Хелена Хейл - Лавандовая ветвь

– И все-таки, может, нам нацепить их в качестве броши? – Предложила Эбби. – Как отличительный знак нашей… формы.

– Хм, а идея неплохая!

Я вытащила две булавки из ящика и прицепила одну веточку на пышную грудь Эбби, и одну на незаметную – свою.

– Сел, Конор заберет тебя сегодня после работы?

Я чуть булавкой не укололась от такого вопроса, а когда заглянула в дразнящие зеленые глаза Эбби, расхохоталась в голос. Эбби не отставала. Конор и забрать с работы? Это как? Сколько я здесь работаю, столько и езжу на автобусе. И нет в этом ничего плохого, скорее, я с нетерпением жду этого музыкального часа. Только я и мои наушники, никакого Конора нам не нужно.

– Странные вы, Сел. – Сказала Эбби, успокоившись. – Вы хоть видитесь?

Я попыталась припомнить, когда в последний раз встречалась с Конором. Если сегодня воскресенье, значит… в прошлую субботу. Точно, в первый день апреля мы ходили в кино, встретились у кинотеатра, а после разошлись по домам.

– Иногда.

– Иногда? Да я с тобой живу, можно сказать, и что-то не припомню,… погоди, неужели в ту субботу, когда ты попросила меня остаться?

Я промолчала, зардев.

– Селина! Это же смешно! Друзьями вас ещё можно назвать, но парой?

– Эбби, обязательно говорить обо мне? – Устало спросила я, совершенно не настроенная обсуждать свои потухшие страсти.

– Последний вопрос. Вы… спите? – Словно секретную тайну, шепнула она мне свой вопрос на ухо.

Я снова невольно рассмеялась и тут же перестала, пытаясь вспомнить, спим ли мы? Если в прошлую субботу было кино, значит, где-то в среду мы спали. Полторы недели – не такой уж и большой срок!

– О чем ты думаешь, а? Лучше переставь сиропы и протри липкие крышки! – Скомандовала я и убежала в уборную.

Конор. Иногда я даже забываю, что состою в отношениях, но вот теперь, благодаря Эбигейл, перед глазами у меня стоял образ этого широкоплечего, коренастого шатена. Вспомнилось, как он улыбался мне своими тонкими губами и присаживался рядом на физкультуре, где я извечно сидела на скамье, обессиленная горем. Все твердили, что он мечтает затащить меня в койку (ох уж эти стереотипы о качках), однако он был нежен и заботлив, чем окончательно покорил мое израненное сердце. Возможно, нет, совершенно точно я чувствовала счастливой в первый год наших отношений. Все свободное время мы проводили вместе, но как только получили дипломы, резко отдалились. Конор теперь работал в конторе отца, они продавали земельные участки. Мы как-то, не сговариваясь, увлеклись своими делами. Во время редких встреч Конор все чаще стал скучающим взглядом следить за стрелкой часов, участились агрессивные выпады. А я что? Я была слишком увлечена кофейней и финансовыми проблемами в семье, чтобы зациклиться на отношениях. И ведь если Конора что-то не устраивало, он ведь всегда мог порвать со мной, разве нет?

Прозвенел колокольчик. Обрадовавшись новому посетителю, я вылетела из уборной и расстроилась. Это была Дороти.

Дороти – местная жительница. Бездомная жительница доков. Мое ранимое и сострадательное нутро однажды не оставило без внимания голодную женщину, так вот теперь Дороти ежедневно наведывается за чашечкой кофе и тарелкой супа.

– О, мисс Гарсия! – Обратила она свои телячьи, бледно-голубые глазки на меня.

– Дороти, мы же договаривались, просто Селина. – Ни о чем не спрашивая, я ушла в кухню, чтобы налить Дороти острого супа.

– Твоя доброта не знает границ. – Откланялась женщина.

– Как и ваша наглость. – Едко заметила Эбигейл.

– Эбби! – Стукнул я её локтем в бок.

– Селина, этот огненный львенок прав. Я нагло пользуюсь твоей добротой. Обещаю тебе, моя добрая девочка, однажды я отплачу тебе.

– Дороти, хватит разговоров, вы ведь знаете, что я не оставлю вас голодной. – Улыбнулась я.

Дороти было всего около сорока. Если её хорошенько отмыть, приодеть и расчесать, получилась бы вполне приличная, красивая женщина. Сейчас же передо мной стояла потасканная дама в драном, зеленом пальто, с копной спутанных, бардовых волос. Седина отросла до ушей, губы потрескались от холода, как и кожа рук. Я побоялась представить, что бы стало с Дороти, не корми я её.

Дороти присела за свой любимый столик, тот, что был в самом углу, рядом со стойкой. От неё разило помоями и сыростью, но лавандовые ветви этот запах сегодня перебивали – уже как минимум один плюс в пользу моего решения их выставить.

– А что это за корзинка? – Спросила Дороти, прижимая ладони к теплому стакану.

– Ветви лаванды. По старинному поверью, они были талисманом для одиноких женщин. – Отчеканила я и опомнилась. – Эбби, ты забыла выдать ветвь!

– Так ведь мы выдаем их за покупку кофейного напитка… – Съязвила она, но тут же вытащила одну веточку и отнесла Дороти. – Вот. Может, и правда сработает.

Дороти лишь усмехнулась, но все же приняла цветок и положила в дырявый карман.

– Воспользуюсь в качестве духов.

– Боюсь, одной веточки мало…

– Эбигейл! – Уже строго прикрикнула я.

За весь день к нам пришло всего двадцать человек, включая Берча и Дороти. Выручка оставляла желать лучшего. Эбигейл ушла в семь, ей нужно было подготовить эссе, я же, естественно, просидела за столиком у стеклянной двери до самого закрытия, то бишь до десяти часов вечера. Накинув свое громоздкое темно-серое пальто, я распустила густые волосы, выключила свет, пробежалась глазами по помещению, прихватила швабру-щетку и отправилась возвращать владельцу. Вечером жизнь в доках только начиналась, но, несмотря на то, что сегодня воскресенье, было мертвецки тихо. Оглушительно тихо. Может, Эбигейл сама запуталась в днях недели?

Я вышла из скрытого за домами дворика, повернула направо, бросила взгляд на водную гладь, и пошла к пабу Буша. Предвещая шуточки, которые будет пускать заядлый юморист Нил, я передернулась. Он мечтал стать комиком, но никак не мог пробиться на сцену. Против его юмора я ничего не имела, иногда даже заливалась смехом, но прямо сейчас мне хотелось поскорее запрыгнуть в автобус и воткнуть наушники.

Странно, но даже фонари не горели сегодня у доков. Не было и света, падающего на каменное покрытие дорожки в этот вечерний час. Стук моих сапог раздавался эхом. Когда я повернула к нужной двери, в соседнем магазине – хозяйственной лавке Берча, – прогремел выстрел.

От неожиданности я подпрыгнула, выронив щетку. А вот от нахлынувшего страха, быстро подняла её с земли и замерла. Грабители? Мистера Берча убили? Сердце оглушительно билось в груди, ноги затряслись, да что там, я была готова расплакаться как девчонка и дать деру, только вот в это же мгновение открылась дверь лавки. С испуга я прислонила к себе щетку, закрыв лицо.

Вот же картина маслом. Рукоятка щетки была тоньше моего запястья, так что она не то, что не прикрывала мое тело, она скорее кричала: «А вот и я!». У самой же щетки были редкие прутья, и я, как идиотка, прикрывала ею лицо. На пороге лавки появилась фигура. Даже за эти пару секунд я заметила, насколько вальяжны движения этого парня, или мужчины, в темноте не определишь. Он обернулся. Я точно разглядела его каштановые волосы, отливающие бронзой, но самое главное – глаза. Пугающие глаза, цвета преисподней. Они смотрели прямо на меня, да так пристально, что я уже мысленно себя похоронила. Мой камуфляж в виде щетки явно не сработал. Что делать? Броситься бежать, или читать молитву? Или стоит вспомнить все лучшие моменты жизни? Ещё пару секунд, и я от страха грохнусь в обморок.