Джейн Хеллер - Ча-ча-ча

— Не могу сказать, какая именно была книга, — ответила она. — Но слышала, что на следующий день после убийства один из криминалистов обнаружил ее на полу возле того места, где лежал труп. Обложка книги была испачкана жиром. Как раз тот угол, которым ударили по голове пострадавшую.

— Это было пятно жира?

— Нет, не жира. Геля или мусса. Какого-то средства для укладки волос. Мисс Мелани, видимо пользовалась этими средствами.

Конечно, Мелани пользовалась и гелями, и муссами. А как еще можно придать блеск волосам, которые обесцвечивались столько раз, что стали напоминать веник?

— Эксперты проверили пятно и установили, что его состав соответствует тому веществу, которое мисс Молоуни использовала в тот день. Кроме того, они обработали обложку нингидрином.

— Звучит как название средства от насморка. Что это такое?

— Это ядовитое химическое вещество, которое напыляют на поверхность бумаги, чтобы определить отпечатки пальцев. На обложке нашли отпечатки пальцев нескольких человек. Большинство отпечатков принадлежат вам. За это Корзини и уцепился. Он уверен, что вы убили свою хозяйку.

— Он что, придурок? Конечно, мои отпечатки будут на этой обложке. Я же была домработницей и убирала кабинет мисс Молоуни. Я постоянно дотрагивалась до ее вещей. Как и Тодд Беннет, тот самый, что писал за нее ее книги.

— Да, я знаю. Его отпечатки тоже нашли на этой обложке.

— Тогда почему Корзини не арестовал Тодда? — спросила я. — Он ненавидел Мелани, так же как и я… так же, как я любила ее. — Осторожно. Нельзя говорить, когда Корзини и Майклз все снимают на эту видеокамеру в углу.

— У мистера Беннета не было унции кокаина в холодильнике. В отличие от вас.

— Меня подставили. Я уже всем это говорила. — Успокойся, Элисон. Эта полицейская пытается помочь тебе. Вытяни из нее все, что сможешь. Не упускай такую возможность. — Вы говорили, что на книге было много отпечатков. Чьи же еще?

— Еще вашей хозяйки и кого-то, чью личность не удалось установить.

— Не удалось установить? Так, может быть, именно эта личность и есть настоящий убийца? Вместо того чтобы сажать меня, вашим ребятам лучше поискать того, кто оставил эти загадочные отпечатки. А еще лучше, арестуйте Тодда Беннета. У него тоже нет алиби на ночь убийства.

Да, конечно, было довольно подло перекидывать подозрения на беднягу Тодда, но я не могла поклясться, что этот бедняга не убивал Мелани и не подбрасывал кокаин в мой холодильник. Он прекрасно умел раскапывать подноготную знаменитостей. Очень может быть, он с не меньшим успехом мог проникнуть в чужой дом, подкинуть наркотики и сбить полицию с толка.

— Послушайте, я понимаю, вам нелегко, это ваш первый арест и все такое прочее, — сказала офицер Зенк. — Но постарайтесь не унывать. В законодательстве штата Коннектикут есть смертная казнь, но ее не назначали уже много лет.

Слушание моего дела о залоге было назначено на десять часов утра. В половине десятого меня посадили в полицейский грузовик-фургон и отвезли в здание суда нашего штата. Оно находилось в Джессапе. Там меня отвели в место с красноречивым названием — отстойник. — Это было большое помещение, где содержались женщины из многих городов штата Коннектикут, ожидающие вызова к судье. В тот день там были проститутки, торговки наркотиками, одна поджигательница, одна магазинная воровка и женщина, которую обвиняли в том, что она насмерть зарезала своего мужа с помощью кухонного комбайна.

И еще там была я, Элисон Ваксман Кофф, владелица особняка Маплбарк. Я сидела в одной комнате с отбросами общества. Что же я совершила такое в своей прошлой жизни, за что несу сейчас подобное наказание, думала я. Или я нагрешила уже в этой жизни? Потратила слишком много денег? Задолжала по кредитной карточке? Купила неприлично дорогой дом, который явно велик для двоих? Или теперь я расплачивалась за беспечное существование в восьмидесятые годы?

После того как я около часа провела в этом отстойнике, пришел офицер и отвел меня на встречу с судьей. Я попрощалась со своими подругами по камере, пожелав им хорошего дня. Одна из них ответила мне матерной фразой.

Я вошла в зал суда и заняла свое место за столом возле адвоката. Вид у него был еще хуже, чем прошлой ночью.

— Мой желудок. Он просто убивает меня, — сказал мистер Обермейер, глотая таблетку.

Я помахала рукой маме и Кулли, которые сидели в первом ряду. Они улыбнулись мне. Кулли поднял вверх большой палец. Мама сделала то же самое.

— Встать, суд идет, — раздался громкий голос, когда судья вошел в зал.

Все встали, потом сели. Судья представился. Его Честь Уилсон Пикетт. Он был черным, лысым и выглядел весьма сурово. Я подумала, интересно, его назвали в честь моего любимого певца соул или, наоборот, моего любимого певца соул назвали в честь судьи. Я попыталась представить его поющим песню в стиле соул «Полуночный час». Мне это не удалось.

Я заметила детективов Корзини и Майклза, которые сидели за одним столом с мужчиной, оказавшимся обвинителем по имени Фред Горальник. Первым выступил мистер Горальник. Он рассказал, что детективы обнаружили унцию кокаина в моем холодильнике. Чтобы была уверенность в том, что я явлюсь в суд во второй раз, он рекомендовал судье назначить залог — только не падайте — в пятьдесят тысяч долларов!

— Они имеют на это право? — спросила я мистера Обермейера. — Я не смогу внести пятьдесят тысяч долларов. Может быть, сможет мама, но я не хотела бы просить у нее.

— Сиди тихо, — одернул меня адвокат. — Я обо всем позабочусь.

Я глубоко вздохнула и принялась молить Бога о том, чтобы Луис Обермейер знал свое дело.

— Ваша честь, — сказал он. — Я предлагаю уменьшить сумму залога по следующим причинам. Во-первых, мою клиентку арестовали незаконно. У полиции не было ордера. Они силой вошли в ее дом, действуя, согласно их собственному заявлению, на основании сообщения, полученного от информатора. Они обманом заставили ее открыть холодильник, в котором был обнаружен кокаин. Их поведение, а также обстоятельства ареста далеки от идеала. — Мистер Обермейер схватился за желудок, согнулся, пробормотал: — Извините меня, — и проглотил еще одну таблетку. — Более того, ваша честь, — продолжил он, — до этого моя клиентка ни разу не нарушила закон. Она не была под арестом, не получала штрафов за неправильную парковку, никаких правонарушений. Ничего. — Он остановился и заглянул в свои записи. — Она ни разу не была в суде. Ей незачем было ходить в суд. Она — нормальная женщина, безупречно служившая обществу. Она платит налоги. Она много работает.

Я слегка покашляла, чтобы привлечь внимание мистера Обермейера. Он наклонился ко мне и я зашептала ему в ухо.