Владимир Гурвич - И корабль тонет…

Филипп остро чувствовал, сколь необходима ему разрядка от внутреннего напряжения. В последнее время он сам себе напоминает сильно сжатую пружину. А даже с его коротким жизненным опытом становится понятным, что долго так существовать невозможно, он не выдержит такое состояние. Но самостоятельно из него выйти вряд ли не удастся, нужен кто-то, кто ему поможет.

Марина не знала, что за ней вот уже добрых полчаса наблюдают чьи-то внимательные глаза. Она сидела в шезлонге, и ее тело поглощало бесчисленное количество ультрафиолета. Филипп смотрел на нее, и в его воображение сами собой возникали различные картинки. Никогда раньше ничего с ним подобного не случалось, вернее, случалось, но при других обстоятельствах.

Преодолев нерешительность, Филипп вышел из-за своего укрытия. Марина, заслушав шум шагов, открыла глаза и взглянула на Филиппа. На ее губах, как по команде, появилась улыбка.

— Рада вас видеть, — медовым голосом проворковала Марина. И тут же одернула себя, она явно перестаралась. А еще считает себя хорошей актрисой. Да, с такой игрой, какую она только что продемонстрировала, надо гнать со всех съемочных площадок.

Но Филипп, кажется, не заметил ее переигровки.

— Вы, правду, рады меня видеть.

Марина решила пойти другим путем.

— Мне тут одиноко. А наше общение для меня очень приятно.

— Вы одиноки? — не совсем поверил юноша. — Но почему вы оказались здесь одинокими?

Марина решила, что если скажет ему правду, это пойдет ей на пользу.

— Я приехала сюда с Ромовым. Мы были с ним любовниками, некоторое время жили вместе. Вот он и взял меня с собой. И в первую же ночь поссорились.

Внезапно Филипп покраснел.

— А могу я спросить, почему? — после довольно продолжительной паузы поинтересовался он.

Марина поняла, что ответ на этот вопрос требуется более глубокий, чем формальное объяснение причины.

— Понимаете, когда мы жили вместе там, в Москве, все это выглядело как-то по-другому. У нас была не простая жизнь, почти без денег. И мы были нужны друг другу, поддерживали друг друга. А здесь благодаря вашему отцу мы оказались на всем готовом. И очень быстро выяснилось, что мы друг в друге не нуждаемся. И даже не очень-то и жить вместе хотим. Вот и случилось то, что случилось. Я ясно объяснила?

— Да, очень ясно. — Филипп снова покраснел. — И вы о нем не скучаете?

— Даже сама удивляюсь, как быстро его забыла. Словно бы кто-то стер в мозгу все воспоминания и чувства. А ведь еще не так давно мне даже казалось, что я его люблю. — Она выразительно посмотрела на юношу. — Мы так часто заблуждаемся относительно наших чувств.

— Наверное, вам видней, — осторожно проговорил Филипп. — А вот я сильно им подвержен. Иногда даже не знаю, что с ними делать, они мне не дают покоя.

— Это пройдет, с возрастом станете спокойней, рассудительней. Будете удивляться своей былой несдержанности. Так что наберитесь терпения.

— А если ничего не измениться. Бывает же такое?

— Не бывает, — уверенно возразила она. — Всегда все меняется.

— Мне так нравится, что вы так в этом твердо убеждены. Это и в меня вселяют уверенность.

Если бы он знал, что на самом деле, она ни в чем абсолютно не уверенна, подумала о себе Марина. Настолько не уверенна, что ей до чертиков странно играть эту роль. Но тем большая ее заслуга, если она с ней успешно справится.

— А вы не уверены?

— Меня одолевают сомнению практически во всем. Хотя может быть вам это не интересно?

— Мне очень интересно, — поспешно проговорила Марина. — Вы замечательный молодой человек. Красивый внешне и внутренне.

— Вы так считаете? — недоверчиво взглянул на нее Филипп.

— Неужели я похожа на старую лгунью, — засмеялась Марина.

— Ни на старую, ни на лгунью.

— А на кого? — кокетливо спросила она.

Марина видела, как собрался Филипп с духом.

— На молодую и очень красивую женщину.

— Так уж и очень.

— Очень.

«У меня появляется шанс выполнить задание. Неужели все же я буду жить в своей московской квартире, и сниматься в фильмах в хороших ролях». От открывающейся перспективе у Марины аж перехватило дыхание. Все теперь зависит от этого юноши. Ей нужно еще пару дней, от силы три, чтобы добиться требуемого результата. Вернее, результат нужен его отцу, а ей — совсем другое.

— Не стану скрывать, мне приятны ваши слова, Филипп.

— А можно вас попросить говорить мне «ты»?

— В том случае, если и вы будете мне тыкать.

— Мне неудобно.

— А ты попробуй. Пару раз скажешь — и неудобство испарится.

— Вы думаете?

— Скажи: ты думаешь?

— Ты думаешь? — слегка запинаясь, повторил он.

— Видишь, дело пошло. У нас с тобой большие перспективы, — немного загадочно произнесла Марина. — Она вдруг положила свою руку на его ладонь. — Скажи, что тебя беспокоит? Я же вижу.

Филипп опустил глаза.

— Я еще ни с кем об этом не говорил.

— Кто-то же должен быть первым. Разумеется, если ты мне не доверяешь, тогда и не начинай.

— Я доверяю, — поспешил опровергнуть Филипп.

Марина убрала руку с его ладони, откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза.

— Тогда можешь начинать.

— Я не люблю своего отца. Может быть, даже я его ненавижу. Меня это сильно пугает. Я не знаю, как с этим жить, как строить с ним отношения.

Филипп замолчал, ожидая ее реакции.

— А за что ты его так не любишь?

— Он уверен, что весь мир создан исключительно для удовлетворения его нужд. А то, что не способно их удовлетворять, он либо считает ненужным, либо полагает, что можно без всякого ущерба уничтожить.

Марина невольно подумала, что она в чем-то солидарна с отцом этого юноши, ей абсолютно наплевать на все, что не служит ее целям. А это как ни крути подавляющая часть мирозданья.

— Но может быть, потому что он так думает, он и добился многого.

— То, чего он добился, для меня не имеет никакой ценности.

Марине это заявление показалось невероятно глупым. Но она уже начинает понимать, что от этого уже не ребенка, но еще не мужчины можно ожидать все, что угодно. Не случайно же его отец попросил ее заняться Филиппом. Теперь ей становятся ясными эти причины.

— Для тебя не имеет значения, что твой отец входит в сотню самых богатых людей планеты?

— Нисколько, — хмуро произнес Филипп.

— Но тогда у тебя не было бы всего того, что ты имеешь, — обвела Марина взглядом яхту.

— Что ж из того, — пожал юноша плечами. — Подавляющее число людей не обладают таким богатством. И спокойно себе живут. А ты хотела бы все это иметь?

Марина посмотрела на него и вдруг ясно осознала, что нужно отвечать предельно искренне. Сейчас не следует ему подыгрывать, это можно сделать в другой раз.

— Очень хотела бы.

Филипп долго смотрел на нее, и Марина забеспокоилась: не совершила ли она роковой ошибки, сказав то, что думала. Может быть, он хотел от нее совсем другое услышать?