Энн Максвелл - Тайные сестры

– Чего он хочет? – спросила она.

– Немногого. Всего лишь компании, когда он одинок или у него есть что-нибудь, чем он хотел бы поделиться. – И Кейн быстро зашагал вперед. Моки весело побежал за ним, и Кристи оставалось сделать то же самое.

В лесу было тепло, а на равнине ветер пронизывал до костей. Но Кристи нравились суровые скалы и суровый бег облаков над головой.

Горы, возвышавшиеся вдали, были покрыты позолотой росших на них осин. Олени и лоси в этих лесах уже, должно быть, начали собираться в стада, чтобы спуститься в долины, где еще ненадолго задержалось лето.

«Ты надеялась убежать от этого, – говорила себе Кристи, – думала, что все осталось в прошлом. Нет, вот оно, прошлое, никуда не ушло, всегда ждало тебя – всего лишь в нескольких часах полета от Манхэттена. И оно всегда будет здесь».

Когда-то эта мысль раздражала Кристи, теперь же успокаивала. Эта перемена была ей непонятна, как непонятно было и то, почему ее так влечет к Кейну. Да, что-то неумолимо влекло ее к Кейну – как и к земле своего детства.

Равнина вновь сменилась соснами. Моки, почувствовав исходящее от бора тепло, буквально ворвался в лес. И сразу все наполнилось шумом – стая незнакомых темно-синих птиц с криком разлетелась во все стороны. Птицы были крупнее малиновок и раза в четыре шумнее.

Кейн и Кристи замерли, любуясь свободным полетом птиц, темно-синими вспышками на хмуром осеннем небе. Оглашая всю окрестность криками, птицы постепенно снова собрались в стаю и облюбовали другой лесок, в нескольких сотнях футов от прежнего.

– Сойки, – определил Кейн.

Он подобрал темно-синее перо, оброненное одной из птиц, и приложил его к рыжим волосам Кристи.

Кейн тихонько засмеялся и разжал пальцы – осенний ветер закружил перо.

– Свободны и гордятся этим, – сказал Кейн. – Но чтобы выжить зимой, им придется потрудиться. Как ты ни свободен, бесплатно в этом мире ничего не бывает.

Окликнув Моки, лаявшего на соек, Кейн продолжил путь. Кристи не спешила за ним, провожая перо глазами. Оно упало в кустарник, запутавшись в ветвях. Кристи освободила перо и, положив его в карман, побежала за Кейном.

Подойдя к Сестрам, Кристи, и Кейн услышали странные звуки: это ветер играл в причудливых расщелинах белой скалы. Звуки были похожи на флейту и напоминали о временах, когда добрые и злые духи еще бродили по земле рядом с людьми.

Кейн пошел медленнее. Его взгляд скользил по скалам, выискивая что-то, известное лишь ему одному.

– Что ты ищешь? – осмелилась спросить Кристи.

– Что-нибудь необычное.

– Например?

– Если б я знал что, я бы уже давно нашел.

У основания Сестер валялись отколовшиеся глыбы белого и рыжего песчаника, составлявшие необычную композицию. Но это была работа не человека, а ветра, воды и неумолимого времени. Кроме Сестер, на плато больше не было возвышенностей, и его поверхность напоминала хорошо отциклеванный пол.

Чем больше Кристи вглядывалась в окружающий мир, тем яснее чувствовала ритм, в котором живет эта земля. Песчаное плато по человеческим меркам казалось вечным, но суровые ветры, властвовавшие здесь, подтачивали и его, песчинка за песчинкой.

Те же силы властвовали и над живой природой. В защищенных от ветра местах кедры и сосны росли высокими и прямыми, а на равнинах они были низкорослы и прижимались к земле, словно сгорбленные старики.

Кейн подошел к небольшому выступу на белой Сестре, расположенному на высоте ста ярдов, смерил его глазами, а затем подтянулся и влез на него.

Кристи молча наблюдала за ним.

– Убийца стрелял отсюда, – уверенно сказал он.

– Откуда ты знаешь?

– Во всяком случае, если бы я хотел убить человека, находящегося поблизости, я бы стрелял отсюда.

Он нашел удобную расщелину и примостился в ней, вскинув воображаемое ружье; нажал на воображаемый курок и, сымитировав звук выстрела, слегка отшатнулся назад, словно от отдачи, взглядом вычисляя дугу, которую проделала бы использованная гильза; затем спрыгнул с выступа, ища что-то на земле.

Кристи долго стояла на ветру, пока Кейн наконец не подошел к ней с победной улыбкой.

– Как я и думал, – сказал он торжественно.

На его ладони лежал маленький металлический цилиндр. Он протянул его Кристи:

– Гильза.

Кристи кивнула. В детстве ей много раз приходилось находить стреляные гильзы, но, как правило, старые и заржавевшие. Эту же ржавчина почти не тронула.

– Вот как тщательно шериф исследовал место «несчастного случая», – сыронизировал Кейн.

Он взял гильзу у Кристи и положил ее в карман рубашки.

– Может быть, стоит завернуть ее в тряпочку? – предложила она. – Вдруг пригодится как доказательство?

Кейн улыбнулся, но затем его лицо помрачнело.

– Судя по гильзе, стреляли из 308-дюймового «винчестера», – определил он. – Такой винтовкой пользуется половина всех охотников на юго-западе Колорадо. Ищи ветра в поле.

– Но в тебя же стреляли!

– Похоже, ты мне наконец-то поверила.

– Да, теперь я верю.

– Стрелявший был не один, – произнес Кейн.

– Откуда ты знаешь?

Он покосился на Кристи:

– Я там был, Рыженькая.

– На расстоянии триста ярдов, без бинокля, лежа на спине и думая, почему это вдруг тебя что-то сбило! Ты не мог сразу понять, что это не случайность, да к тому же что здесь замешана Джо! – возмутилась Кристи.

Обескураженный ее настойчивостью, Кейн молчал.

– Ты сказал, что вы не были даже любовниками, – лихорадочно продолжала Кристи, охваченная внутренним беспокойством и еще каким-то непонятным ей самой чувством. – Зачем ей тебя убивать?

Глаза Кейна сузились.

– Похоже, ты снова не веришь мне.

– Я верю, что тебя хотели убить, – сказала она, – но я не могу понять, чем ты мог перейти дорогу такой девушке, как Джо.

– Она думала, что ей ничего не будет стоить вскружить мне голову. Но мне все-таки уже не девятнадцать лет.

– При чем здесь это?

– У меня уже однажды была такая Джо-Джо, – мрачно объяснил он, – когда мне было девятнадцать лет. Умному человеку достаточно одного раза, чтобы потом уже никогда не повторить ошибку.

Он сурово взглянул на Кристи, давая понять, что не желает продолжать этот разговор. Однако она продолжила его.

– Не понимаю, – заявила она.

– Ты мне не веришь? – откликнулся он.

– А ты мне веришь?

На минуту воцарилась тишина – лишь ветер в вершинах скал продолжал свою странную песню.

– Джо-Джо просто стала ко мне клеиться, как она клеится к любому мужчине от восемнадцати до девяноста восьми лет, – сказал Кейн. – А когда вдруг увидела, что я равнодушен к ее прелестям, удивилась. Мы с ней поговорили…

Кристи слушала его затаив дыхание.

– За ее красотой скрывается странный, всего боящийся ребенок. Но нужно очень глубоко копнуть, чтобы понять это.