Джейн Хеллер - Ча-ча-ча

Я ошиблась.

— Черт, — сказал Кулли. — Мотор не заводится.

— То есть как это «мотор не заводится»?

— А вот так. Видишь, я включаю зажигание, и ничего не происходит. Вода залила двигатель.

— А как же автоматический насос?

— Не работает мотор — не работает автоматический насос.

— О, Господи! И что мы теперь будем делать?

— Элисон, давай я этим займусь, хорошо? — Он был озабочен не меньше моего. — Самое главное сейчас — стабилизировать ситуацию и избавиться от воды на шхуне. А потом я попробую выяснить, откуда эта вода взялась.

Он взял механический насос и начал яростно откачивать воду. Он все откачивал и откачивал.

— Черт возьми, я просто не могу в это поверить, — наконец произнес он. — Эта штуковина не работает. Она не засасывает воду. Совсем.

Невозможно описать то, какие ощущения я испытывала, находясь на тонущей лодке. Но могу сказать точно, это были ощущения утопающего.

— Не понимаю, что тут происходит, — сказал Кулли, больше обращаясь к самому себе, чем ко мне. — Вода продолжает поступать, а оба насоса не работают.

— Может быть, ты не очень внимательно все проверил перед тем, как мы покинули бухту? — спросила я.

— А может быть, ты поймешь, что происходящее не имеет никакого отношения к техническому обслуживанию? Шхуна была в отличном состоянии, когда мы покидали бухту. С ней что-то случилось.

— Сейчас не время оправдываться, — сказала я как можно более вежливо. Я вовсе не хотела оскорблять его гордость за «Марлоу». Упаси Господи. Вы знаете, как мужчины относятся к своим машинам. Но он должен был трезво взглянуть на вещи. Люди несовершенны. Лодки тоже. — Может быть, ты что-то упустил, — сказала я.

— Элисон, повторяю еще раз. Шхуну кто-то испортил. Не знаю, каким образом. Не знаю, когда. Знаю только, что я заметил это только сейчас.

Кулли спустился вниз. Я пошла за ним. Он нашел фонарь и открыл моторное отделение.

— Черт, — сказал он. — Вода попала в корпус сальника.

Я не знала, что такое корпус сальника, но была уверена в том, что новость о попавшей в него воде не радовала ни Кулли, ни меня.

— А теперь ты куда идешь? — спросила я.

— Проверить кингстоны.

Он исчез, а потом появился и сказал, что кингстоны тоже выведены из строя, и вода попадает внутрь через клапаны. Он попытался заблокировать их досками, и поток стал меньше, но не намного.

— А мы можем позвонить по 911 или куда-то еще? — спросила я.

Кулли посмотрел на меня с таким видом, словно хотел сказать: «Ты что, шутишь?», а потом произнес:

— Я скажу тебе, что ты можешь сделать. Выйди на шестнадцатый канал по радио и свяжись с береговой охраной.

— О, Господи. Береговая охрана. Ты бы не стал просить меня связаться с ними, если бы мы не были в опасности. Кулли, это так? Мы в опасности? Я смогу пережить это, правда смогу.

— Да, мы в опасности. Кто-то сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой.

— Но зачем кому-то…

Мне не пришлось задавать этот вопрос. Неожиданно мне стало ясно, что Кулли был прав. Кто-то действительно сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой. Разве Бетани не говорила в тот вечер, в ресторане «Дары моря», что Пэдди Харрингтон научил ее всему, что она знала о лодках?

— Это была Бетани, — сказала я. — Это ее рук дело.

— Господи.

— Она, должно быть, пробралась на лодку, пока я ходила вчера за покупками.

— Может быть, она также вычислила, что рукопись находится на борту «Марлоу» и ее можно утопить вместе со шхуной и с нами.

— Рукопись! Она же там, под якорной цепью!

— Да, но теперь нам некогда переживать из-за произведения Мелани. Мы утонем, если не прибудет помощь. Вызови береговую охрану, а я попробую что-нибудь сделать с водой.

Кулли ушел и оставил меня один на один с радиопередатчиком.

— Алло, береговая охрана? Говорит Элисон, — сказала я, не зная, с чего начать. До этого я никогда не разговаривала ни с береговой охраной, ни с какими-либо другими военными.

— Береговая охрана слушает. Говорит старшина Дюнн, — ответил мне грубоватый мужской голос. Я надеялась, что у этого офицера хватит способностей помочь нам спастись.

— Мы тонем, — сказала я. — Нас заливает водой. Нам срочно нужна помощь.

— Имя?

— Элисон Ваксман Кофф.

— Нет, имя судна.

— О, извините, «Марлоу».

— Тип судна?

— Сорокафутовая шхуна Джона Альдена.

— Ваше положение?

— Мое положение?

— Положение вашего судна.

— А-а. Оно тонет. Иначе зачем бы я стала звонить в береговую охрану?

— Нет, нет, — сказал старшина Дюнн. — Местонахождение. Где находится лодка?

Где находится лодка? Теперь я была по-настоящему озадачена. Мы были где-то в середине пролива Лонг Айленд, но я понятия не имела, где именно.

— Минутку, — сказала я и позвала Кулли.

— Скажи ему, что мы в пяти милях на восток от рифа Брэнфорд, — крикнул он мне.

— Мы в пяти милях на восток от рифа Брэнфорд, — передала я старшине Дюнну. Было очень много шумов и помех, и я не была уверена, что меня услышали. Поэтому я повторила свое сообщение еще раз.

— Яхта «Марлоу», вас не слышно, — ответил старшина Дюнн, подтверждая мои опасения. — Переключитесь на двадцать второй канал.

— Конечно, если вы считаете, что по двадцать второму будет лучше слышно, — ответила я.

У меня были такие же проблемы с моим кабельным телевидением. Канал «Эйч-Би-Оу» принимался прекрасно, а тот, по которому передавали погоду, совсем не работал. Я переключилась на двадцать второй канал и в третий раз объяснила местоположение лодки. Потом в каюту вбежал Кулли и вырвал микрофон из моих рук.

— Говорит капитан «Марлоу». МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ [68] MAYDAY, (от фр. m'aidez) — «помогите», международный сигнал бедствия. , — закричал он.

МЭЙДЭЙ? О, Господи. Мы тонем. Мы тонем, черт побери. А я все свои силы потратила на то, чтобы не есть пережаренные тосты в тюрьме до конца своих дней. Пережаренные тосты были не так уж плохи, по сравнению с тем, что я могла утонуть. Господи, до чего же перспектива оказаться на дне пролива Лонг Айленд может изменить отношение к некоторым вещам.

— МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ, — повторял Кулли в микрофон. Ответа не было. — МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ. МЭЙДЭЙ. — Молчание. Не было слышно даже помех. — Черт. Радио закоротило. Должно быть, из-за воды.

— Что мы будем делать? — заплакала я.

— Сядем в шлюпку и покинем корабль. Вода прибывает слишком быстро. Мы не можем больше оставаться здесь.

— Но Кулли, как мы можем покинуть корабль? Эта шхуна — твое детище, твоя гордость, твоя отрада. Это твой дом, твой…

— В рубке есть брезентовая сумка с аварийным набором. Она около спасательных жилетов. Иди и принеси ее, — сказал он, не обращая внимания на мои слова. — Я поставлю аварийный буй, чтобы береговая охрана могла найти лодку, если она утонет.