Эрика Адамс - Игрушка палача [litres]

Я настроил аппарат на возвращение на Армаду и вытянулся в кресле управления, наблюдая за разворачивающимся представлением, транслируемым с борта Армады. В Зале Заседания Совета было тихо. Советники ошарашено просматривали запись взрыва капсулы Моргэна, поставленную на повтор. Раз за разом: залп орудий, несколько вспышек и разлетающиеся во все стороны части обшивки…

– Кто ещё хочет почитать Устав? – голос Императора разбил мёртвую тишину, повисшую в зале заседания, на тысячи мелких осколков, осыпающихся прямо на головы изумлённых советников. – Я есть ваш Закон и Устав.

Я мог бы рассмеяться от того, как напыщенно и театрально прозвучала эта фраза. Мог бы и непременно подавился бы своим смехом, взглянув на Императора, вид которого источал невиданное всевластие и безнаказанность.

Всё изменилось до неузнаваемости с той ночи, когда я по доброй воле пришла в логово Палача. То, что должно было произойти, уже случилось. И я изо всех сил гнала от себя мрачные мысли, иногда появлявшиеся на горизонте, что это всего лишь вопрос времени, что скоро Палач избавится от меня, как от надоевшей игрушки.

Я заталкивала как можно глубже внутренний голос, иногда интересующийся с присущим ему ехидством, довольна ли я нынешним положением дел и отведённой мне ролью. Я плевала на иногда просыпающийся голос разума, отдавая себе отчёт, что руководствуюсь не его доводами. Да и не было ничего разумного или рационального в одержимости, разделённой на двоих, в обострённых ярких эмоциях, что я испытывала, находясь рядом с Палачом.

Он умело превращал небольшие искорки в бушующее пламя, сжигающее нас дотла. Мы так жадно и ненасытно касались друг друга, будто боялись, что времени, отведённого нам двоим, будет невероятно мало. И в какой-то мере это было действительно так. После того, как состоялось Полное Собрание Совета, Палач начал всё реже появляться здесь, в своих покоях, иногда пропадая почти целые сутки, возвращаясь неизменно вымотанным до предела.

Казалось бы, что после того как Армада и прочие корабли после небольшой задержки взяли курс на Альтернативу, всё должно было наладиться. Но мне чудилось, что выходит всё с точностью до наоборот. Нет, Палач не посвящал меня в тяготы и нюансы своей службы, но и я научилась читать его.

Когда вместо лица видишь чёрную маску, обтягивающую лицо будто вторая кожа, но, тем не менее, сглаживающую мимику и делающую её более незаметной, учишься понимать того, кто находится перед тобой, по мельчайшим изменениям мышц лица. Едва уловимое движение даёт возможность понять его или обмануться, выстроив иллюзорный замок. Хотелось бы верить, что я не ошибалась, а действительно понимала гораздо больше, чем показывала.

Я чувствовала себя желанной рядом с Палаочм, наблюдая за своим отражением в его глазах, охваченных тёмным огнём. Словно на какое-то время весь мир сжимался до пределов кольца его рук, сжимающих меня крепко, но бережно. Он учился быть осторожным со мной, с каждым разом оставляя на моём теле всё меньше синяков от своих сильных пальцев. А я отдавала ему себя без остатка, наслаждаясь моментами острого, почти невозможного и безумного счастья, какого-то неправильного и искажённого, но очень сладкого и волнительного. Во мне не осталось ни капли страха перед ним, вместо него в груди поселилось чувство, растущее день ото дня. Не любовь, но болезненная привязанность, с огромной долей страсти и некого трепета перед ним.

Но несмотря ни на что, я чувствовала себя как в клетке, будучи запертой в этих нескольких комнатах, которые покидала только находясь вместе с ним. Я жадно поглощала знания, которые откладывались в моей голове, выстраивая общую картину. Мне ничего не оставалось, как тонуть, полностью погружаясь в изучаемое, когда Палача не было рядом. Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день ему не пришлось признать, что я закончила дистанционный курс обучения, кое в чём даже превзойдя его самого, но дальше нужно было заниматься только под присмотром руководителей проекта.

Маленькая забава для птички, её временное развлечение для того, чтобы она не померла со скуки, быстро закончилось. И я начала изнывать, сходя с ума от бездействия, бездумно поглощая всю информацию, что находилась в свободном доступе и ту, что порционно выдавал мне Палач.

Палач… Я так и не знала его настоящего имени, отчего-то боясь спросить его об этом, думая, что он сам назовётся мне, когда представится удобный момент. А иногда мне начинало казаться, что он сам не помнил своего настоящего имени или не хотел о нём вспоминать, настолько сжился с собственной ролью и маской, надетой на него против его воли. Я догадывалась об этом. Или просто фантазировала, пытаясь облагородить его в собственных глазах, усмехался внутренний голос.

Я не вытерпела сидеть будучи запертой в четырёх комнатах и взмолилась о том, чтобы Палач разрешил мне передвигаться по кораблю. Он согласился. Нет, не сразу, потребовалось несколько раз подступаться к нему, задабривая лаской и поцелуями, прежде чем он дал согласие на это.

– Почему ты против?

– Меня не будет рядом, чтобы обеспечить твою безопасность, Тайра… В последнее время мне приходится отлучаться гораздо чаще, чем мне того хотелось бы.

– Что мне может угрожать? Разве весь экипаж Армады не наслышан о новой игрушке Палача? – добавила я с горькой усмешкой, отмечая, как неприятно царапает смысл этих слов.

– Ты так уверена в моём авторитете? – усмехнулся он. – У меня гораздо больше недоброжелателей или противников, чем ты думаешь. Возможно, до меня напрямую они добраться не в силах, но никто не даст гарантию того, что они не попытаются насолить мне, добравшись до тебя.

Наверняка на моём лице слишком явно отобразилось разочарование от его слов, поскольку после краткого раздумья Палач добавил:

– Хорошо, я сделаю тебе допуск… Но тебя будет сопровождать один из моих бойцов. Всюду.

Я была так обрадована этими словами, что едва не задушила его в радостных объятиях. Но смысл его слов дошёл до меня немногим позже. Солдат, выделенный для обеспечения моей безопасности, на самом деле сопровождал меня всюду. В буквальном смысле этого слова, не оставляя меня наедине даже в моменты справления нужды. Он первым входил в нужную комнату, тщательно осматривая всё, и только после этого запускал внутрь меня, стоя под дверью, смущая.

Да и в целом я чувствовала себя неловко, когда за моей спиной маячила высокая крепкая фигура солдата, одетого в серую униформу, с оружием в руках наперевес. Ростом и комплекцией он лишь немногим уступал Палачу, возвышаясь, тем не менее, за моей спиной как огромная гора. R-327. Палач велел обращаться к солдату именно так. Я не стала ломать голову, отчего у солдата нет имени, а имеется лишь порядковый номер, и называла его только по номеру.