Клэр Коннелли - Суждено быть вместе

- Верно, - пожал он плечами, - но там будут слуги. Их сотни, и все они хотят увидеть женщину, которая станет их королевой. Может, все же переоденешься?

- Я в порядке, - упрямо ответила она. И специально для Лианы добавила: - Я лучше останусь с Лео.

- Тебе виднее, - закончил он разговор.

Как только они прибыли во дворец, Фрэнки пожалела, что была такой упрямой и недальновидной. На ней было довольно красивое платье, но она почувствовала себя Золушкой при виде такой роскоши.

Огромный старинный замок поражал великолепием архитектурных форм и величием. Через центральную арку лимузин подъехал к главному входу. Ярко‑синяя ковровая дорожка вела к раздвижным стеклянным двойным дверям.

По обе стороны стояли слуги. Мужчины в костюмах, а женщины в элегантных платьях и в белых перчатках до локтей.

Все выглядели более презентабельно по сравнению с Фрэнки. Даже маленький Лео в серых шортах, синих гольфах, блестящих черных туфлях и в накрахмаленной белой рубашке с короткими рукавами и круглыми пуговицами, сверкающими, как жемчуг, был похож на наследника престола. Его непослушные кудряшки были расчесаны и приглажены, за исключением одного непокорного завитка, упавшего на середину лба.

- Ну, Фрэнки, - тягучим баритоном произнес он, воображая, как станет ласкать и целовать ее ночью, - ты готова?

Она холодно на него взглянула.

- Разве у меня есть выбор? - Она нервничала. Фрэнки словно стояла на краю обрыва и понятия не имела, что ее ожидает.

Он наклонился, и его лицо оказалось совсем близко к ней. Маттиас заметил, что у нее перехватило дыхание, увидел, как она посмотрела на него с внезапной вспышкой желания, которую она изо всех сил пыталась скрыть.

- Мы должны это сделать, - сказал он, сожалея о том, что лишает Фрэнки возможности вступить в брак по любви, как она того хотела. Иного выхода нет. - Что же, пошли, - с тяжелым сердцем промолвил он.

Три простых слова, но как много они значили! Потому что это было не так просто, как выйти из лимузина. Это все равно что перейти Рубикон. Обратной дороги нет. Выйдя из машины, она перестанет быть частным лицом. Больше не будет подающим надежды художником из Нью‑Йорка. Станет невестой короля, а потом и королевой, матерью наследника престола. И не сможет распоряжаться собой, как раньше. Она и Лео будут принадлежать короне.

Так и должно быть. Он называл себя реалистом, и в глубине души Фрэнки тоже была реалисткой. А может, это лучше назвать фатализмом, подумала она, глядя, как Маттиас выходит из машины. Его персонал стоял по стойке смирно, никто не смотрел на него. Он протянул руки, и она поняла, чего он хочет.

Лео.

Во рту у нее пересохло, пульс участился. Отказывать ему не было смысла. Ей было бы легче выйти из машины одной. Маттиас с Лео на руках привлечет всеобщее внимание, а на нее никто не станет смотреть.

- Иди к Маттиасу, то есть к папе, - поправилась Фрэнки, передавая Лео Маттиасу.

- Мама?

- Я иду следом, малыш, - пообещала она. И в этот момент окончательно поняла, что такова теперь ее судьба - идти следом и быть рядом. Маттиас не отпустит Лео. Если она хочет быть частью жизни сына, ей нужно стать частью жизни Маттиаса.

Собрав волю в кулак, Фрэнки вышла из лимузина, стараясь держать лицо. Сотни глаз уставились на нее.

Она натянуто улыбнулась, расправила плечи и вздрогнула от неожиданности, когда Маттиас обнял ее за талию и мягко произнес:

- Добро пожаловать домой, сокровище. - А затем наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

Это было уже слишком. Ее нервы и без того напряжены до предела, а тут еще его поцелуй, ставший пыткой и облегчением, агонией и экстазом одновременно.

Она непроизвольно приникла к нему, требуя большей близости. Это был быстрый поцелуй, целомудренный по сравнению с тем, как они целовались в прошлом, и все же этого было достаточно. Более чем достаточно, чтобы возродить былую страсть. Пламя, которое она надеялась погасить, вспыхнуло с новой силой. И на этот раз она не знала, как его потушить.

Черт бы его побрал.

Он поднял голову и насмешливо посмотрел на нее. Щеки Фрэнки зарделись от смущения.

- Зачем ты это сделал? - требовательно спросила она, поднося дрожащие пальцы к губам и чувствуя силу его страсти даже сейчас, через несколько секунд после поцелуя.

Он хрипло засмеялся, а у нее по спине побежали мурашки.

- Потому что ты нервничала, - тихо ответил он. - И я мог придумать только один способ успокоить тебя.

Ее задели его проницательность и та легкость, с которой он ее заводил.

- А что, если я не хочу, чтобы ты меня целовал? - прошептала она.

Маттиас цинично ухмыльнулся.

- А что тут смешного? - возмутилась она.

- Никогда не бросай вызов, если не хочешь проиграть.

- Что это значит?

- Это значит… - Он снова склонился к ее губам. Его намерение было очевидным, и все же она не отступила. - Что мне будет приятно заставить тебя проглотить эти слова. - И он снова прижался губами к ее губам, его поцелуй был полон страсти и сулил наслаждение. Она знала, что должна бороться с собой, но почему‑то не была уверена, что хочет этого…

- А это личные апартаменты, мадам. - Пожилой камердинер почтительно поклонился, пропуская Фрэнки вперед. У нее голова шла кругом, а она всего час как во дворце.

Усталость начала сказываться. Она не могла сосредоточиться. Во время полета, когда Лео спал, она не сомкнула глаз, одолеваемая тревожными мыслями о будущем. Сейчас она даже не могла подсчитать, который час в Нью‑Йорке. Ночь? Раннее утро?

Неудивительно, что она чувствовала себя такой разбитой.

Частная резиденция больше походила на современный пентхаус. Официальная часть дворца сохранила исторический облик: балюстрады, картины, старинные гобелены и великолепные обои. Интерьеры дарили ощущение живой истории.

- Личные покои отреставрировали в начале века. Полностью заменили проводку, - сообщил камердинер, следуя за Фрэнки вглубь апартаментов. - Желаете осмотреть всю резиденцию, мадам?

- Нет, благодарю вас. - Фрэнки больше всего на свете мечтала сейчас о чашке крепкого кофе, а еще ей хотелось побыть одной. Чтобы смягчить отказ, она добавила: - Уверена, что смогу сама освоиться здесь.

- Разумеется, мадам.

- У нас не было времени должным образом обставить комнаты господина Лео, но начало положено, - продолжил слуга, указывая на коридор.

Фрэнки двинулась в том направлении. Ее натренированный глаз художника отмечал мелкие детали. Здесь стены были белоснежными, но не идеально белыми, в них чувствовалось тепло, как будто подмешана золотая и жемчужная краски. Вдоль стен расставлены цветочные композиции. Тонкий аромат цветов ласкал обоняние. На стенах черно‑белые портреты и фотографии. Стильно и современно. Здесь явно потрудился профессионал, подумалось Фрэнки.