и снова поцеловал ее.

Джиджи не могла сопротивляться ему, она лишь ощущала его сильные руки на своем теле. Ее мысли продолжали метаться в голове, как птицы в клетке. Да… Нет… О господи… Он не останавливался, и Джиджи уступила.

Все было даже лучше, чем раньше, потому что она наконец позволила себе отдаться на волю чувств. Она едва могла сдерживать свое возбуждение. Ничто уже не сможет ее остановить… кроме совести.

– Халед. – Она уперлась ладонями в его грудь и отстранилась. – Мы не должны этого делать, – пробормотала Джиджи, вздрагивая от каждого поцелуя, которыми он покрывал ее шею.

Джиджи напряглась, когда его рука скользнула под ее свитер и накрыла грудь. Соски мгновенно напряглись от его прикосновений. Халед обвел большим пальцем ее сосок, и ноги Джиджи подкосились.

– Так нечестно, – сдавленно прошептала она.

Телефон, который дал ей Халед, завибрировал в переднем кармане ее брюк. Джиджи опустила руку вниз, чтобы достать его. Халед молча наблюдал за ее действиями.

– Что ты делаешь? – проворчал он.

– Отвечаю на звонок, – выдохнула Джиджи и достала телефон. – Прости. – Она нажала на кнопку ответа. – Да, Лулу.

Халед смотрел на нее так, словно у нее выросла вторая голова. Джиджи показалось, что он вот-вот вырвет телефон из ее рук и швырнет его об пол. Он сказал что-то по-русски и выпустил ее руку.

– Мы только что приехали, только в дверь вошли, – пробормотала Джиджи, наблюдая, как Халед удаляется в глубь квартиры по коридору.

– Ты пыхтишь так, как будто марафон пробежала, – с подозрением протянула Лулу.

– Просто поднималась по лестнице, – солгала Джиджи. – Слушай, Лулу, я страшно устала, перезвоню тебе завтра. Сколько сейчас времени в Париже?

– Уже рассвело. Смотрю повтор вчерашних новостей. Говорят, что Китаев купил кабаре, чтобы заполучить тебя.

– Что за бред? – Джиджи покраснела. – Он выиграл кабаре в карты!

– Мама говорит, ты можешь подать в суд за клевету.

В суд? Нет уж, увольте!

Джиджи пошла по коридору. Куда он делся?

Лулу что-то трещала в трубку о людях, выигравших в суде дела о клевете, но Джиджи не могла сосредоточиться на ее словах. Она должна найти Халеда, она обязана с ним объясниться. К тому же она даже не знает, где можно лечь спать.

Джиджи осторожно заглянула сначала в одну комнату, затем в другую. Она неожиданно увидела его в самом конце коридора, рубашка на нем была расстегнута.

– Я не повезу тебя сегодня обратно в аэропорт. – Джиджи вздрогнула от его низкого глубокого голоса, учитывая, что на другом конце трубки по-прежнему что-то тараторила Лулу. Джиджи нажала «отбой».

– Нам нужно кое-что прояснить, – сказала Джиджи, стараясь совладать с дрожащим голосом.

– Я знаю, что ты хочешь сказать: я не должен был к тебе прикасаться. – Он развернулся и пошел прочь.

Джиджи почти побежала за ним. Нет, нет! Она собиралась сказать совершенно не это!

– Послушай, – сказала она, поднимаясь за Халедом по лестнице на второй уровень квартиры, – я хотела сказать, что знаю, что ты собираешься продавать «Синюю птицу».

– Да неужели?

– Да, и еще: во всем, что сегодня случилось, виновата я, и я готова понести ответственность.

Для такого крупного мужчины Халед на удивление легко взбегал по ступеням. Он успел снять обувь, и в джинсах и расстегнутой рубашке выглядел невероятно сексуально и моложе, чем обычно.

– Ты не должен был привозить меня сюда, но ты это сделал. Я полагаю, ты многое знаешь о том, как пресса вторгается в личную жизнь, и я действительно тебе благодарна. Но я не хочу, чтобы ты думал, что мне от тебя что-то нужно.