Дона Воэн - Соперницы

Она не могла позволить себе думать о Нике. Она - актриса, и у нее есть роль: Кетлин Меллори. Кейт вздохнула и так легко вошла в роль, словно режиссером был Ник.

- Отличная работа, Кетлин, - сказал Майкл Бонд, когда документы были подписаны и человеко-машины наконец ушли. - Мне пришлось потрудиться, чтобы заработать свои десять процентов от этой сделки.

- Да? И как же? - спросила Кейт, еще не расставшись с образом Кетлин.

- Рассматривалась и кандидатура Эллисон Хиллард. - Майкл повернулся, чтобы налить себе спиртного, поэтому не заметил, как вздрогнула Кейт, услышав имя соперницы. - Я убедил их, что для хорошей рекламы «джевелина» прежде всего нужно качество. А у тебя оно есть, Кетлин Меллори.

Он протянул ей бренди.

- Следовало бы выпить шампанского, - извинился он, - но я не знал, что они так быстро примут решение. Они любят тебя. - И он поднял свой стакан. - За твою красоту. Они у тебя в руках настолько, насколько ты сама захочешь.

Кейт отпила бренди. «Если это правда, то почему же я в это не верю?»

- Отлично, - сказал Ник, - миссис Пикар.

Эллисон улыбнулась в тот момент, когда щелкнул затвор. Они были одни на пляже с белым песком, а за ее спиной до самого горизонта простиралось голубое Карибское море.

На Эллисон была только белая рубашка Ника, доходившая ей до середины бедра, и кожаные сандалии. Остальная одежда валялась на песке в том месте, где они занимались любовью. «Второй раз за утро», - подумала она, испытывая такое приятное чувство удовлетворения, что ей хотелось потянуться, как кошке. Ник, конечно, чувствовал то же самое, но, взяв в руки фотоаппарат, он забыл обо всем. Съемка шла уже около часа.

- Зайди в воду, - велел Ник.

Эллисон сбросила обувь и, войдя в воду по колено, обернулась.

- Ну как?

- Отлично! - Ник следовал за ней, не опуская фотоаппарат. Когда он наконец остановился, Эллисон пошла к берегу. - Подожди немного. Давай попробуем еще что-нибудь. Окунись.

- Ник, эта рубашка, если намокнет, будет просвечивать.

- Я знаю, - усмехнулся он.

Представив, как это будет выглядеть, он больше не сомневался. Эллисон, вздохнув, опустилась в воду, а он делал снимок за снимком.

Когда Ник закончил, она опустила голову и оглядела себя. Рубашка действительно стала прозрачной, под ней четко выделялись упругие соски, пупок и темный треугольник.

- Ник, снимки будут неприличными!

- Эти снимки, моя дорогая, будут произведениями искусства.

Свободной рукой Ник притянул ее к себе, и Эллисон почувствовала твердый член, упирающийся ей в живот. У нее перехватило дыхание.

Ник вдруг отпустил ее.

- Посторонние.

В бесконечной синеве моря появились белые паруса.

- Пройдут мимо, - сказала Эллисон, но судно подплывало все ближе.

- Это наказание за твои мысли, - сказал Ник, когда они вышли на берег.

Эллисон улыбнулась и стала помогать ему собирать вещи.

- Не люблю, когда прерывают, - ответила она, хотя на самом деле ее мысли занимал сейчас совсем другой образ.

Он возник совершенно неожиданно, когда она целовалась с Ником в море. Заниматься любовью с Ником было здорово, такого удовольствия Эллисон никогда в жизни не испытывала. Кроме одного случая. Вспоминая о нем, она до сих пор краснела. В четырнадцать лет ее на полгода перевели в английскую школу для девочек, пока Конрад Хиллард играл Отелло в Лондоне. Ее соседкой по комнате оказалась очень женственная француженка. Через неделю они стали друзьями, а еще через неделю - любовницами. Для обеих это был первый сексуальный опыт, приносивший поразительное удовлетворение. Но, покинув школу, Эллисон не пыталась увидеться с Мартиной, такая связь казалась ей слишком эксцентричной. После возвращения в Штаты у Эллисон были парни и ее возраста, и старше. Однако ни с кем из них она не получала такого удовольствия, как с Мартиной. Пока не появился Ник.

Когда они возвращались в отель, Эллисон все время думала о бывшей подруге, о тех днях, которые они провели вместе. Только теперь все выглядело иначе. Тогда Эллисон была худой, высокой и мускулистой. Мартина была ниже ростом, полнее и женственнее. Сейчас высоким и мускулистым был Ник, и это естественно. «Так распорядилась природа», - подумала Эллисон, смущенно тряхнув головой. В какой-то момент там, в Англии, у нее появилось ощущение, что она занимается любовью сама с собой.

Никто не догадывался об их отношениях с Мартиной, и слава Богу. Эллисон спрашивала себя, как бы воспринял это Ник, если бы она сказала ему. Может, просто засмеялся бы и занялся с ней любовью.

А что сделал бы ее отец? Она понятия не имела. Но это напомнило ей еще кое о чем.

- Ник?

- Мы почти приехали.

- Что ты собираешься делать с фотографиями?

- Наслаждаться ими.

- Ник. - Она стукнула его по колену кулаком. - Я не хочу, чтобы они были опубликованы. Ты понимаешь?

- Я никогда не напечатаю их без твоего разрешения. Доверься своему мужу.

- Запомни, я никогда не дам своего согласия, - сказала Эллисон.

«Зачем, черт побери, я согласилась выйти за него замуж, зачем отдала свою карьеру в его руки?» Но больше всего ее волновал вопрос, что подумает Конрад Хиллард, если когда-нибудь увидит эти фотографии.

1967

Лежа в шезлонге, Кейт пила вино и наблюдала за чайной вечеринкой, проходившей на ровно подстриженной лужайке. Четырехлетние «леди» в нарядных материнских платьях, подтянутых поясами, в летних шляпках, украшенных перьями и цветами, выглядели уморительно и веселились вовсю.

Глядя на Даниэлу и Иден, сидящих за маленьким столом, Кейт удивлялась их сходству. Она бросила взгляд на Джульет. Жаль, что матери не так похожи. Кетлин Меллори, возможно, и понимала Джульет, но Кейт, в своем летнем платье, с растрепанными ветром волосами, без макияжа, в этот момент совсем не напоминала Кетлин. «Интересно, - думала Кейт, - Джульет так же шокировали последние фотографии Ника и его третьей жены? Эллисон Хиллард стала поразительно похожа на Джульет». Но Кейт решила воздержаться от вопросов.

Она снова направила свое внимание на девочек. Они сразу стали относиться друг к другу как сестры. Может быть, этому способствовало их внешнее сходство. Хотя по характеру они уже сильно отличались. Хотя Дани была на три месяца старше, лидером, безусловно, являлась Иден.

Иден встала из-за стола и начала танцевать на лужайке. Когда Дани захотела присоединиться к ней, та приказала ей оставаться на месте и смотреть.

Тут вмешалась Джульет. Она пожурила дочь и подбодрила Дани. Никого из девочек не возмущало ее вмешательство. Иден всегда меняла гнев на милость, а Дани… Кейт иногда казалось, что Дани, если бы у нее был выбор, предпочла бы стать дочерью Джульет.

Иден обняла мать, потом подбежала к Дани, и девочки заплясали на траве, смеясь, когда наступали себе на платья.