Ульяна Соболева - Краденое счастье

Но он так и не нашел ее.

Три месяца прошло…три долбаных месяца. Нет, он уже не пил каждый вечер и вернулся к тренировкам, приводил себя в форму постепенно. Окончательно решил развестись с Каролиной и вернуться в Испанию. Все бесполезно…девчонка исчезла. Здесь его люди продолжат рыть во всех направлениях, а он обязан вернуться в спорт.

Перед отъездом не выдержал, снова искал ее, катался по улицам. Не нашел, вернулся, напился и теперь еле содрал себя с дивана, приподнял голову, глядя на жену, которая появилась с подносом в дверях, одетая в шелковый халат.

— Доброе утро, любимый.

Бляяядь! Он что приехал к ней? Да…приехал. Опять драл ее в парике. Затошнило и захотелось выблевать собственную память.

— Послушай… я тут подумал и решил, что хватит. Ты хорошая…ты не виновата. Прости…

— Конечно хватит, — она улыбнулась так загадочно, так странно, — надо начинать взрослую жизнь ведь мы скоро станем родителями.

— Что? — поморщился, сел, обхватывая пальцами виски.

— Я беременна. Уже три месяца. У нас скоро будет малыш.

— Какой малыш?

— Врач считает, что сын… я сделала генетический тест. Там как раз указано твое отцовство и пол малыша.

Протянула ему лист бумаги, радужно улыбаясь.

— Я жду маленького Альвареса… и я так счастлива. Сам Бог благословил наш брак, Арманд. Он видел, как сильно я люблю тебя и вознаградил меня.

«Я никогда не брошу женщину, которая родит мне ребенка. Такие мужчины слабаки и моральные уроды. Мой ребёнок — это я сам!»

Собственное лицо в кадре интервью… и глухо бьющееся сердце, а в руке подрагивает бумага с анализами. Каролина улыбается, а ему кажется, что он летит в пропасть на огромной скорости.

Ее звали Таня. Внучку деда Мазая. Она утонула в озере сразу после выпускного. Никто так и не знает, как это произошло. Утром тело нашли в корягах течением вынесло. Дед воспитывал ее сам. Дочка родила без мужа и укатила заграницу. Вышла там за иностранца. Объявилась только после смерти внучки. Сказала дед сам виноват, не доглядел.

— Она денег оставила и укатила куда-то там забугор. Мне неинтересно было куда. Я бы и денег не взял…но памятник ставить было не на что. А так…мы с ней и не общались больше. Враг я ей. И врагом всегда был. Ее мать тоже так…укатила. Правда дочь с собой увезла. Нашла себе городского. Не знаю, чего наплела…и дочери со мной общаться не давала. Тамара приехала ко мне на сносях. Сказала тут поживет. А я сразу понял — Ирка ее выперла, когда про беременность узнала. Зачем ей вся эта возня она со своим городским то ссорилась, то мирилась. Тома родила и…и мне Танечку оставила. Сказала на работу устроится и заберет ее. Перед отъездом приехала потом. Тане уже три года исполнилось. Денег дала и попрощалась. Обещала устроиться и забрать внучку…но не забрала. А я и рад был. Любил ее до беспамятства. Отрада моя на старости лет… а теперь опять один.

Слезу смахнул и потрепал по морде Грозу, та жалобно заскулила и ткнулась деду в колени.

— Виноват я. И правда недоглядел. Но, а как доглядеть то? Если взрослая девка уже была и плавала хорошо…а оно вона как. Господь к себе прибрал. Все мы под ним ходим.

И фото внучки показал. Чем-то может и похожи. Волосы темные, глаза голубые. И я старше намного. Но…может быть и правда похожа. Со стороны виднее. Старик пока рассказывал становился все мрачнее и мрачнее, брови на переносице сошлись, взгляд в пол и слезы на старческих седых ресницах блестят.

— Никого у меня кроме нее не было. Всегда вместе. Ласковая, умная, нежная. И в доме приберет, и вещи перестирает, зашьет и по двору, и по хозяйству. Училась хорошо. Завидовали мне. Говорили: «Вон Мазай Танюшку как воспитал и не скажешь, что сирота. Такая девка выросла. Загляденье». Я мечтал, как замуж выдам, как правнуков понянчу. Как дом ей останется. Ремонтировал его, пристройку делал…а как она утонула все бросил. Потом Грозу нашел. Питомник у нас здесь был. Разводили красавцев-немцев и продавали. Потом что-то не срослось у них. То ли щенков продать не смогли, то ли не знаю, что произошло. То ли конкуренты или разборки какие-то. Я только слышал, как перестреляли взрослых собак, потравили мелкотню и удрали на джипах своих.

Сука беременная, раненая сбежала. Щенков родила в кустах у озера. Сама умерла и щенки тоже. Я как увидел ее, хотел прикопать, чтоб не валялась, а потом писк услышал и нашел мою девочку. Да, Грозка, это ты пищала там?

Собака залезла к деду лапами на колени и головой ткнулась под мышку.

— Спряталась. Стесняется. Знает, что про нее говорят и морду прячет.

Я осталась у него. И впервые почувствовала себя в безопасности. Свободной. Как будто сбежала от всех проблем, от боли и унижений. От всего что не являлось мною. И вдали от мира и цивилизации почувствовала себя намного лучше. Устроилась нянечкой в детский сад. Люди в деревне совсем другие. Добрые, открытые. Как будто на иную планету попала.

Дед ни о чем не спрашивал. Я сама ему все рассказала…Позже, когда узнала. Узнала, что жду ребенка. Даже не я узнала, а дед догадался. Когда на работе в обморок упала и он за мной приехал. Обычно сама домой добиралась. Приеду, а меня уже Гроза встречает, виляя хвостом и зажимая уши к голове, тыкаясь в колени.

— Даа, хитрюжка. Принесла тебе печеньки, только деду не говори, а то он нас обеих наругает.

— Что, шельма, рыжая, выпросила у Татьяны печенье? Да? Кого ругать?

Гроза хвост прижмет и к деду в ноги кидается, подлизывается.

***

— Что такое, внучка? Заболела?

— Та нет. Просто плохо стало. Скоро пройдет.

Плохо мне постоянно было. То голова кружилась, то тошнило беспощадно до рвоты, особенно по утрам.

— Ты бы, внучка, в центр съездила и врачу показалась. Бледная вся, исхудала.

— Это от стресса. Наверное.

— Давай, бросай возню по дому и поехали в районный центр. Отвезу тебя.

— Да желудок это шалит. У меня уже бывало такое.

— Ну вот пусть врач и скажет, что бывало. А я не доктор. Лечить не умею и диагнозов не ставлю.

В кабинет к гинекологу зашла после того, как педиатр туда отправила, узнав о задержке. Простая формальность. Просто убедиться, что все хорошо. А вот гинеколог, осмотрев меня на кресле и приподняв тонко выщипанные брови и поправив выжженные пергидролью волосы уселась что-то писать в карточке.

— Так…пока что ничего не назначаю кроме анализов. Сдашь в понедельник и в пятницу ко мне. Сейчас давление измеряем и взвесимся. Жалобы есть?

— Ну…да. Я говорила с желудком. Тошнит. Рвет иногда. Голова кружится.

— Ну это нормальные жалобы в первые месяцы. Скоро пройдет. Обычно к концу первого триместра легчает. А выделения какие-то есть, боли внизу живота.

— Нет. Нету…Какого триместра?

— Первого. У тебя предположительно одиннадцатая неделя беременности. УЗИ у нас нет. Так что я на глаз и по месячным. Анализ сдашь и точнее посмотрим. Но я редко, когда ошибаюсь.